Песочница

– Меня зовут Андрей. Я командир экипажа. Это Николай, наводчик. А это наш наводчик, Чебурашка. Мы управляли танком «Т-26».

Петрович покачал головой и произнёс:

– «Т-26»? Да, это вам не повезло, ребята.

– Можете объяснить, что именно нас ждёт? Эти пираты правда собираются выставить нас на танковые бои?

Петрович криво усмехнулся. Он махнул рукой в направлении штабеля ящиков, расположенного рядом.

– Присаживайтесь, господа. Такие новости надо выслушивать сидя.

Когда танкисты выполнили рекомендацию и расселись на ящиках неподалёку, Петрович начал рассказ:

– Правит здесь Лорд Титанус. Ублюдок, каких ещё поискать. У него целая флотилия пиратских кораблей, с помощью которых он захватывает торговцев, возит контрабанду, наркотики, рабов. Всё, на чём можно заработать, идёт в ход. Власти ничего не могут с ним поделать. Здесь требуется вмешательство Конфедерации, но Лорд успешно подкупил нужных людей и подобная инициатива тормозится. Так что шансов на то, что сюда нагрянут доблестные звёздные десантники и освободят нас, вовсе никаких нет. Про это можете сразу забыть. Теперь к вашей и моей судьбе. Одной из слабостей Лорда являются гладиаторские бои. Причём он организует не только настоящие бои людей насмерть, но и танковые баталии. Режимы танковых сражений бывают разными, но ближайшие Игры будут вполне привычными для вас. Команды пятнадцать на пятнадцать будут сражаться на одном поле.

– Мы с этим справимся! – самоуверенно заявил Николай.

Петрович покачал головой. Лицо его исказилось в подобии улыбки, но смотрелась она довольно жалко.

– Не будь так самоуверен. В Играх есть одно существенное отличие. Смерть здесь окончательный приговор. Лорд Титанус не разоряется на оборудование для воскрешения. Так что каждая ошибка может стать для вас последней.

На этот раз никто из новичков не произнёс ни слова. Несколько минут танкисты переваривали услышанное. Осознать то, что их жизни могут завершиться так скоро, не очень-то хорошо приживалась в голове. Первым в себя пришёл командир. Наверное, потому, что смерть в принципе казалась ему не такой страшной в силу молодости и особенностей характера.

– А кто такие «духи» и «конвейерные»? – спросил Андрей.

– Слышали уже? «Духами» называют тех, кто сражался в танках только в виртуальном пространстве. Такие обычно гибнут в первом бою. Тяжело научиться управлять настоящей машиной, если у тебя всего несколько дней. «Конвейерные» — это те, кто сражался в «Мире Танков» в реальности.

– Потому что после смерти тебя воскрешают и отправляют обратно в бой, - заметил Николай.

– Ага. Вы ведь из этих? «Конвейерные» держаться обычно дольше. Но…

– Что «но»? – спросил Андрей.

Толстяк тяжело вздохнул, потёр рукой шлем на голове и продолжил, медленно подбирая слова:

– Понимаете… Лучше уж я сам вам скажу, чем кто-нибудь поведает. На мне лежит проклятье. Все, кто находится со мной в одном танке – погибают. Так было уже три раза. Только я всегда выживаю.

Чумазый танкист замолчал, явно погрузившись в воспоминания. Новички переглянулись. На этот раз первым не выдержал молчание механик:

– Хочешь сказать, что заговорённый? – протянул Николай.

Петрович помотал головой. Расстегнув замызганный комбинезон, он обнажил грудь. На ней не было живого места – всё покрывали рубцы, шрамы, волдыри. Жуткое зрелище, от которого по телу пробежала невольная дрожь.

– В меня попадали осколки, я горел. Но всякий раз выживал. Такова уж моя судьба – хоронить своих товарищей.

– Чушь всё это! – воскликнул механик. – Никаких проклятий не существует! А даже если это и так, то наш командир с ним справится! Он у нас любимчик удачи!

Петрович посмотрел на Андрея. Тот невесело улыбнулся и перевёл взгляд на танк. Ситуация становилась ему более-менее понятной. Оставалось только разобраться с тем, насколько всё плохо.

– Когда будут Игры? – снова заговорил Николай, видя, что командир не собирается отвечать.

– Через восемь дней. Совсем мало времени.

– Да уж. Как состояние танка? Ходовая, двигатель в порядке?

– Вполне. Надо только слегка поработать с башней. Её немного заедает, но, думаю, к Играм это исправлю. А ты разбираешься в технике?

Николай вытер нос рукавом и кивнул.

– Обижаешь! Я способен починить всё, что ездит и летает. Показывай мне своё хозяйство. Кстати, а ты кто по специальности?

– Заряжающий я. Как раз тот, кого вам не хватает до полного комплекта. Ещё и рацией немного владею. Пришлось научиться, когда попал сюда.

Они продолжали болтать, а Андрей, поднявшись с ящика, молча направился в обход танка. Смятение и растерянность, поселившиеся в душе после захвата в плен, никуда не исчезали, а, наоборот, только усиливались. Юноша чувствовал себя крайне отвратительно. И дело было не в физическом состоянии. Остальные надеялись, рассчитывали на его таланты, но он знал, что не способен справиться с возникшими проблемами.

Рука скользила по тракам гусеницы, по бортовой броне. Когда пальцы касались очередной заусеницы или грубо заваренной пробоины, по спине невольно пробегал холодок. Андрей добрался до кормы, на которой неведомый художник изобразил волка с оскаленной пастью. Правда, картинка сохранилась не полностью. От пожара левая сторона полностью сгорела, отчего образ зверя стал несколько сюрреалистичным и жутковатым. Юноша остановился, вглядываясь в изображение. Он настолько погрузился в собственные мысли, что едва не вскрикнул от неожиданности, когда плеча коснулся неслышно подобравшийся Чебурашка.

– Что случилось? – спросил Андрей, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Не хватало ещё, чтобы остальные заметили его состояние. Однако это не помогло. На лице наводчика появилась успокаивающая улыбка, и он заговорил:

– Всё будет хорошо, командир. Мы выберемся.

Неожиданное раздражение вспыхнуло в душе. И Андрей, не сдерживаясь больше, с жаром ответил:

– Хорошо? Мы в плену, понимаешь? И сдохнем здесь, словно крысы! Даже если мы переживём эти Игры, то просто попадём на следующие! Выхода нет! Никакого нет! И я ничего не придумаю! Я простой человек! Я не умею творить чудеса!

Чебурашка с непроницаемым лицом выслушал истерику командира. Когда вспышка Андрея угасла сама собой, и юноша замолчал, наводчик заговорил успокаивающим тоном:

– Я понимаю, вы растеряны, командир. Это понятно. Но и вы послушайте меня. Жизнь не всегда идет так, как мы хотим. Не надо утрачивать надежду.

– Да что ты понимаешь!

– Я понимаю. Я с ранних лет хотел быть наводчиком. Но никто не брал меня. Слишком большой для танков. Так мне всегда говорили. Никто не верил, но я не сдавался. И я встретил вас. Так что я понимаю, что говорю. Надежда всегда должна быть. И выход обязательно найдётся. Вы не обычный человек, Андрей. Обычный человек не смог бы зайти так далеко.