Пёстрые перья

Однажды Анни пригласила меня к себе. Отмечалась некая удачная интрижка, на которые та была большая мастерица. На столике в комнатке подружки красовались фрукты, ветчина, кувшин с местным вином.

Мы выпили, отведали по очереди от всех блюд. Вино зашумело в голове, мы смеялись и подливали себе ещё. Говорила в основном Анни, рассказывая всякие забавные случаи из своей нескучной жизни.

Когда вино было уже почти всё выпито, а в тарелках красовались остатки ветчины, Анни спросила:

– Скажи, а кем ты себя чувствуешь – мужчиной или женщиной?

Я задумалась:

– Всегда считала, что я девушка. А теперь уже и не знаю.

– Но кто тебе больше нравится?

– Не знаю. Вот ты мне нравишься.

Она сощурилась:

– Смотри, поймаю тебя на слове!

Мы снова покатились со смеху. Но, отсмеявшись, Анни продолжила свою мысль:

– А всё-таки. Было у тебя что-то с женщинами? Жюли я не имею в виду.

– Нет.

– Хочешь со мной попробовать?

Я уставилась на неё.

– Так ты ведь деньги с меня возьмёшь? – попробовала я отшутиться.

– Брось, – серьёзно ответила она. – Тебе сегодня бесплатно.

И, видя моё сомнение, подзадорила:

– Давай поспорим. Если после этого ты скажешь, что тебе всё равно нравятся мужчины, я проиграла. Если женщины – я выиграла. Проигравший угощает обедом.

– Проиграть не боишься?

– Я? Да никогда!

Она подхватила меня за руку и отвела в постель.

Прошло время, которое показалось мне одновременно и коротким, и бесконечно длинным. Когда мы уже просто лежали, обнявшись, Анни, лениво водя по мне пальчиком, сказала:

– За тобой обед.

– Хорошо.

– Знаешь, когда-то я жила в маленьком городишке. Там было много хороших мастеров. Я жила на улице, где работали башмачники. Так у них было так заведено, что если мастер действительно настоящий, он имел право ставить на свои изделия именную печать. Чтобы все знали, кто эту обувь пошил. Думаю, я тоже могу печать ставить. Вот и тебе тоже.

Она прижала губы к моему плечу.

Последующие недели прошли как в тумане. Я потерял голову от девчонки. Короче, я вёл себя как последний дурак. Я не давал Анни покоя, признаваясь ей в нежных чувствах, и прося о встрече наедине.

Сначала она просто посмеивалась. Потом её это стало раздражать. Она заявила, что бесплатно больше не будет. В устах решительной девушки Анни это прозвучало как пощёчина.

Я направился к госпоже Ивонне. «Денег нет, и пока не будет», – заявила она. – «Сначала отработай потраченное, а потом приходи».

Я негодовал, но ничего поделать не мог. Думаю, всё-таки госпожа Ивонна тогда оказала мне добрую услугу.

Наконец, однажды я заметил Анни в приоткрытую дверь её комнаты. Она была не одна. Вышла безобразная сцена, в результате которой мужчина вышвырнул меня в коридор, порядком намяв бока. Анни же осыпала отборной бранью, ещё долго потом стоявшей у меня в ушах. Я бросился к себе, упал на кровать и плакал, пока не уснул.

Проснувшись, я понял, что больше не люблю Анни. А госпожа Ивонна вызвала меня к себе и отчитала, что я не забочусь о сохранении красоты и здоровья. «Это твой и мой капитал! Чтобы у меня не было драк, в которых может пострадать твоё лицо! И репутация заведения!»

Вскоре после этого я начал принимать посетителей. В основном это были пожилые, или среднего возраста мужчины, богатые, и очень богатые. Они составляли основной источник дохода госпожи Ивонны. У неё было действительно «солидное заведение». Молодому человеку, не заслужившему положение в обществе, не просто было получить сюда доступ.

Клиенты тоже относились ко мне по-разному. В основном это были пресыщенные жизнью люди, желающие новых ощущений. Один постоянный друг даже предлагал купить отдельный домик за городом и поселить меня в нём. Я подумал, и поинтересовался, способен ли он откупить меня у госпожи Ивонны безо всяких обязательств. Тот смутился, и идея завяла.

Тайс умолк и отпил ещё. Вошёл слуга. Склонился к принцу и что-то тихо сказал.

Леонел почесал кончик носа. Усмехнулся и согласно кивнул.

Распахнулись створки резных дверей. Шурша юбками, герцогиня стремительно вошла, пройдя положенное расстояние до его высочества. Склонила голову:

– Ваше высочество. Прошу простить мой неожиданный визит.

Принц помолчал, глядя на неё. Румяные щёки гостьи порозовели ещё больше. Она стояла, не поднимая головы, ноздри её раздувались.

– Герцогиня Эльвира. Вот поистине приятная неожиданность, – наконец сказал Леонел.

– Я никогда не решилась бы побеспокоить вас, ваше высочество, но обстоятельства потребовали нашего присутствия в столице. К сожалению, мой муж заболел в дороге. Он попросил меня увидеться с вами и сообщить новости из провинции.

– Уверен, это интересные новости. Я тоже занимался делами провинций. В некотором роде.

Герцогиня обвела взглядом кабинет. Она уже заметила сидящего в кресле напротив Леонела человека. Ей самой сесть не предложили, а венценосный кузен вёл себя пугающе официально. Глаза её сузились.

– Вы разрешите мне доложить вам, ваше высочество, о проблемах, которые мы сочли важными?

– Разумеется. Сегодня в малом зале будет приём. Там вы всё и расскажете. Не могу же я заставлять мою дорогую кузину сразу после утомительного пути стоять здесь и вести разговоры?

Эльвира очаровательно улыбнулась:

– Но я совсем не устала. Я могла бы присесть с вами и поговорить о неотложных делах.

– Боюсь, что я уже веду разговор, и это не терпит отлагательств. Прошу, подойдите, дорогая кузина. Если вы так интересуетесь состоянием наших провинций, вам будет интересно пообщаться с господином Тайсом? Это известный разбойник. Ну, вы знаете.

Герцогиня взглянула на сидящего в кресле человека.

– Простите меня, ваше высочество. Наверное, мне действительно следует отдохнуть с дороги, чтобы лучше подготовиться к приёму. Общение с подобными людьми меня пугает.

Леонел широко улыбнулся:

– Тогда не буду вас задерживать, прекрасная герцогиня.

Когда слуга прикрыл двери за герцогиней, принц хмыкнул:

– Чудное зрелище. Эльвира в замешательстве.

– Зря вы это сделали, ваше высочество. Сестра не любительница таких шуток.