Первый

Вот только как узнать правду? Бессонов ясно дал понять - он не отпустит меня, пока я не расскажу ему все. И что-то в его голосе сейчас намекало, что он и сам кое-чего узнал. Но почему-то ждет, что я во всем сознаюсь первой.

Для чего?

Можно ли ему доверять? Ясно же, что нет. Кто я для него? Проходная девица, которую он притащил к себе, и над которой от души потешался все это время. А вдобавок еще и поимел.

В принципе к последнему претензий нет - я сама была не против, да и будь у меня возможность отказаться от такого опыта, вряд ли бы я сделала это.

Сложно объяснить, чем для меня Марат так притягателен, да это и неважно.

До того, как Олеся пришла сюда сама, я еще думала о том, чтобы держаться за легенду. Но теперь… Есть ли в этом смысл?

В итоге я прихожу к непростому решению, которое дается непросто. Иду искать Марата, но того ни у него в спальне, ни у гостиной, ни на кухне.

Я уже всерьез думаю, что он уехал, как натыкаюсь на того, кто поймал меня у калитки.

– А вы не знаете, где мне Марата найти?
– спрашиваю, решив, что я ничего не теряю.

Тот хмурится, смотрит на меня крайне неодобрительно.

– В спортзале.

– А это…

– В подвале, - бросает мужчина и проходит мимо меня.

Можно, конечно, и подождать. Только вот смысл-то какой? Я себя вообще изведу сомнениями. Как говорит отец, решила - делай.

Нахожу дверь в подвал и, открыв ту, спускаюсь вниз. Однако прежде чем добираюсь до цели, мне попадается прачечная, что-то вроде склада. И уже самым последним расположен небольшой спортивный зал.

Марат стоит возле огромной груши, подвешенной к потолку и методично колотит по ней кулаками.

Едва я замираю на пороге, как он останавливается и поворачивает ко мне голову.

– 21 Вика -

Молчание затягивается. Я шла сюда с четким намерением, наконец, поговорить начистоту. Пыталась даже представить наш разговор, но быстро поняла, что это только сильнее нервирует. Однако глядя на Бессонова в одних спортивных штанах, я забываю вообще о цели своего визита.

Просто смотрю на него и впитываю ту энергетику, которую он щедро выдает вокруг себя.

Опасный хищник. Вот он кто.

Наверное, на ринге он смотрится еще более впечатляюще. Когда попала в его клуб, я едва успела оценить его умения как спортсмена. Впрочем, скорее уж бойца.

Но сейчас… Мне кажется, я начинаю понимать, почему фанатки готовы скидывать с себя труселя.

Стыдно, но похоже я недалеко от них ушла. Потому что Марат внушает желание покориться ему. Не давит, а именно провоцирует потребность быть рядом с ним, отдать ему власть над собой.

– Соскучилась?
– спрашивает он ровным голосом, хотя буквально только что колотил грушу как бешеный. Неужели совсем не запыхался?

– Решила поговорить, - говорю прочищаю горло, отвожу взгляд в сторону и замечаю несколько матов у стены. Чтобы не выдать своего смущения и восторга, рассматриваю спортивное оборудование, которое расставлено вдоль стен - гантели, штанги. А еще есть отдельная полка для перчаток и лап, как называют штуки для отработки ударов.

– Хочешь попробовать?
– неожиданно спрашивает Марат, оказываясь совсем рядом. Вздрагиваю и кошусь с на него.

– Что попробовать?

– Уложить меня.

Растерянно смотрю на него. Неужели всерьез? Впрочем Бессонов, кажется, не шутит. Ну, или умело держит лицо.

– Хочешь еще и так надо мной посмеяться?
– горько усмехаюсь и, покачав головой, отступаю от него.
– Хватило и браслета с аукционом. Я не настолько глупая, чтобы повестись еще и на эту провокацию.

Марат чуть наклоняет голову набок и окидывает меня изучающим взглядом.

– Не думал, что ты, царевна, такая трусиха.

Я разве что глаза не закатываю. Что, реально? Такой дешевый детский развод?

– Не стоит брать меня на слабо, Марат. Я понимаю, насколько проигрываю тебе в физической подготовленности.

– Еще, - вдруг просит он.

– Что?

Бессонов делает шаг и оказывает рдмо. Берет в ладони мое лицо и, пристально глядя, повторяет:

– Еще раз скажи мое имя.

– Марат…

Тут же чувствую его губы на своих. Но поцелуй этот вовсе не жесткий или подавляющий. Скорее, как осторожное приглашение к чему-то более близкому и интимному.

– Давай, попробуй, - подначивает меня Марат.
– Что ты теряешь? Встанешь на мат и попробуешь свои силы.

– Отец учил меня не ввязываться в заведомо проигранные сражения, - тихо шепчу ему в губы, а затем целую уже сама.

Бессонов не торопится, позволяет мне вести. Мягко заигрывает с моим языком, углубляя поцелуй, тогда как руки его спускаются мне на плечи. Бинты, намотанные на ладони, чуть царапают кожу, вызывая приятные мурашки.

– А папа у нас кто?
– так же тихо спрашивает Марат, едва наш поцелуй заканчивается.

– Тебе не понравится, - мягко улыбаюсь я.
– Да и какая разница? Папа и папа.

Судя по тому, как темнеет взгляд Бессонова, мой ответ ему не по душе.

– То есть ты так и будешь отмалчиваться, Варвара? Или лучше сказать - Виктория?

Впервые я слышу, как он произносит мое настоящее имя. И это словно долгожданный подарок на Новый год.

Кажется, что это заклинание, обладающее волшебным свойством. Я даже не так сильно удивляюсь тому, что Марат в курсе.

– Как давно ты знаешь?

– Знаю и знаю. Да и какая разница?
– возвращается он мои же слова.

Не могу сдержать улыбку. Это удивительно - найти человека, с которым ты настолько на одной волне.

– Рассказывай, - требовательно произносит Марат, скользя губами по моей щеке. Его близость, как и всегда, смущает и мешает мыслить трезво.

– Ну, мое имя ты знаешь. Что еще ты хочешь знать? Фамилию?

– Например.

– Заславская, - отвечаю, замирая на пару мгновений. Но Бессонов никак не реагирует. Может, и правда не знает моих родителей. Все-таки территориально это другой город, другая область.