Первый меч

— А Совет первого знания не против, — я попытался внести ясность.

В тот момент было наверняка неизвестно, что это. Ещё один урок или проверка. От меня ждут, чтобы я согласился или отказался от неизвестной и опасной техники.

Джедай задумалась, подбирая слова:

— Хм. Не совсем, они не одобряют моего решения, но я всё ещё твой наставник и могу принимать некоторые решения вместо них. Знаешь, крайне необычно, что уже с раннего детства ты имел своё понятие справедливости и всегда следовал своим правилам. Когда я тебя наказывала и отправляла на дежурство в Совет или Архив, ты ведь мог заупрямиться и не пойти?

— Предположим, — я кивнул.

Каала Риси выжидающе посмотрела на меня:

— Почему?

— Я был неправ, — пожал я плечами.

— Когда йинчорри организовали рейд на Храм, ты пытался увести их от жилых комнат. А когда случилось, что Ариса повредила запястье, ты тоже взял меч в левую руку, чтобы уровнять шансы. Ты был слабее, но всё равно побеждал своими силами, не пытаясь сыграть нечестно или спокойно принимал поражение. И это только разовые случаи. Однако каждый раз ты поступал по совести и, главное, честно перед собой. Поэтому к алшаке ты готов. К тому же, того требует ситуация, я не хочу, чтобы ты получил обморожение на Илуме по глупости.

С этого разговора и начались мои тренировки. Альчака или, как её называла наставница, алшака, по форме исполнения напоминала некий симбиоз двух техник: «искусства движения» и «подвижной медитации». И несмотря на простоту в освоении, техника оказалась необычайно сложна. Она требовала исполнения ювелирно-выверенных движений, десятков приёмов и комбинаций, требующих физических и ментальных нагрузок. Как оказалось, было намного удобней исполнять её, оголив тело до пояса и выполняя часто повторяемые перемещения на уровне эквилибристики.

Поэтому, сняв тунику, я занялся разминочным комплексом упражнений, которые постепенно должны перейти в саму альчаку. Главный недостаток этой техники в том, что она требовала времени для перехода в медитацию и наполнения тела Силой. А самое смешное, что альчака являлась именно боевым искусством, а меня обучали ей для того, чтобы я не мёрз.

— Наставница Риси, — обратился я к ней, разминаясь при этом, — вы ведь рассказали далеко не все подробности про «резню падаванов».

— Остальное они могут узнать сами, если захотят.

К слову, она так и продолжала сидеть в позе медитации не шелохнувшись. Первые два дня, когда она только начинала обучать меня новой технике, то выполняла альчаку вместе со мной, показывая движения. Но после лишь присутствовала на тренировках и контролировала меня, иногда без объяснений вдруг запрещая применять Силу и сосредоточиться только на отточенности движений. Впрочем, думаю, тому есть причина, скорее всего, из-за того, что я слишком увлекался и приближался к опасной грани. Так как техника делала меня сильнее, в определённые моменты мне казалось, что я могу разнести весь эллинг корабля голым выбросом Силы. При этом чем дольше я использовал альчаку, тем сильнее становился. Единственный недостаток — это послевкусие техники. Ибо после создавалось впечатление, будто я совсем перестаю ощущать Силу, но через пару часов такое чувство проходило.

— Но и выводы они могут сделать неверные тогда.

— Могут, но они должны сами для себя решить, что правильно, а что нет. Я могу на них повлиять, сейчас они меня послушают, но позже из бунтарства начнут делать всё наоборот. Моя задача направить вас, Нарлак, но выбор всё равно останется за вами, — и, помолчав, добавила, — тем более, если вам что-то непонятно, вы всегда можете спросить.

Помолчали. Наставница медитировала, а я готовился к физическим нагрузкам. И, выполнив очередную серию упражнений для разогрева, задал ещё один вопрос:

— А вы много знаете техник тёмных джедаев?

— Да, — я даже дар речи потерял. — Знать и пользоваться ими — это разные вещи, Нарлак. Не отвлекайся, продолжай тренировку.

— Просто удивился.

— Тут нет ничего удивительного. Я из корпуса знаний, наша обязанность собирать и хранить знания.

— А как же уничтожение голокронов ситхов?

— Даже в них можно найти что-то светлое. Та же алшака, например, среди джедаев она используется для укрепления тела и как исцеляющая техника. И, — перебила она меня, — не отвлекайся больше, часа через три мы уже прилетим на Илум, так что эта тренировка будет последней.

— Так скоро.

На что Каала Риси развела руками:

— Сюрприз.

Глава 16

Эту истину я понимал подсознательно, но никогда не рассматривал всерьёз. Людям хочется казаться сильными и опасными, однако реальность всё равно доказывает обратное. Наши суставы слишком нежные, мышцы слабые, а кости хрупкие. Те же забраки в разы выносливее и сильнее, твилеки более ловкие и подвижные, даже хатты обладают более острым умом, а их кожа способна выдержать выстрел из легкого бластера. Однако несмотря на всё это, люди обладают двумя качествами, мало свойственными другим расам. Ни неймодианцы, ни мууны, ни даже дженеты не могут сравниться с человеком, с его хитростью и коварством. Именно поэтому человек раз за разом занимает пост канцлера Республики. Именно поэтому среди джедаев честь носить звание гранд-мастера получают нелюди, за редким исключением. Именно поэтому большинство контрабандистов люди. Потому что другие честнее, проще, справедливее. Их ум не такой изворотливый, подлый и двуличный. Интересный факт, но в галактике расстройством раздвоения личности страдают только люди. Ни одна другая раса не сходит с ума настолько глубоко и не впадает в крайности безумия, как это можем делать мы.

К счастью, моя крыша всё ещё оставалась на родине и покидать тёплое местечко пока не планировала. Но вот физически я ощущал себя выжатым фруктом. Истощение и острое чувство потери Силы два неприятных побочных эффекта альчаки. Избавиться от которых мгновенно не выйдет. Неприятность усугубляется ещё тем, что мы прибыли на Илум и в настоящий момент грузились на посадочный челнок. Точнее, юнлинги радостно бежали навстречу новым впечатлениям, а я плёлся на дрожащих ногах, сожалея, что не родился в этом мире иридонийцем. Второе сердце добавило бы мне выносливости, ведь человек слаб.

— Готов к новым впечатлениям? — сел рядом со мной Крэлис.

— Иди к… хатту, — чуть к чёрту не послал.

— Как грубо, — присоединился Джиро, но его я проигнорировал.

Тем временем группа наконец загрузилась и челнок бесшумно покинул ангар. И я ощутил лёгкую щекотку где-то под желудком. На транспорте гравитация была в разы меньше стандартной, отчего создавалось ощущения невесомости.

— Хи-хи, — донеслись до меня смешки юнлингов.

— Щекотно-то как, — схватился за живот Джиро и, по-дружески толкнув меня в плечо другой рукой, добавил: — Не грузись, Нар, мы наконец снег увидим.

— Мне больше по Храму пройтись интересно, — шевелиться было лень, но на ответ я всё-таки снизошёл.

К слову, на Илуме джедаи отстроили Храм. Было это сделано в далёком прошлом, ещё до Руусанской битвы. Но что интересно, строение выдолбили в толще льда и возможность оказаться внутри ледяного замка сильно меня привлекала, хотелось пройтись по тоннелям и увидеть место зарождения кристаллов. Если бы не альчака с её побочным эффектом истощения организма, то порадовался сейчас вместе со всеми.