Пес просыпается

– Анализ моей рвоты - прошу прощения за неаппетитные подробности, - делали в лаборатории "Оракула". Роб сам Кройтера попросил. Компьютер выдал совпадение по имени...

– Они тебя что, по рвоте идентифицировали?
– удивилась Барабара.

– Нет!
– мотнула головой Изи.
– Просто заказ, поступивший накануне, и запрос Роба совпали. Я же фигурировала в обоих. Передали начальству, а начальник у них Томас.

– Дальше понятно! - Барбара бросила тлеющий окурок в пепельницу и повела взглядом в сторону холодильника.
– Никто не желает освежиться?

– Барби, нам ночью работать!
– неуверенно возразил Дюк.

– А мы по чуть-чуть!
– Барбара встала с табурета и пошла через кухню.

– Значит, Томас сообразил, что и как, и все объяснил брату. Я правильно понимаю?

– спросила, не оборачиваясь.
– А кто, к слову, сделал заказ? Ведь не сам же Харт?

– Заказ сделал Хенк Баркамп, секретарь Харта, и в "Оракуле" действительно не знали, что тот задумал. Знали бы, не взялись, - пожала плечами враз побледневшая Изи.
– Одно дело, знаете ли, похитить адвоката, а потом... Но потом все-таки вернуть...
– ее вдруг начало колотить так, что даже зубы клацнули.
– Н... напугать до смерти... С... сов-сем дру-гое - п... по-хитить и убить...

Роб среагировал сразу, еще тогда, когда Изи только начала бледнеть. Одним прыжком - ну, так ему, во всяком случае, показалось, - догнал Барбару, как раз успевшую открыть холодильник. Схватил бутылку с кальвадосом, - буквально из-под руки Бабс, - вернулся к столу, и на слове "убить" плеснул водку, не глядя, в чайную чашку и протянул ее Изи.

– Пей!
– приказал, заглядывая ей в глаза.
– Сразу, до дна! Ну!

– Отойди!
– У Бабс оказалась хоть и маленькая, но крепкая и уверенная рука.
– Дай мне!

Она взяла у Роба чашку, обняла Изи за плечи и поднесла ей выпивку прямо к губам.

– Ну, давай, Изи! Как бычок молочко! Залпом!

Изи выпила. Охнула. Задышала с хрипом, из глаз хлынули слезы, но, похоже, это были обычные слезы, а не те, что случаются во время истерики.

– Держи!
– Барбара прикурила сигарету и протянула ее Изи.
– Две - три затяжки, и будешь, как новенькая!

И в самом деле, порция алкоголя и "капля" никотина вернули Изи к жизни гораздо быстрее, чем можно было надеяться.

– Все! Все!
– махнула она рукой, молча ожидавшим ее "воскрешения" друзьям.
– Я в порядке! Извините! И... Спасибо!

– Обращайся!
– улыбнулась Барбара и показала пальцем на бутылку, которую Роберт все еще держал в руке.
– Будь любезен, Роб, налей и мне что ли!

– По чуть-чуть!
– напомнил Дюк.

– Я помню, - Барбара взяла стаканчик с водкой, понюхала, усмехнулась и сделала осторожный глоток.
– Ну, что, видишь, дорогой, какая я послушная? Не злоупотребляю, и вообще...

– Ладно!
– Роберт налил Дюку и себе и демонстративно вернул бутылку в холодильник.
– Выпьем и...

– Я не закончила!
– прервала его Изи.

– А стоит ли?
– спросил Дюк.

– Дело к вечеру, - кивнула Изи на окно, - а нам еще стратегию обсуждать. Так что, давайте, я все-таки закончу!

– Ну, хорошо!
– отступил Роберт.
– Кто бы спорил! Так что там с нашими братьями-разбойниками?

– В тот момент, когда они поняли, что я прохожу по одному и тому же делу, но в двух разных запросах, им и в голову придти не могло, чем все это для них обернется, вот они и продолжали действовать по первоначальному плану. Абе, естественно, ничего Робу обо мне не сказал. Зачем ему подставляться! Они с братом в это время проводили свою собственную операцию против Роба.

– А вот здесь, если можно, поподробнее!
– попросил Роберт, но Изи только мотнула отрицательно головой.

