Пёстрые перья

– Пустяки. Я не боюсь её. Но продолжим. И, если можно, поживее. У меня сегодня действительно много дел.

– Я попробую.

Прошёл год. Он был полон событиями, но ничего судьбоносного они не несли. Помню только, что как-то узнал в садовнике, возившемся у роз, того румяного толстячка, которого я однажды угостил туфлей по лбу. Только теперь у него не было накладного брюшка, и щёки были не румяные, а просто загорелые. Раньше это повергло бы меня в шок. Теперь же я только усмехнулся про себя, дивясь хитрости госпожи Ивонны.

При заведении был устроен небольшой, уютный кабачок. Там обычно выпивали и закусывали постоянные посетители. Порядок в кабачке был идеальный, выпивка приличная, публика – вежливая. Наши девушки частенько там сидели, потягивая из бокальчика и болтая с посетителями.

Как-то мы с Урсулой, одной из девушек, пышной блондинкой, сидели в зале кабачка, ожидая своих постоянных «друзей». Урсула была не слишком умна, но полна житейской мудрости. Однажды заметив, что мы составляем с ней эффектную пару, основанную на контрасте, она стала присаживаться по возможности рядом со мной.

Мы сидели в уголке, неторопливо потягивая шипучее вино, и тихонько обсуждали немногочисленных пока посетителей.

Был ещё не вечер. Утро выдалось свободное, и у меня образовалось время подумать. Накануне случился неприятный разговор. Я решил узнать у госпожи Ивонны, каковы мои финансовые дела. По приблизительным подсчётам, у меня уже должны были быть выплачены долги и накопилась неплохая сумма.

Ответ госпожи Ивонны был неожиданным.

– Деточка моя, – говорила она, тяжело оседая в удобном кресле, – что ты такое говоришь? Разве ты не знаешь, как дорога нынешняя жизнь? Мне нужно платить буквально за всё. Я кручусь как белка в колесе, пытаясь сэкономить хоть немного. Вы ведь этого не знаете. Не знаете, как мне тяжело.

– Госпожа, но я тоже много работаю. И мои клиенты хорошо платят.

– А сколько из этого уходит на налоги? А ваше содержание? Думаешь, всё это с неба падает?

– Хорошо, так сколько у меня есть?

Названная сумма прозвучала траурной музыкой. Я посмотрел в честные, полные усталости и сочувствия глазки госпожи Ивонны, и всё понял. Никогда я не накоплю достаточно денег, чтобы уйти и начать своё дело. Скорей я умру от старости.

Я вежливо попрощался и ушёл. Спускаясь по лестнице, я вспоминал россказни хозяйки о нажитом трудом капитале. И тёмные слухи о том, как на самом деле был приобретён этот особняк.

Чёрные мысли одолевали меня в тот день. И теперь, сидя рядом с Урсулой, потягивая шипучее молодое вино, я думал, что мне делать дальше.

Между тем кабачок наполнялся посетителями. Я почувствовал, что Урсула толкает меня локтем, и поднял глаза от бокала. За столиком в противоположном углу, напротив двери, сидели двое незнакомцев. Урсула уже начала строить им глазки. Они реагировали спокойно, посматривая на Урсулу оценивающими взглядами. Вид у них был как у приезжих торговцев, только что с дороги.

Один из них был одет побогаче, в камзоле хорошего сукна. Он был высок ростом, на его смуглом, красивом лице курчавилась короткая тёмная бородка. Другой, пониже, выглядел правой рукой зажиточного торговца. Кафтан тёмного сукна натягивался на его широких плечах. Волосы у него были светлые, коротко остриженные. Он посматривал на нас исподлобья, и этот взгляд никак не удавалось поймать.

Потом за мной пришли. Нынешний клиент у меня завёлся пару месяцев назад. Он был не молод, но и не совсем стар. Наметившееся сытое брюшко не портило ещё крепкую фигуру следящего за собой человека. На округлом, благообразном лице выдавался крупный, породистый нос. В глубоко посаженных глазах светился живой ум, и когда он заговаривал со мной, в них был заметен неподдельный интерес.

Задав несколько осторожных вопросов, я понял, что клиент увлекается медициной. Однако господин Поль, как он попросил себя называть, показался мне безобидным чудаком. Я даже осмелился его спросить о вещи, не дававшей мне покоя: каким образом у меня, не являющимся существом женского пола, могли в своё время оказаться признаки женского взросления? Попросту говоря, каким образом я запачкал своё бельё?

Господин Поль с большим вниманием меня выслушал. Подумал, расспросил об обстоятельствах, и высказал своё мнение. Очевидно, причиной внутреннего кровотечения оказались падение с лошади, и удар о землю. Это ошибочно было принято за другое, объяснил он, за то, чего все ожидали.

Глаза его поблёскивали, когда он это говорил. Мне показалось, что это не всё, но не стал настаивать.

Сегодня, как обычно, он заехал в закрытой карете. На козлах сидел его доверенный человек. Очевидно, мой знакомый был личностью, известной в городе, и не хотел показываться в сомнительных местах. Меня подсадили внутрь, и дверца захлопнулась.

Карета, как обычно, какое-то время кружила по улочкам. Потом колёса загромыхали по мостику, пересекающему реку. Маршрут был мне уже знаком. За городом у господина Поля был небольшой, уютный домик.

Когда копыта лошадей стали издавать характерный звук, говорящий, что мы выехали на дорогу, ведущую к дому, я даже успел задремать. И вздрогнул, когда господин Поль, тронув меня за рукав, спросил:

– Что это был за звук?

– Какой звук?

– Должно быть, показалось, – с облегчением сказал он.

Мы подъехали к дому. Прислуги уже ушла. Всё, что нужно, обычно было приготовлено заранее. С остальным управлялись господин Поль и его человек.

Мы поднялись наверх, в комнату с камином, кучер остался внизу. Я принялся расшнуровывать платье, а господин Поль отлучился в соседнюю комнатку.

Вернувшись, он предложил мне выпить. Налил вина в бокал из принесённого им кувшина. Плеснул и себе. Потом, приняв смущённый вид, сообщил о пришедшей ему в голову фантазии. Он слышал, что… Словом, меня предлагалось привязать к кровати. Краснея, господин Поль сказал, что никогда не пробовал ничего подобного, и надеется на моё понимание.

Вскоре я был привязан к столбикам балдахина шёлковым шарфом. Правда, господин Поль не торопился в постель. Он опять вышел в соседнюю комнату, и вернулся оттуда с небольшим дорожным сундучком. При виде этого сундучка у меня шевельнулись смутные воспоминания. Где-то я уже видел похожий.

Мой клиент придвинул поближе столик на резных ножках, установил сундучок, откинул крышку. Аккуратно расстелил салфетку. Покопался в недрах сундучка, и принялся вынимать оттуда разные металлические предметы. Блестящие затейливые штуковины позвякивали, укладываясь рядами на салфетке.

– Что вы собираетесь делать? – спросил я.

Господин Поль помолчал, выкладывая на салфетку последний предмет. Отстранился, любуясь результатом. Поправил выбившуюся из ряда деталь. Вздохнул, удовлетворённый получившейся картиной, и наконец взглянул на меня.