Песенка для Нерона

Тут кто-то прокашлялся у нас за спиной и мы развернулись так резво, будто нас в задницу ткнули раскаленной кочергой. Это был он. Низенький, круглый мужик с лысой головой и клочковатой белой бородой. Лицо как полная луна, нос — как пятачок. Мой благодетель из Остии.

— Извините меня, господа, — сказал он, — но я случайно вас подслушал. Я прав или мне только показалось, что вы недавно в городе?

Я таращился на него, будто он был горгоной. Разумеется, Луций Домиций никогда его не видел и не подозревал, что здесь что-то не так. Он кивнул и сказал:

— Да. Ну, мы здесь не в первый раз, но давно не приезжали.

— Понятно. Очень давно, как мне показалось.

— Двенадцать лет, — быстро сказал Луций Домиций. — Что случилось с Золотым Домом?

Толстячок улыбнулся.

— Снесен, — сказал он. — Одно из первых деяний Веспасиана, уж очень он был непопулярен. Напоминал, видите ли, людям о Нероне.

— Ох, — у Луция Домиция был такой вид, будто он узнал о смерти лучшего друга. — Правильно сделали. Денег в него было вбухано — типично для этого ублюдка Нерона, — он покачал головой, но не думаю, что кого-то обманул. — А что, эээ... за круглое здание?

— Вот это? — толстячок продолжал улыбаться. — Вы действительно отстали от времени. Это великий дар Веспасиана народу Рима, — продолжал он. — Я поражен, что вы о нем не слышали. Это величайшая спортивная арена в мире. Колизей — разумеется, вы слышали о нем.

— Ах, это он, — сказал я, собираясь обратно со щелчком, который можно было расслышать в Неаполе. — Какой я дурак, ну конечно, теперь я вспомнил. О нем повсюду говорят. Никто не говорит ни о чем другом, даже в Бактрии.

— Бактрия? — толстячок вздернул бровь. — Силы благие, что вы там делали?

— О, в основном торговали, — сказал я. — Чудесное место, но очень жаркое. Значит, это и есть Колосей? Я часто гадал, как же он выглядит.

— Колизей, — поправил меня толстячок с улыбочкой, которая мне не понравилась. — Действительно, стоит на него посмотреть, не правда ли? А прямо под ним Тит собирается выстроить новые бани, которые тоже обещают стать удивительным зрелищем. Просто поразительно, как быстро удалось трансформировать облик целого квартала.

— Фантастика, — пробормотал я. — В каком-то смысле это врачевание ран. Очень символично.

— Именно, — сказал толстячок. — Ну что ж, коль скоро вы в Риме чужаки, не желаете ли осмотреть новые достопримечательности? У меня выдался свободный часок или около того, и я бы с превеликим удовольствием...

— Нет! — тявкнул я. — Спасибо, но на самом деле мы немного спешим. Деловая встреча, — продолжал я. — На форуме, и мы уже опаздываем. Очень мило с твоей стороны предложить, но нам лучше поторопиться.

— Разумеется, — толстячок мрачно кивнул, но смотрел он на наши башмаки, и не нужно было быть чтецом мыслей, чтобы сказать, о чем он думает. — Что ж, если вы идете на форум, я прогуляюсь с вами — мне нужно примерно туда же. И я смогу показать вам некоторые другие изменения по дороге.

Я был разбит. Единственной возможностью избавиться от него, до какой я смог додуматься, было убийство, но для него было слишком людно даже по римским меркам. Хорошо, что на сей раз Луций Домиций соображал несколько лучше меня — разумеется, он мог себе это позволить, поскольку не видел этого мужика раньше.

— Мы бы с радостью, — сказал он. — Но сперва нам надо заскочить к нашим банкирам, а это займет какое-то время. Мы ведь только вернулись, понимаете, столько дел накопилось. Для начала — новые одежда и обувь. Мы выглядим, должно быть, как парочка оборванцев в нашей старой дорожной одежде.

Толстячок рассмеялся.

— Конечно, — сказал он. — В таком случае я вас не задерживаю. Приятно было познакомиться.

— Взаимно, — рявкнул Луций Домиций через плечо, увлекаемый мной в переулок. Как только мы надежно укрылись в тени, я погнал его бегом, и мы не останавливались, пока не оставили за спиной четыре или пять поворотов.

— Что, блин, на тебя нашло? — сказал Луций Домиций, отдышавшись. — С чего понадобилось так нестись?

Я стоял, упершись руками в колени.

— Этот человек, — сказал я.

— А что с ним?

— Остия, — трудно говорить, когда твои легкие будто зажимают в тисках. — Помнишь, я рассказывал тебе. Я сидел у стены, жалея себя, и какой-то совершенно незнакомый мужик подошел и дал мне денарий.

Луций Домиций кивнул.

— И что?

— Это был он.

— Что? — он вылупился на меня. — Ты уверен?

— Совершенно, твою мать, так точно.

— Но... — он некоторое время стоял, открывая и закрывая рот, будто пытался заговорить, но все слова как раз конфисковали приставы. — Ты шутишь, — сказал он наконец.

— Ну да, конечно. Я все придумал. Пошел в жопу, Луций Домиций. Клянусь тебе, это тот же человек. Клочковатая борода, кругленький животик и лицо, как у кролика.

— Должно быть, совпадение, — сказал он, но таким тоном, что было очевидно — он и сам в это не верит, так что я и спорить не стал. — Итак, — продолжал он, — кто он такой, по твоему мнению?

— Понятия не имею. Но у меня самое легкое подозрение, что нам он не друг.

— Но это черт-те что, — он поскреб подбородок так яростно, что чудом не пустил себе кровь.

— Мне не показалось, что он тебя узнал. Я хочу сказать, что если это тот же человек, и он нас выследил, конечно, он должен был знать, что раз вы с ним уже встречались, то ты узнаешь его, если он к нам подойдет.

— Значит, его это не волновало, — сказал я. — Думаю, он специально так сделал, чтобы мы знали, что он по наши души. Просто чтобы помучить нас, напугать нас до потери пульса, прежде чем убить.

Луций Домиций насупился.

— Это ты так говоришь, — сказал он. — Но на самом деле он просто маленький жирняй, мы уделаем его со связанными руками.

— Ну да, конечно, — сказал я. — Если только в следующий раз он не явится с двумя взводами городской стражи на пятках.

— Ему сначала понадобится нас найти.

— Ну, в последний раз у него неплохо получилось.

Луций Домиций сел и прислонился к стене.

— Я думаю, это все же совпадение, — сказал он. — Или так, или — если он все-таки нас преследует — ему просто крупно повезло. Сам посуди, да как он вообще мог нас найти? Мы не останавливались на постоялых дворах, ничего такого.