– Извини, Роб! Я не успела выяснить все подробности. Торопилась, да и вообще... Столько всего вдруг на голову упало... Но мне кажется, все началось с того, что люди полковника Барнарда искали пропавшую партию алмазов. Была, конечно, высокая вероятность, что геликоптер с грузом просто разбился где-нибудь в горах, но они проверяли и другие версии. Стали выяснять, кто еще оперировал в тех местах в то же время и, между прочим, вышли на егерей. Искали подходы к нашим военным, чтобы разузнать поподробнее, и наткнулись на "Оракул". Том и Абе сопоставили информацию, которой каждый из них располагал, - Том, как субподрядчик полковника, и Абе, как участник событий, - и пришли к выводу, что о местонахождении груза знает только Роб и, может быть, Дюк. Кстати, именно поэтому снайпер стрелял не на поражение. Им надо было сорвать тебя, Дюк, с места, заставить уйти в подполье, и они этого добились. Остальных членов группы решили, видимо, убить, чтобы свидетелей не осталось. Ну и чтобы никто не догадался, кто и зачем им нужен на самом деле. В этом смысле, Абе было выгодно, чтобы Роб перешел на нелегальное положение. Он ведь так и задумывал. Нелегала проще "изъять из обращения", а за свои планы Кройтер не опасался. Он был уверен, что Роб от него никуда не денется. В машине и в телефонах стояли жучки... Он мог вести Роба, сколько ему вздумается, и взять, когда наступит время. Но не сложилось. Роб действовал нестандартно, Дюк оторвался и ушел в бега, и вообще все пошло наперекосяк, и планы рухнули. Вот, собственно, и все, что я могу сказать. Добавлю только два пункта. Первый - заказ на Роба действительно поступил в "Оракул" от анонимного нанимателя, тут Кройтер не соврал. Заказ сделал мужчина, на вид - лет шестидесяти. Моложавый, высокий, плотного телосложения. Волосы светлые с сединой. Глаза светлые, лицо круглое. Одет в серый костюм-тройку и черные туфли. Платил наличными по двойному тарифу. Такой вот интересный персонаж, но кто он такой, Томас не знает. И второе. Твой завод, Бабс, они так и не вычислили. Думали, мы на старой товарной станции отсиделись. Вот теперь все.

– Нет, пожалуй, не все, - сказала она после короткой паузы.
– Идти в их штаб-квартиру нам теперь незачем, а вот на нелегальный склад в торговом порту сходить стоит, я думаю. Особенно после твоей лекции, Бабс!

– Что там, в порту?
– поинтересовалась Барбара, сделав еще один аккуратный глоток водки.

– У братьев там, в заначке, полтора миллиона евро мелкими купюрами, - объяснила Изи, ровным, словно бы, спокойным голосом, - незарегистрированное оружие, военная электроника и, бог знает, что еще...

***

В порт приехали в половине одиннадцатого. Еще не поздно, но уже темно, и освещается порт неравномерно. У грузовых причалов, где работа не прекращается ни днем, ни ночью, светло и шумно: сияют мощные ксеноновые лампы на мачтах, горят прожектора, лязгают сцепки, гремят выбираемые цепи, низкими мощными голосами перекликаются дизельные двигатели, визжат электромоторы... Но вот складские площади - ряды пакгаузов и контейнерные площадки - освещены куда скромнее. Рабочее освещение есть только в отдельных местах, на элеваторе и еще кое-где, а на остальном пространстве порта включено лишь дежурное и охранное освещение. И жизнь там не то, чтобы замирает к ночи совсем, но интенсивность ее спадает в разы.

Подъехали к шлагбауму служебного въезда на Северной улице. Роб, сидевший за рулем, опустил боковое стекло и протянул охраннику удостоверение оперативника "Оракул Инвестигашен", а Лиза парня еще и "подтолкнула" чуток. Он и "повелся", заглянул в салон Чероки, как и предписывают правила, выпрямился неторопливо, обернулся медленно к напарнику, оставшемуся за пультом в застекленной будке дежурного и передал через окошко пластиковую карточку с чужой фотографией.

– Все в порядке! Это ребята из "Оракула", у них тут подряд на охрану контейнерной площадки...

– Езжайте!
– сказал он через минуту, возвращая Робу удостоверение, и кивнул на поднимающийся шлагбаум.

По всем признакам, дело было верное, как говорят грабители в английских фильмах, ведь Лиза знала что искать, и где оно это "что" находится. Знала она и то, что охраны на том складе нет, хотя имеются довольно продвинутая сигнализация, с которой Бабс обещала справиться, и электронные замки на стальных дверях, которые, впрочем, та же Барбара преградой отнюдь не считала. Да и место это по ночному времени было - лучше не придумаешь. Северо-западная граница торгового порта, старый, не действующий причал, древние кирпичные пакгаузы. Свидетелей по этому времени не будет, собак нет и в помине, и лишь редкие патрули портовой охраны перемещаются по давно известным маршрутам. И все-таки все четверо, не исключая спокойного - по определению - Дюка, чувствовали себя не в своей тарелке. Как-то неуверенно себя ощущали. И, словно бы, тревога была растворена в ночном воздухе.