Петербург. История и современность. Избранные очерки
Шрифт:
В Совет Общества, который возглавил великий князь Николай Михайлович, вошли А. Н. Бенуа и Е. Н. Волков (товарищи председателя), бар. Н. Н. Врангель (секретарь), кн. С. В. Оболенский (казначей), П. П. Вейнер, В. А. Верещагин, В. А. Волков, С. К. Маковский, А. Ф. Милютина, А. В. Муравьев, гр. В. В. Мусина-Пушкина, кн. О. А. Оболенская, кн. А. В. Оболенский, И. А. Фомин, А. В. Щусев. Общие собрания и заседания Совета проходили в Петербурге в Ново-Михайловском дворце (Дворцовая наб., 18), в доме Вейнеров (ныне пр. Чернышевского, 9/38), на квартире кн. Ольги Алексеевны Оболенской (Моховая ул., 5), в помещении Императорского Российского пожарного общества (Б. Морская ул., 8).
Отделения Общества вскоре возникли в Вильне (глава отделения В. П. Добужинский), Казани (А. Н. Баратынский), Ростове Великом (А. А. Титов), Туле (Ю. А. Олсуфьев), Ярославле (И. А. Иваньшин), а также в Вологде и Смоленске. К 1911 году организация насчитывала 380 членов, к 1914-му – 590. Это были главным образом архитекторы, реставраторы, художники, искусствоведы,
Анализ ежегодных отчетов Общества показывает, что основное место в его деятельности занимали выявление, регистрация, фотофиксация и реставрация архитектурных памятников, а также борьба за сохранение предназначенных к сносу объектов культурного наследия в различных регионах страны. Назовем лишь некоторые конкретные дела, осуществленные по инициативе и при активном участии членов Общества всего лишь за пять лет. В Петербурге восстановлена историческая окраска зданий Двенадцати коллегий, Сената и Синода, Адмиралтейства, Биржи на стрелке Васильевского острова; сохранены предназначенные к сносу или радикальной перестройке павильоны Инженерного замка, усадьба Г. Р. Державина, дом Адамини, Новая Голландия, Тучков буян («дворец Бирона»), Чернышов (ныне – Ломоносова) мост через Фонтанку; предотвращена застройка Таврического сада и Марсова поля, засыпка Лебяжьей канавки. В провинции отреставрированы дворец гр. К. Г. Разумовского в г. Батурине Черниговской губ. (1799–1803, арх. Ч. Камерон), дворец П. В. Завадовского в с. Ляличи под Брянском (1790–1797, арх. Дж. Кваренги), собор Рождества Богородицы в Ферапонтовом монастыре, Екатерининский собор в Ямбурге (1762–1782, арх. А. Ринальди), палаты бояр Ромодановских (XVIII в.) в Курске. Региональные отделения Общества боролись за сохранение архитектурных памятников Суздаля, дома купца К. И. К оробова (втор. пол. XVIII в.) в Калуге, Московских ворот в Иркутске (1811–1813, арх. Я. А. Кругликов) и т. д. Отметим плодотворную работу образованной при Обществе «Комиссии по регистрации памятников искусства и старины Санкт-Петербургской губернии», в которую входили А. П. Аплаксин, А. Я. Белобородов, Н. Н. Врангель и Н. П. Репников.
Трудно переоценить выставочную и издательскую деятельность Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины. В 1911 году были организованы выставки произведений А. Г. Венецианова и О. А. Кипренского из частных собраний (обе в Русском музее, куратор Н. Н. Врангель), а также выставка художественно-архитектурных фотографий (работы Н. Г. Матвеева, В. Я. Курбатова, Н. Н. Павловича); в 1912-м – «Ломоносов и Елизаветинское время» в залах Академии художеств (руководитель проекта Н. Н. Врангель при участии А. Н. Бенуа, Н. Е. Лансере, Г. К. Лукомского и др.); в 1913-м – выставка произведений изобразительного искусства из коллекции великой княгини Марии Николаевны; в 1914-м – выставка «Памяти Петра Петровича Семенова-Тян-Шанского» в Эрмитаже. Ярким событием в культурной жизни страны стала «Историческая выставка архитектуры и художественной промышленности», открытая 12 марта 1911 года в Академии художеств (председатель П. Ю. Сюзор, главный комиссар И. А. Фомин, оформители А. Н. Бенуа и А. Ф. Гауш). Общество содействовало изданию многотомной «Истории русского искусства» И. Э. Грабаря, очерков Н. Н. Врангеля «Помещичья Россия», монографии В. Я. Курбатова «Петербург», выпускало научные каталоги своих выставок. Работа Общества регулярно освещалась на страницах журналов «Старые годы» и «Аполлон», публиковались ежегодные «Отчеты о деятельности Общества».
