Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность

– Это слишком просто, Шу. Так просто не бывает.

– Бывает так просто, как ты готов принять. Реальность такова, милый, какой ты её делаешь. Такова, как ты о ней думаешь.

– Ну, если так рассуждать... то и ты меня любишь, потому что я этого хочу?

– Именно.

– Но... Шу... этого не может быть на самом деле.

– Разве? Я ведь тебя люблю?

– Да, - в сошедшем с ума мире только это и оставалось для него единственным якорем.

– Ты хотел, чтобы я тебя любила?

– Да...
– логика её слов ускользала от него, но в то же самое время казалась правильной и единственно возможной.

– Значит, так оно и есть. Что ты хочешь, то ты и получаешь. И чего ты боишься, то и происходит.

– Но я не хочу того, чего боюсь, - на миг ему показалось, что он нашел ошибку в её странных рассуждениях.

– А что есть желание? Всего лишь твое представление о мире. И неважно, какие эмоции ты вкладываешь в это представление. Страх, ненависть, злость и горе ничуть не хуже действуют, чем радость, любовь и счастье. Это все энергия, это все твоя воля. Твоя жизнь определяется твоей волей, Хилл. Твоим выбором.

– Неправда. Если бы все зависело только от меня...

– Я и не говорю, что только. Но ты достаточно сильный маг, чтобы навязать миру свою волю, - не отрываясь, Шу смотрела ему в глаза. И все, что она говорила, каждое слово, открывало перед ним её душу. Даже что-то большее... целый мир. Только сейчас он начал понимать, что такое магия. Простота. Немыслимая простота. Воля. И больше ничего. Вот что он видел, ощущал кожей... все эти сиреневые, голубые, синие потоки её ауры - воля. Желание. Сила. Магия. Как просто.

– Твоя реальность - это карта, которую ты рисуешь сам. Так, как ты видишь. Это для каждого человека так. Только мало кто это понимает и может изменить. Нужна очень сильная воля, чтобы приять на себя ответственность за свою жизнь. Не просто свалить все на богов, врагов и погоду. А понять, что выбор есть всегда. Что каждая мысль, каждый поступок - это выбор. И ты можешь менять свою карту так, как захочешь, только понимая и принимая ответственность. За себя и за всех, кто рядом. За тех, кого ты любишь.

С тихим щелчком мир встал на место. Немного по-другому, чем несколько минут назад. Правильнее. Светлее. Свободнее. Мир изменился, или изменился он сам... или изменилась карта, по которой он идет? Шум ветра за окном, запах корицы и кофе, прохладное дуновение воздуха, твердость пола под ногами - все осталось прежним, но в то же время изменилось. Стало ярче? Или четче? Или этот мир признал в нем не просто игрушечный кораблик, плывущий по воле волн?

Хилл разглядывал печенье, оставшееся на тарелке. Маленький кусочек реальности. Если реальность есть воля и желание... то почему бы печенью не летать? Сосредоточившись на предмете, Хилл представил себе, как печенье взлетает... но ничего не произошло. Разве что стало смешно. Глупость какая, летающее печенье! Почему-то эта картина его страшно развеселила. До щекотки. Хилл моргнул, стряхивая смешинку... и замер в недоумении, снова открыв глаза. Печенье висело в воздухе, покачиваясь прямо перед его носом. Повисев секунду, но качнулось сильнее, словно не понимая, что оно здесь делает, и шлепнулось обратно.

Сон. Это сон. Это не может быть правдой... даже если поверить в то, что он маг. Искусство не подразумевает левитации печенья. Это скорее к магам воздуха. Нет, точно примерещилось.

В растерянности Хилл поднял взгляд на сидящего напротив Эрке. И чуть не подавился. Такого ошарашенного выражения лица у капитана Малой Гвардии он не видел. И не ожидал увидеть. Балуста рядышком с Эрке выглядела примерно так же. Его Величество перестал походить на парадный портрет великого монарха, словно вспомнив, что в шестнадцать лет мальчишка вполне может от удивления разинуть рот. Спокойной и довольной выглядела одна только принцесса.

– Шу?
– он не знал, как спросить её о том, что ему только что показалось. Но этого и не потребовалось.

– Просто, да?
– печенье снова взлетело и покружилось в воздухе. Но на сей раз он видел тонюсенькую голубоватую нить между печеньем и Шу. Даже не нить... отблеск. Что-то несуществующее в реальности. Но, тем не менее, на эту реальность воздействующее.
– Хилл, не стоит так удивляться, - только когда печенье влетело ему в рот, Хилл понял, что выглядит примерно так же, как Его Величество. То есть сидит и хлопает глазами, забыв подобрать упавшую челюсть.

Стоило принцессе засмеяться, как все присутствующие ожили. По крайней мере, рты закрылись и глаза вместо стеклянного бессмысленного блеска приобрели естественное выражение.

– Шу, что это было?
– Его Величество вспомнил, наконец, что он монарх, а не зритель ярмарочного балагана, и вернул на лицо подобающее монарху солидное выражение. Ну, или попытался.

– Всего лишь небольшой урок магии, - улыбка принцессы являла собой саму невинность.
– Ничего особенного, Кей.

– Вот только один момент, Шу. С Гильдией вроде все понятно...
– Кей критически посмотрел на Хилла, словно ожидая у него на лбу увидеть надпись 'Гильдии Тени не принадлежит'.
– То есть, тебе виднее. Но вот статус... э... Лунного Стрижа...

– Братик, милый, это ты у нас король.

– Шу, не увиливай. Никаких больше Тигрят!
– для убедительности Его Величество нахмурился и постучал чайной ложечкой по столу.

– Разумеется, дорогой.

– Демоны. Вечно ты учудишь... ладно, как ты собираешься представлять Хилла?

– Ну, раз ты так печешься о приличиях... как насчет дворянства?

Прятать ухмылку за чашкой кофе оказалось довольно удобно. Изумительное нахальство любимой повергало в шок. Так вот взять и потребовать для бывшего наемного убийцы без роду и племени дворянство... но это оказалось только началом.

– Конечно, я понимаю, что этого мало, все же моя репутация...
– Шу состроила задумчивую физиономию, пользуясь замешательством брата.
– А как ты думаешь, для твоей сестры подойдет украденный во младенчестве принц из далекой северной страны? Инкогнито, разумеется?

– Э... Шу...
– юный монарх временно онемел от такой наглости.

Теперь уже хихикал не только Хилл, но и чета Ахшеддинов.

– Что? Мне кажется, это не нанесет ущерба престижу нашей семьи. А для виду можно пожаловать Хиллу какой-нибудь титул. Небольшой. Виконта, например, - как истинная актриса, Шу несла всю эту несусветную чушь с совершенно серьезным видом. Виконт! Подумать только... все же чувство юмора у любимой определенно есть.

– Шу? Ты что, всерьез?

– Разумеется! Политика, милый, требует серьезного отношения, - искренне возмущение в тоне принцессы заставило Хилла усомниться в том, что Её Высочество просто мило шутит.

– Шу, зачем? Какой из меня дворянин? Какой виконт?!
– шутки шутками, но к такому повороту дел Хилл никак не был готов. Получить дворянство и титул он бы не отказался... только смотря за что. И уж точно не за заслуги в постели. Тем более, не стоило забывать о том, что он по-прежнему невольник Её Высочества, хоть и без ошейника.