Пестрыя сказки [старая орфография]
Шрифт:
?Не обидно ли это?
Ужъ старые черти не удостаиваютъ и вниманія нашъ 19 вкъ!
Отдаютъ его на потху чертенятамъ!
Вотъ до чего мы дожили съ нашей паровою машиною, альманахами, атомистическою Химіею, піявками, благоразуміемъ нашихъ дамъ, Англійскою философіею, общипанными фраками, Французскою врою и съ уставомъ благочинія нашихъ гостиныхъ. Досада взяла меня: я ршился, призывая на помощь кабалистовъ всхъ вковь и всего міра, отмстить за нашъ 19 вкъ, проучить негоднаго мальчишку и съ симъ великодушнымъ намреніемъ сквозь узкое горло выскочилъ изъ реторты…
„Суета, суета вс замыслы человческіе,” говоритъ, — ?кто бишь говоритъ? да я говорю, — не въ томъ сила. Ужъ сколько лтъ умышляются люди какъ бы на семъ свт жизнію пожить, а суету въ отставку выкинуть; — такъ нтъ, не дается; вдь кажется, суета не важный чиновникъ, а и подъ него умные люди умютъ подкапываться. Живешь, живешь, нарахтишься, нарахтишься, жить — не живешь, смерти не знаешь, умрешь и ?что же остается? сказать стыдно. ?Не ужели только? такъ ети вс прекрасныя слова: любовь, добро, умъ, все ето шутка? Нтъ, господа, извините; ужъ если кто ошибся, такъ скоре люди, нежели кто другой. Дло-то въ томъ, кажется, что люди также принимаются за жизнь, какъ я за средство выбраться изъ реторты: ищемъ какъ бы полегче; анъ не тутъ-то было!..
Едва я показалъ носъ изъ реторты какъ сатаненокъ стиснулъ меня въ щипцы, которыми обыкновенно Ентомологи ловятъ мошекъ; потомъ хвать меня за уши да и сунь въ претолстый Латинскій словарь —, ибо, вроятно извстно почтеннйшему читателю, что съ тхъ поръ какъ нкоторые черти, сидя въ бснующихся, ошиблись, разговаривая по Латын, — Луциферъ строго приказалъ чертямъ основательно учиться Латинскому языку; а черти—, словно люди, — учиться не учатся, а все таки носятся съ букварями.
Между тмъ мн было совсмъ не до Латыни; проклятый дьяволенокъ такъ меня приплюснулъ, что во мн вс косточки затрещали. Притомъ вообразите себ: въ словар холодно, темно, пахнетъ клемъ, плснью, чернилами, юфтью, нитками ржетъ лице, бока ломаетъ о типографскія буквы; признаюсь, что я призадумался. Долго не зналъ, что мн длать и что со мною будетъ, — горе меня взяло: еще никогда на семъ свт мн такъ тсно не приходилось.
Къ счастію Латинскіи словарь былъ переплетенъ на Англійскій манеръ, т. е. съ срзаннымъ задкомъ, — отъ етаго нитки прорвали листы, листы распустились и между ними сдлались довольно большія отверстія… вотъ вдь я знаю что длаю, когда крпко на крпко запрещаю переплетчику срзывать задки у моихъ книгъ; нтъ хуже етаго переплета, — между листовъ всегда можетъ кто нибудь прорваться.
