Пета

Я сидела теперь уже в пустой корзине для белья и изучала свою подопечную, пока она спрашивала об Элементалях огня. Как будто ей действительно интересно было узнать о ком-то, кроме своих людей.

— Здесь есть что-то ещё, — вмешалась я в разговор. — Что-то изменилось в ночных колоколах. Люди стали дольше спать и тяжелее просыпаться. Я тоже это видела.

Замарашка обернулась ко мне, открыв рот, словно собираясь что-то сказать, а затем нырнула в стремительный поток воды.

Я выпрыгнула из корзины и побежала к берегу, но Терралинга уже относило потоком к лаве, нагревающей воду.

Обратившись в барса, я помчалась вдоль берега, чтобы догнать ее. О чем она думала, вот так ныряя в воду? Она что, спятила?

Наконец, она всплыла, но стремительно приближалась к лаве. Я бы и не подумала нырять за Саламандрой в подобной ситуации, но Терралинг просто не выживет в такой температуре.

— Замарашка, плыви к берегу, не тяни резину.

Она встретилась со мной взглядом, и в ее глазах я увидела, как жар поглощает ее, высасывая силу.

— Прости меня, — прошептала она, но передавшаяся от нее боль оказалась совсем не телесной.

Болело сердце.

Черт бы ее побрал, она мне уже слишком нравилась, чтобы дать ей умереть.

Вода подтолкнула Замарашку ко мне, и, зарычав, я бросилась к ней, впиваясь в ее руку когтями и подтягивая ближе, чтобы дотянуться пастью до другой руки и вытянуть из воды.

— Замарашка, если ты решила поплавать, может следовало бы выбрать для этого более безопасное место, а?

Я прошла рядом с ее лицом, ужасаясь от того, что могло произойти. Я едва ее не потеряла. Нет. Больше не буду так беспокоиться. Мне плевать, что будет значить ее смерть.

— Недостаточно, что все считают меня невезучей? Если бы я потеряла тебя в первый день после назначения, с моей репутацией было бы покончено навсегда. Как бы я смотрела людям в глаза?

Это была не совсем правда, правда оказалась гораздо печальней. Она понравилась мне ещё в Глубине. Она защитила меня от нападок Лоума, и я не смогла забыть те несколько добрых слов.

Она протянула ко мне руку.

— Спасибо, что спасла меня. Теперь уже три раза. Должно быть, я тебе нравлюсь.

В точку. Именно этого я и пыталась избежать.

Я послала ей свою жизненную энергию, отдавая столько, чтобы руки зажили, чтобы на коже исчезли ожоги. Меня накрыло волной слабости, но я к этому привыкла и не стала обращать внимание.

Такова цена звания фамильяра. Постоянно отдавать частичку себя своему подопечному.

— Что ты делаешь?

Она нахмурились, разноцветные глаза засверкали словно драгоценности в тронном зале.

— Я позволяю тебе почерпнуть моих сил. Так делают фамильяры, они позволяют своим подопечным быть сильнее, быстрее и исцеляться с той скоростью, которая сохранит им жизнь. Ну или так предполагается.

Она нахмурилась сильнее.

— Что ж, прекрати это. Я не хочу черпать от тебя.

— Слишком хороша, чтобы черпать от кошки? — выплюнула я отвернувшись, когда подошла Смоук.

Я не нужна даже Терралингу.

Меня резануло от обиды.

Смоук помогла Терралингу, и в тот же миг у нас образовалась ещё одна проблема в лице стремительно приближающейся к нам беременной жены одного из убитых Ларк Эндеров.

Но то, как Замарашка обращалась с обезумевшей от горя женщиной… ее доброта, и взятая на себя ответственность за свои действия меня удивили. Словно она и вправду переживала из-за того, что ее действия причинили другим боль.

А потом она использовала Дух.

Со времён далёкой молодости я не ощущала действие Духа, и знакомые ощущения развеяли некоторые страхи. Терралинг использовала его аккуратно, мягко, как средство, которое нужно уважать и бояться.

Сообразительная девчонка. Даже если она и Замарашка. Ее обращение с силой Духа помогло мне понять ее немного больше. В некоторые моменты я чувствовала с ней близкое единение, наверное потому, что моим первым подопечным был Носитель Духа.

Так что эти моменты связаны не лично с ней. Просто тут все дело в преследующем меня прошлом.

После встречи с женщинами мы направились к дому Кактуса. Хотя я сомневалась, что он может как-то нам помочь. Парень был слишком тесно связан с королевой и ее махинациями, и я задавалась вопросом, станет ли он хотя бы разговаривать с нами.

Поэтому когда придурок открыл дверь, и мы вошли… Я была не просто удивлена.

Но ещё и очень-очень напугана. То, что Кактус хранил в своем доме, граничило с изменой Фиаметте.

Из каждой щели в камнях пробивалась зелень, пышная и прекрасная. Зелень, от самых темных тонов практически черного цвета до самых светлых почти кремовых, а также всех остальных оттенков между ними. В добавление ко всему, как взрывы яркого цвета, повсюду висели тяжёлые фрукты. Воздух был чище, прохладнее и удивительно ласкал мои органы чувств. Я спрыгнула с плеча Замарашки на пол. Даже камни под лапами покрывал густой мох, так и манящий лечь и потереться об него, забыв обо всем.

— Замарашка, твой дом похож на это?

— Какая-то его часть.

— Я смогу быть твоим фамильяром, если моим лапам придется ходить по этому.

Я опустилась на пол, и веки задрожали. А потом я как раз вовремя подняла голову, чтобы увидеть, что придурок приложился своими губами к губам Замарашки.

Мышиное дерьмо, а вот здесь могли начаться проблемы. Придурок был известным бабником, и о нем говорили, что он с радостью тащил в постель все, что движется. Хотя у меня и не было подтверждений слухам, но и причин не верить тоже не находилось.

— Пета, — Замарашка сгребла меня и подняла до уровня своих глаз. — Ты действительно со мной? Могу я доверить тебе свою жизнь?

Я нахмурились. Почему она спрашивает? Неужели она думает обо мне так плохо, неужели думает, что я смогу передать ее?

— Богиня-мать сама назначила меня тебе в помощь. Моя работа — помочь тебе остаться в живых.

— Я не об этом спрашиваю, — она замолчала, и я практически могла прочитать ее мысли. — Пета, ты со мной?

Ее переполняли эмоции, и я оттолкнула их, чтобы не погрузиться в них по-настоящему.

— Ты хочешь, чтобы я рассталась со всеми своими девятью жизнями, да?

— Надеюсь, нет.

Я фыркнула и дернула ушами.

— Я с тобой, Замарашка. О чем ты хочешь меня попросить?

— Ты можешь проникнуть в казармы Эндеров? Там есть Эндер со шрамом на тыльной стороне ладони правой руки. Мне нужно узнать его имя.

Я соскочила с ее рук и сосредоточилась. Теперь мне придется решать. Стану ли я помогать ей на самом деле или останусь верной единственному дому, который знаю.