Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность

– Но ты ведь не виноват, Хилл, - Шу не желала признать очевидное.

– Не виноват? Рональд искал меня, - самонадеянный идиот, не видящий дальше собственного носа. Трудно было сказать маэстро, чтобы убирался из дому поскорее? Но он бы не послушался. Тот ещё упрямец. Был.
– Если бы меня не занесло к нему в ученики, ничего бы с ним не случилось.

– Если бы да кабы. Откуда тебе знать?

– Если бы только он... все, Шу. Все. И я ничего не могу с этим сделать.

– Все?

– Да. Знаешь, не так давно...
– из памяти вынырнула надежно похороненная и камнями присыпанная для верности картина. Растерзанное тело, безумные глаза, полные ужаса и боли... сломанными куклами валяющиеся на обочине дороги жонглеры. Несостоявшиеся друзья. Почти случившаяся любовь.

– Была одна девушка, - он сглотнул горький комок в горле.
– По дороге в Луаз... я пытался... но... мне пришлось её убить. Своими рукам, - еле бьющаяся жилка на покрытой синяками шее, искусанные, разбитые губы, ещё теплые... Павена. Милая, наивная Павена, доверившаяся убийце. И довольный Хисс.

– Хилл, милый, я не она, - голос Шу дрожал, как она не пыталась казаться сильной и твердой.

– У тебя, любовь моя, в отличие от неё есть шанс, - Хилл взял в руки ледяные тонкие пальчики и поднес к губам.
– Пока ещё.

– Да? А ты не забыл спросить меня, нужен ли мне этот шанс такой ценой?
– слезы в сиреневых очах жгли его, словно раскаленные иглы под ногтями.
– И с чего ты взял, что ничего нельзя сделать?

– Шу, радость моя...
– сделать. Как заманчиво. Как много раз ему казалось, что достаточно просто что-то сделать, чтобы обмануть судьбу. И что из этого всего вышло?
– Обмануть Хисса пока ещё никому не удавалось. Рано или поздно...

– Вот пусть лучше поздно, - холодные пальчики сжали его руки так сильно, что ему стало больно.
– Если один раз нам это удалось, то почему бы не повторить?
– она ещё ухитряется улыбаться. Невероятная девушка.

– Ты никогда не сдаешься?

– Нет. Никогда. И ты тоже.

– Шу, если бы речь не шла о тебе...

– Да, любовь моя. Ты ещё кое-что забыл, - её руки скользнули по его предплечьям, до браслетов из звездного серебра.
– Ты больше не принадлежишь Хиссу.

– А если нет?

– Никаких нет.

– Шу, но Призывающие не могут не принадлежать Хиссу!
– до того молча взирающий на происходящее Кей впервые вмешался.

– Разве?

– Посвященные целиком и полностью подвластны Гильдии, то есть Мастеру Тени, - голос Его Величества звучал на удивление спокойно и уверенно.
– Ты же сама изучала историю, Шу.

– Изучала, но давно. Кей, скажи мне лучше, Мастер тени имеет право продать одного из Посвященных?

– Разумеется. Только он никогда этого не сделает.

– Почему это?

– Ну... по многим причинам. Но в основном потому, что ни один дурак такое оружие из рук не выпустит. Слишком велика вероятность, что оно обернется против него самого.

– Один такой нашелся. Кей, а если все же? Тогда ведь он не обязан больше выполнять контракты?

– Ты хочешь сказать, что...
– похоже, такому повороту удивился даже Кей Суардис, Его Невозмутимое Величество.

– Именно.

– Кей, у Биуна даже все документы есть, - Эрке явно не спал всю ночь, если сумел в архиве работорговца найти эти бумаги.

– Да ну?
– эта новость обрадовала принцессу. Но вот из рук Хилла ситуации ускользала. Исторические и юридические материи казались ему слишком далекими и не имеющими отношения к реальности, чтобы ими интересоваться. Королевская семейка же считала совсем наоборот.
– Мастер Тени подписал документ о продаже?! Не может быть!

– Ещё как может.

– Где?

– У меня в конторе, Шу. Имена, разумеется, другие, но это не проблема.

– Хилл, любовь моя, ты знаешь, что ты гений?
– резкая перемена в настроении возлюбленной поразила его. Чему она так радуется? Какая разница, есть бумажка, или нет бумажки?
– Хилл, ну неужели ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю. Хисс и бумажки?

– Документы, милый, документы. И не просто Хисс, а настоятель храма Хисса, - пожалуй, увидев такую улыбочку на очаровательном личике Её Высочества, настоятель Крилах и обертку от селедки признает документом.
– Ты разве сам не чувствуешь, что сейчас все по-другому?

Что-то в словах любимой определенно было. Успокоившись и отбросив собственные опасения и сомнения, Хилл прислушался. Ощущение опасности присутствовало, но совсем не так, как несколько дней назад. Неизбежности и пристального голодного внимания божества не наблюдалось. Как, впрочем, и ни разу с тех пор, как он прикончил Мастера.

– Хилл, ты не принадлежишь больше Хиссу. Ты слышишь?

– Но...
– он все ещё не мог в это поверить. Тень по-прежнему ощущалась совсем рядом, и только что призрачные крылышки показывались во всей красе... но присутствия божества не было.
– Шу, но как я могу перевоплощаться, если я больше не Посвященный?

– Понятия не имею. Но, насколько я знаю, если Хисс в тебе, то это должно быть видно. По крайней мере, когда ты...

– А разве не было?
– в этот раз он даже толком не помнил, как перевоплотился. И была ли тьма...

– Я не знаю, как это выглядит, милый, но твои глаза не показались мне темнее, чем обычно.

– Тогда я ничего не понимаю, Шу. Маэстро умер вчера... что изменилось со вчерашнего дня?

– Многое. Хилл, ты же сам сегодня сказал. Вопрос собственности.

– Но это всего лишь слова.

– Слова? Ты думаешь, слова в твоих устах ничего не значат? Любовь моя, иногда вовремя сказанное нужное слово способно перевернуть мир. Особенно, если его скажет маг Искусства.

– Да какой из меня маг...

– Не скажи. Реальность слушается тебя, хоть ты и не всегда это замечаешь.

– Это слишком сложно, Шу. Реальность слушается...
– странное впечатление производили на Хилла её слова. Как будто что-то вставало на место. Но если признать, что Шу права... то что же получается? Додумывать эту мысль до конца было несколько страшновато.

– Все, давай-ка заканчивать со страхами. Хисс всего лишь божество, которое не может ничего сделать само, только руками людей. В отличие от тебя, любимый. И только от тебя зависит, сможет он тобой командовать или нет.