Пользуясь невжествомъ чертей въ переплетномъ дл, я ну поворачиваться со стороны на сторону и головою, словно шиломъ, увеличивать отверстіе между листами и наконецъ —, къ велпчайшему моему удовольствію, я достигъ до того что могъ просунуть въ отверстіе голову. Едва удалось мн ето сдлать, какъ не теряя бодрости —, ибо издавна обращаясь съ нечистою силою, чертей гораздо меньше боюся, нежели людей, — я громкимъ голосомъ закричалъ сатаненку:
„Молодъ еще, братъ, потшаться надъ почтенною публикою — еще у тебя усъ не пробило… ”
— Да ужъ хороша и потха, — отвчалъ негодный мальчишка —, въ другихъ мстахъ я таки кое что набралъ, а у васъ въ гостиныхъ ?льдины что ли сидятъ? кажется у васъ и свтло, и тепло, и пропасть свчей, и пропасть людей; а чтожъ на поврку? день деньской васъ варишь, варишь, жаришь, жаришь, а много много что выскочитъ изъ реторты нашъ же братъ чертененокъ, не вытерпвшій вашей скуки. Хоть бы попалась изъ гостиной какая нибудь закружившаяся
бабочка! и того нтъ, только и радости, что валить изъ реторты копоть да вода, вода да копоть, — индо тошно стало. —Я оставилъ безъ отвта слова дерзкаго мальчишки, хотя бы могъ отвчать ему сильно и убдительно, и въ етомъ случа — виноватъ — поступилъ по чувству егоизма которымь, вроятно, я заразился въ гостиной: — я замтилъ что сатаненокъ, по обычаю всхъ лнивыхъ мальчишекъ, навертлъ указкою пропасть дыръ на словар; я тотчасъ расчелъ что мн въ нихъ будетъ гораздо удобне пролезть, нежели въ отверстіе, оставшееся между листами, и тотчасъ я принялся за работу и ну протираться изъ страницы въ страницу.
Сіе многотрудное путешествіе которое можно сравнить разв съ путешествиями Капитана Парри между льдинами океана, было мн не безполезно; на дорог я встретился съ паукомъ, мертвымъ тломъ, колпакомъ, Игошею и другими любезными молодыми людьми которыхъ проклятый бсенокъ собралъ со всхъ сторонъ свта, и заставляла раздлять мою участь. Многіе изъ етихъ господь, отъ долгаго пребыванія въ сдовар, такъ облпились словами, что начали превращаться въ сказки: иной еще сохранялъ свой прежній образъ; другой совсмъ превратился въ печатную статью; а нкоторые изъ нихъ были ни то, ни сё: получеловкъ и полусказка…
Повривъ другъ другу свои происшествія, мы стали разсуждать о средствахъ избавиться отъ нашего заточенія; я представилъ сотоварищамъ планъ, весьма благоразумный, а именно: пробираясь сквозь дыры, наверченныя указкою изъ страницы въ страницу, поискать: ?не найдемъ ли подобного отверстія и въ переплет, сквозь который можно было бы также пробраться тихомолкомъ?
Но представьте себ мой ужасъ и удивленіе, когда —, пока мы говорили, — я почувствовалъ что самъ начинаю превращаться въ сказку: глаза мои обратились въ епиграфъ, изъ головы понадлалось нсколько главъ, туловище сдлалось текстомъ, а ногти и волосы заступили мсто ошибокъ противъ языка и опечатокъ, необходимой принадлежности ко всякой книг…
Къ щастію въ ето время балъ кончился и гости, разъзжаясь, разбили реторту; сатаненокъ испугался и, схватя словарь подъ мышку, побжалъ помочь своему горю; но въ торопяхъ выронилъ нсколько листовъ своей дурно переплетенной книги, а съ листами нкоторыхъ изъ своихъ узниковъ — въ числ коихъ находился и вашъ покорный слуга, почтенный читатель!
На чистомъ воздух я употребилъ вс извстные мн магическіе способы, необходимые для того чтобы опять обратиться въ человка — не знаю до какой степени удалось мн ето; по едва я отлпился отъ бумаги, едва отеръ съ себя типографскія чернила, какъ почувствовалъ человческую натуру: схватилъ оброненныхъ сатаненкомъ моихъ товарищей, лежавшихъ на земл, и — вмсто того чтобы помочь имъ, расчиталъ что гораздо для меня будетъ полезне свернуть ихъ въ комокъ, запрятать въ карманъ и наконецъ — представить ихъ на благоразсмотрніе почтеннаго читателя…
II
СКАЗСКА
О МЕРТВОМЪ ТЛ, НЕИЗВЕСТНО КОМУ ПРИНАДЛЕЖАЩЕМУ
Правда, волостной писарь, выходя на четверенькахъ изъ шинка, видлъ, что мсяцъ, ни съ сего, ни съ того, танцовалъ на неб и уврялъ съ божбою въ томъ все село; но міряне качали головами и даже подымали его на смхъ.
По торговымъ селамъ Рженскаго узда было сдлано охъ Земскаго Суда слдующее объявленіе: