Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма
Шрифт:
Глава 5. Украинские националисты и спецслужбы Запада
В ожидании Третьей мировой
В 1946 году, на заседании первой сессии Ассамблеи ООН, представитель Советской Украины поэт Микола Бажан сказал: «Український уряд має докладній список військових злочинців і зрадників. Немає причини, з якої ці злочинці не заслужили б долі, що спіткала всяких квіслінгів, лавалів…, справедливо покараних своїм народом».
В Украине поиск военных преступников, запятнавших себя массовым террором, шел до конца 80-х годов. Как уже упоминалось в этой книге, последнее массовое захоронение жертв бандеровского террора, 67 жителей села Дядьковичи Ровенской области, произошло
Совсем иначе повели себя наши союзники по антигитлеровской коалиции. Своих собственных коллаборационистов они выявляли и судили достаточно быстро. Но очень скоро было забыто обещание Уинстона Черчилля, данное им 22 июня 1941 года. Через несколько часов после нападения фашистской Германии на СССР британский премьер-министр выступил с радиообращением, в котором заявил: «Всякий человек или государство, которые борются против нацизма, получат от нас помощь. Всякий человек или государство, которые идут с Гитлером, — наши враги. Это относится не только к государствам, но и ко всем представителям той гнусной расы квислингов, которые становятся орудием и агентурой нацистского режима. Они, эти квислинги, подобно нацистским вожакам, будут отданы нами на следующий же день после победы на справедливый суд трибуналов союзников».
Не успел еще завершить свою работу Нюрнбергский международный трибунал, как начала коваться антисоветская стратегия Запада. Одну из значимых ролей в ней играли восточноевропейские, в том числе украинские, подручные нацистов. Профессор Нью-Йоркского университета Джеймс Бернхем писал по этому поводу: «Понятно… какую пользу могут принести эмигранты в области шпионской деятельности. С точки зрения борьбы с коммунизмом, они являются богатой рудной жилой, которая уже эксплуатируется, но которая могла бы давать еще больше, если бы разрабатывалась более системно. К тому же нельзя рассматривать эмигрантов только как человеческий материал, предназначенный для пассивного использования органами разведки, — они могут стать активными участниками нашей работы».
В 1948 году в США был принят закон, значительно смягчивший жесткое иммиграционное законодательство, после чего под видом беженцев и перемещенных лиц в США въехали тысячи восточноевропейских коллаборационистов. Интересно, что после окончания «холодной войны», когда необходимость в их работе отпала, многих из них, подобно известному палачу Демьянюку, депортировали из США.
После разгрома фашистской Германии украинские националисты быстро переориентировались на новых хозяев — английскую, американскую, итальянскую и западногерманскую разведки. Они стали одним из орудий западных стран в арсенале «холодной войны» против Советского Союза. Если после капитуляции Германии оуновское подполье смогло продержаться до середины 50-х годов, — то лишь потому, что его взяли на свое содержание разведывательные службы США и Великобритании Этим фактом новые хозяева подпитывали надежду у вчерашних гитлеровских пособников на перерастание «холодной войны» в Третью мировую. В документе националистов «Як розуміти концепцію власних сил у нашій національно-визвольній боротьбі» сказано: «Ми розцінюємо третю світову війну як можливість заіснування сприятливої нагоди здобути визволення, а не допоміжний чинник, який полегшить нам нашу визвольну боротьбу».
После фултонской речи Черчилля, с которой началась «холодная война», новым хозяевам не могли не импонировать слова Бандеры, что «повною і найвищою перемогою українського націоналізму буде стан, коли російська імперія перестане існувати і всі народи, нею поневолені, дістануть національно-державну волю. Без того повної перемоги Україна мати не може, або ця перемога буде частковою і сумнівною». Создается впечатление, что наши нынешние правители с Банковой, следуя этим наставлениям Бандеры, готовы стереть с карты самое Украину, лишь бы попытаться нагадить России…
Николай Величковский, председатель «Украинской национальной рады» при оккупировавших Киев гитлеровцах, писал, уже пребывая в эмиграции: «Коли б це були не німці, а французи, або якась інша держава, що перемогла б Московію, то всі однаково раділи би цьому». Вот такой переход от разговоров о строительстве «соборной» и «независимой» — до согласия быть чьим угодно придатком, лишь бы подальше от «Московии»! Стоит напомнить, что Величковский, которого сегодня называют «организатором подпольной оуновской сети, с первых дней оккупации Киева боровшейся в нацистами», в январе 1942 года совместно с Шептицким и Андреем Мельником обращался к Гитлеру: «Ми запевняємо Вас, Ваша Екселенція, що провідні кола на Україні прагнуть до найтіснішої співпраці з Німеччиною, щоб об’єднаними силами завершити боротьбу проти спільного ворога і втілити в життя «новий порядок» на Україні і у всій Східній Європі».
