Песнь слона (Цирк - 2)
Шрифт:
Крошка Вилл похлопала его по плечу:
– Мэй сама все знает. Она уже свыклась с этой мыслью. Зато у нее есть дар.
– Разве рисование может заменить радость движения - ходьбы, бега?
Крошка Вилл посмотрела в сторону крааля:
– Для нее - да.
– И она снова повернулась к Мейнджу.
– Пойми, в один прекрасный день всех этих слонов не станет.
– Вилл почувствовала, как к глазам ее подступают слезы.
– Всех до единого, Мейндж, ты только подумай, тогда нам останутся только рисунки, сделанные ее рукой. Это важно для нас, дрессировщиков, это важно для самой Мэй.
Мейндж покачал головой и вздохнул:
–
– Мейндж кивнул.
– Архивы тоже пошли прахом.
– Он посмотрел на Крошку Вилл.
– Будь у нас архивы, мы могли бы проследить историю каждого ребенка с генными аномалиями. Возможно, тогда мы были бы готовы...
– А ты разве обнаружил еще одного? Мейндж кивнул и потер глаза:
– Похоже, что да. Бонна и Джимбо из Тарзака. Ты их знаешь?
– Нет.
– Она костюмерша, а он кассир. У них есть сын по имени Мунго. Ему двенадцать, но весит он почти три сотни фунтов.
– Мейндж покачал головой. И при этом на нем ни жиринки. Настоящая гора мускулов. А здесь пусто. Мейндж постучал себя по голове.
– Он не в состоянии вспомнить, что было с ним минуту назад. Родители привозили его ко мне, чтобы я выписал ему очки. Со зрением у него тоже неважно.
– Мейндж порылся в кармане изношенной до дыр куртки.
– Кстати, об очках. Это для Пита.
– И Мейндж протянул ей завернутый в тряпицу сверток.
– Скажи ему, что если эти не подойдут, пусть он их мне вернет. Бокскар Боу в Куумике изготовил наконец комплект диагностических линз, и даже таблицы к ним. Так что если эти не подойдут, Пальчики в следующий раз выпишет рецепт на более точные.
– Я скажу ему.
– Вилл взяла сверток и положила его в карман туники. Затем она вынула небольшую торбочку, вытряхнула из нее себе на ладонь несколько медных горошин, сосчитала и пересыпала в руку Мейнджу.
Мейндж посмотрел на горошины, усмехнулся и ссыпал их себе в карман куртки.
– А как Джонджей?
– кивком указал он в сторону крааля.
– Какие еще таланты, кроме телепатии?
Вилл сложила руки на груди и покачала головой:
– Он видит будущее. Он читает чужие мысли. Умеет мысленно передвигать предметы.
– Вилл вздохнула.
– В чем дело?
– Мейндж, пойми, он не знает, что делать со своими талантами. Вообще что ему делать. Когда ему не нужно нести куда-нибудь Мэй, он сидит в таверне и пьет с приятелями. Его ничто не интересует.
– Вилл беспомощно всплеснула руками.
– Он умеет обращаться со слонами, но и это ему безразлично. Будущего нет, говорит он.
– Крошка Вилл бросила взгляд в сторону крааля.
– Он только потому залез сейчас на слона, что Мэй попросила его об этом.
Мейндж поднялся со стула:
– Его поколение появилось на свет здесь, на Момусе, Вилл. Они ничего не знают о нашем с тобой мире.
– Мейндж кашлянул и покачал головой.
– Хотел бы я знать, что будет здесь лет эдак через сто. Правда, это будет уже не моя проблема.
– И он посмотрел на Крошку Вилл. Она показала в сторону дома:
– Может, поужинаешь с нами? Пит скоро вернется. Мейндж покачал головой:
– Последнее время у меня никакого аппетита. И вообще, мне пора домой. Вощеный лекарства в рот не возьмет, если я его не прижучу. Хорошо, что Черепашка Агдок взял на себя часть его дел, а то его вообще не уложить
бы в постель.– Мейндж вышел из тени крыльца, помахал рукой и медленно побрел прочь.
– До свидания, - крикнула ему вдогонку Вилл и пошла в дом.
– Джонджей!
– Да, мама?
– Внеси Мэй в дом. Ей хватит сидеть на солнце, и вообще, пора ужинать.
Вилл улыбнулась, почувствовав, как Джонджей пытается раскопать в ее голове, что же будет на ужин.
– Я еще не придумала. Хватит шалить, и помоги Мэй.
– Хорошо, мама.
Крошка Вилл подошла к окну. Она проследила, как Джонджей, соскользнув со спины Рег, похлопал слониху по щеке, а затем шагнул к сестре. Мэй посмотрела на него, быстро нанесла на бумагу несколько последних штрихов, затем убрала кусочек угля в карман и протянула руки навстречу брату. Джонджей обернул вокруг ее ног одеяло, взял сестру на руки и поднял с земли.
Вилл перевела взгляд с детей на Рег и пятерых других слонов. Старушки вы мои, вам не то что дороги строить, до Тарзака дойти не под силу. Но без них, одряхлевших, дрессировщик - ничто, пустое место.
Вилл перевела взгляд на висевший в краале стек красного дерева с золотым наконечником и другой рядом с ним, из дерева ангелов. Возможно, Джонджей и прав, когда говорит, что дрессировщики уже превратились в ничто. Крошка Вилл не стала гнать эту мысль прочь, она просто отложила ее в укромный уголок. В конце концов, она уже свыклась с ней.
Глава 21
Это случилось двадцать девятого мая тридцать второго года Великой Катастрофы. Ярко светило солнце, и Джонджей сидел на изгороди крааля. Мэй как раз заканчивала рисовать, и Джонджей от нечего делать пытался при помощи мыслей завязывать узелки на стеблях травы.
Неожиданно, в сорока милях к юго-востоку от них, Арнхаймов разлом резко распрямился, и в одно мгновение добрая треть домов в Тарзаке превратилась в груды руин. Ударная волна глухо прогромыхала через Тиерас и Поре, докатившись до Мийры. Грохота уже почти не было слышно, лишь под ногами ощущалась вибрация почвы.
Почувствовав, как изгородь крааля покачнулась, Джонджей бросил взгляд в сторону городской площади. Те несколько человек, которые в тот момент находились там, замерли на месте, глядя на небо. Рокот раздался уже сильнее.
– Джонджей!
– Юноша обернулся на крик сестры.
– Мэй!
– Но не успел он произнести имя, как трое перепуганных слонов бросились на нее в слепой ярости.
– Мэй! Мэй!
Когда он подбежал, Мэй была без сознания. Джонджей перевел взгляд на беснующихся слонов у края пропасти - мысленному взору юноши предстала кровавая картина. Сердце его пылало мщением.
В тот вечер Джонджей стоял посреди городской арены. Жители Мийры занимали свои места на трибунах, но Джонджей словно не видел их. Он видел только свою мать, Крошку Вилл. Она стояла в нескольких шагах, повернувшись к нему левым боком - сложив руки на груди и склонив голову. Под левым локтем зажат стек красного дерева с золотым наконечником. Шайнер Пит медленно вышел на арену и занял место между женой и сыном. Он оглядел Джонджея пристальным взглядом. Не в силах выдержать этот взгляд, он отвернулся к трибунам. Там собрались представители всех сословий дрессировщики, кассиры, глашатаи, наездники, торговцы. Свои места на трибуне заняли Черепашка Агдок и трое его учеников-жрецов. Великий Вощеный отказался занять свое место рядом с ними, поскольку должен был говорить с арены.