Первый урок чародея

– И что, ты вдруг решил рассказать? – улыбнулся Сансет, поворачивая руль на перекрестке.

– Валентайна убил Брайс, а Линдеманна Эван.

– О Валентайне я в курсе. Линдеманна за что? И давай без шуток, я понимаю, что грехов за ним числится больше, чем мой годовой доход в пенсах. Конкретней.

– За интриги. Умыкнул Финеллу Флауэр, натравил меня и Джеймса на Валентайнов.

– Хм… Понятно. Если уж пошли откровения, еще один вопрос. Зачем ты приехал в Фарнелл?

Вот это уже был вопрос, на который я не собирался отвечать, но начав говорить правду, уже не мог остановиться. Это так приятно, не держать секретов и отвечать честно. Наверное, я просто поплыл, как преступник на допросе.

– Искал предателя из клана.

– Нашел?

– Нашел.

– Его тоже? – Сансет провел большим пальцем по горлу. – Нет, стой! Не хочу знать. Считай, мы тему закрыли. Не знаю, кем был ваш предатель, знать не хочу, а по кровососам я точно скучать не буду!

– Убийцей он был, наемным, - улыбнулся я, - работал с Валентайном. Это чтобы твоей совести было легче.

– Действительно легче, - согласился Джон и даже немного повеселел, но тут же сдулся, вспомнив. – Еще бы Арочника кто грохнул… Я так понимаю, ты за этим разговором со мной увязался?

– Да.

– Домой не повезу. Такси возле участка возьмешь. Или может, перекусим у «Мо».

– Почему бы и нет, - согласился я. Ничего не имею против кулинарных талантов братьев Спарроу, я и сам готовлю, но «У Мо» кормят лучше. Особенно мне нравятся их кровяные колбаски и пироги.

Джон припарковал машину перед участком. Излюбленная кафешка копов находилась практически напротив. Джон перехватил какого-то констебля и отправил к дежурному, чтобы сообщить, где его искать в случае чего.

Обеденное время давно прошло, да и время ужина заканчивалось, в кафе было мало народу. Джон заказал баранину с чесноком и пинту лагера, я колбасок, о которых только недавно вспоминал, чай с молоком и пирог с ревенем и миндалем.

Пара минут ожидания растянулась до получаса. Мне колбаски принесли почти сразу, а вот с бараниной возились дольше, но Джон не обижался, пил пиво.

– Кстати! – вспомнил детектив. – Утром Фоган звонил. Ответили ему друзья из Новой Фриландии.

Джон сделал интригующую паузу.

– Неужели, - спросил я, - наш кавалер не покидал острова?

– Это было бы идеально, но нет, покидал. У него крупные финансовые проблемы.

– Как это можно использовать?

– А зачем человеку с финансовыми проблемами два спиногрыза?

– Я это понимаю. Использовать как?

– Ну, по идее, каждое усыновление должна рассматривать комиссия. Оцениваются риски и неблагонадежные родители отсеиваются.

– Если комиссия состоит из работников детдома, то номер гиблый. Муди узнавал. Там от проверки прикрылись просто идеально.

– Работают с Фейрбернами?

Я кивнул, Джон сделал глоток, помолчали, подумали.

– Но он же через суд решать будет? Дело, кто бы его не вел, на карандаше у Кеттла будет.

– Который нас тоже не очень жалует.

– Это он меня не жалует, - возразил Джон.

– А меня его старик, - сказал я. – Есть идеи почему?

Сансет покачал головой, опустошил бокал и показал пустой официанту.

– День еще не закончился, - напомнил я.

– Но смена закончилась, а день уже безнадежно испорчен.

Как часто бывает в паршивых ситуациях, Джон ошибался. Не успел официант налить детективу вторую пинту, как в заведение ворвался незнакомый мне констебль.

– Инспектор, сэр!

– Что случилось, Воткинс? – поинтересовался Джон, понимая, что спокойно выпить пива ему не дадут.

– Из Особого отряда звонили, просили передать, на баронета Кеттла напали.

– Кто? – поинтересовался Сансет, но не так, чтобы живо.

– Арочник, сэр. Просили вас прибыть в Слипгарден.

Джон переменился, закатал рукав, посмотрел на часы. Надо будет себе такие приобрести, а то хожу с этой луковицей, как из прошлого века. Ладно, не о том думаю. Понятно же к чему все идет. Надо поднажать на колбаски.

– Уверен? – переспросил детектив, пока я быстро запихивал еду в себя. – Что-то рано для него, два часа до полуночи.

– Так сказали, - пожал плечами констебль. Информацию он передал, а остальное уже не его дело.

– Наелся? – спросил Джон, смотря как живо я расправляюсь с последней колбаской.

– Угу, - кивнул я и смазал глотку чаем, чтобы легче глоталось.

– Тогда за руль сядешь, - сказал детектив и подхватил тарелку с бараниной. – Я верну, - сказал он официанту. – Запиши все на меня.

Вот так и ехали, я рулил, а Джон жевал. В конце дороги он еще галстук стянул и использовал его вместо салфетки.

У дома Кеттла стояло новое оцепление, помимо полицейских, была красная машина пожарной бригады, скорая и грузовик коронера. В душе шевельнулась робкая надежда, что Арочника грохнули, но я тут же задавил ее в зародыше. Слишком уж большой удачей это было бы.

Совершенно другой, молоденький констебль попытался нас остановить, но Джон сунул ему в нос жетон и парень попытался сбежать, но детектив его остановил.

– Идти куда?

– На задний двор, сэр, там амбар, что не совсем…

– Знаю, - отмахнулся Джон.

Едва мы прошли дом и открыли дверь на задний двор, открылась примечательная картина. За пару часов что мы отсутствовали, изменений у Кеттла хватало. Прежде всего, это труп под белой простыней прямо на дорожке ведущей в амбар. В районе груди по простыни расползлось кровавое пятно.

Разбитое в доме окно, сгоревшая яблоня, срезанные под корень кусты, Амбар с горелыми балками вместо крыши, и крупными с мою голову жжеными дырами в стенах, словно тут не Кеттл с Арочником развлекались, а Флауэр с Гарри что-то не поделили. Только в этом случае странно, что от амбара вообще что-то осталось.

Джон направился прямо к телу, откинул простыню. Дворецкий. Мне как-то сразу совестно стало за тот удар по лицу. Я ведь даже извиниться не успел, да и что бы сказал? Извините, у меня серьезные проблемы, любой гипноз валит?

В груди старика было несколько кучно лежащих пулевых отверстий.

– Джон! – окликнул детектива командир Особого отряда, Уиксли. Он стоял у стены амбара, а перед ним расселся живой, хотя и подкопченный Кеттл. Склонившийся медик бинтовал баронету руку, а Саймон тупо смотрел на тело дворецкого и молча плакал.