В архивах СБУ хранится справка о деятельности ОУН-УПА № 113 от 30.07.93 г. В ней указывается, что еще в 1944 г. представители английской разведки «Сикрет интелидженс сервис» (СИС) установили контакт с командованием УПА. Поэтому руководство ОУН «зробило ставку на третю світову війну між Англією і США з одного боку та СРСР — з іншого, як умову виконання своїх планів. Так, в документі «Як розуміти концепцію власних сил у нашій національно-визвольній боротьбі» зазначено: «Ми розцінюємо третю світову війну як можливість заіснування сприятливої нагоди здобуттю визволення…»
В феврале 1945-го совещание центрального провода ОУН(б) в Вене постановляет: не порывая окончательно связи с немцами, войти в контакт с англо-американскими спецслужбами. Летом того же года эмигранты Мудрый, Ильницкий и Гриньох договариваются с командующим американскими войсками в Европе Дуайтом Эйзенхауэром о сотрудничестве. Бандеровского лидера Б. Пидгайного «аккредитуют» при СИС. Летом 1945 г. в Риме Лебедь устанавливает связи с американской разведкой. Еще один бандеровец, Врецёна, для этой цели выезжает в Швейцарию.
Один из лидеров ОУН и руководитель СБ, Мирон Матвиейко, в открытом письме к своим бывшим подельникам спрашивал: «Хто може заперечити з вас, панове, такий безпрецедентний факт про те, як Гіммлер, чуючи уже загибель III райху і бажаючи врятувати свою шкіру, передав англо-американській розвідці всю свою антирадянську агентуру, а також зв’язки до Проводу ОУН, штабу УПА, Генерального секретаріату УГВР на чолі з Шухевичем, Бандерою, Стецьком, Лебедем, Гриньохом та іншими?»
А вообще-то связи с разведками США и Англии оуновцы установили еще в начале 30-х годов. Эпизодически эти связи поддерживались и во время войны. Так, в июле 1943 года в Западную Украину прибыл английский разведчик, отправленный в Соединенное Королевство еще Коновальцем, украинский националист Яков Макогон-Разумовский — с целью изучить деятельность оуновцев на оккупированной немцами территории. Он неоднократно встречался с предстоятелем УГКЦ Андреем Шептицким и информировал его о заинтересованности западных стран в создании «самостийной Украины» под их протекторатом.
Объехав, как представитель Красного Креста, Прибалтику, Беларусь и Украину, Макогон собственными глазами увидел крах фашистской оккупационной политики. Поэтому в разговоре с владыкой разведчик высказал мысль, что наиболее радикальным средством сдерживания красных в их дальнейшем продвижении на Запад было бы создание наряду с дивизией СС «Галичина» дополнительных украинских «военных формаций» в составе фашистского вермахта. Эти части, по замыслу Макогона, должны были комплектоваться в порядке «жестокой тотальной мобилизации» и прикрывать собой наиболее опасные участки фронта. Разведчик предложил написать Гитлеру с предложением создать «украинскую государственную институцию», в которой главные посты должны быть отданы немцам — деятелям, которых лично знает фюрер. По мнению Макогона, это правительство будет поддержано солидными деловыми кругами США и Англии. Ведь речь идет о том, чтобы любой ценой не допустить коммунистов в Европу, удержать их хотя бы на Днепре. Даже ценой фактического немецко-английско-американского соглашения… Когда письмо было готово, его отправили Гитлеру.