На собраниях в Петербурге регулярно обсуждались доклады, посвященные вопросам изучения и реставрации памятников, а также борьбе против «современного архитектурного вандализма». Тематика этих докладов дает представление о круге интересов участников движения. Приведем названия некоторых сообщений: В. Т. Георгиевский «Живое изучение памятников старины – залог успеха их защиты», В. В. Суслов «Церковь Василия Блаженного в Москве: значение памятника и его современное состояние», И. А. Фомин «По поводу юбилея А. Захарова», А. Я. Белобородов «Отчет о регистрации в 1912 году памятников старины Гдовского уезда», А. Я. Боравский «Значение реставраторских приемов в живописи, скульптуре и прикладном искусстве», А. П. Аплаксин «Русский зодчий Андрей Воронихин – его жизнь и труды», А. И. Анисимов «Текущие нужды охраны Новгородской художественной старины», А. В. Оболенский и А. Г. Вальтер «Ферапонтов монастырь и его восстановление», Б. Н. фон Эдинг «Поездки
по Вологодской и Архангельской губерниям в 1914 году», Г. К. Лукомский «Наш архитектурный вандализм и борьба с ним» и т. д. Особое внимание уделялось критике правительственного законопроекта об охране памятников («Положение об охране древностей»), внесенного в Государственную думу.С началом Первой мировой войны деятельность Общества постепенно свертывалась и в 1917 году была прекращена. Помимо очевидных объективных причин завершения первого этапа отечественного движения в защиту культурного наследия (война и революция) нельзя не назвать очень важную субъективную причину: в июне 1915 года умер Николай Врангель, который был инициатором, главным деятелем и душою Общества. Воспоминания Александра Бенуа содержат пронзительные строки, посвященные его ученику и сподвижнику: «Врангель скончался, находясь во время Первой мировой войны в качестве добровольца на санитарном фронте, от острого воспаления почек. Произошло это далеко от Петербурга, и весть об его кончине поразила всех своей неожиданностью. Но мне кажется, что сам он чувствовал в себе того гложущего червя, который так рано подточил его физические силы. Именно этим сознанием своей ранней обреченности можно объяснить то, что Врангель находился всегда в состоянии чрезвычайной возбужденности, какой-то спешки, его точно что-то нудило торопиться, чтобы успеть все сделать, что он себе наметил. Что-то тревожное и беспокойное было в его взоре, что-то особенно порывистое в движениях. А может быть, подгоняло его и то чувство, которое руководило, но в темпе менее „ударном“ и мной, и некоторыми нашими друзьями, т. е. ощущение близости конца всей той культуры, продуктом которой мы были сами и служить на пользу которой мы считали своим радостным долгом. В этом отношении судьба оказалась милостива к Врангелю – она не дала ему увидеть всю “мерзость запустения” и крушение всего нашего мира. Он не познал и этого чувства никчемности, выброшенности за борт, которое отравило нам жизнь с самого начала 1917 года».
Литература
Бенуа А. Н. Мои воспоминания. Кн. IV–V. М., 1990.
Лукомский Г. К. Общество защиты памятников искусства // Аполлон. 1913. № 4.
Медведева М. В. Из истории «Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины» // Археологические вести. № 14. М., 2007.
Научный архив ИИМК РАН. Ф. 68 (Фонд Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины).
О деятельности Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины // Голос минувшего. 1913. № 4.
Отчет о деятельности Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины со дня основания по 1 января 1912 года. СПб., 1912; Отчет о деятельности… за 1912 год. СПб., 1913; Отчет о деятельности… за 1913 год. Пг., 1914.
Рудаков В. Охрана памятников старины // Исторический вестник. Вып. 7. 1912.
Устав Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины. СПб., 1910.
«Экология культуры» Д. С. Лихачева
Трудно определить общее количество работ Дмитрия Сергеевича Лихачева, которые содержат суждения о культурном и природном наследии, – их многие десятки. Считается, что его первое выступление в защиту наследия опубликовано в начале 1955 года. Главное сочинение на эту тему – статья «Экология культуры» – впервые было напечатано в 1979 году в журнале «Москва». В дальнейшем эта работа неоднократно переиздавалась у нас и за рубежом и постепенно приобрела всемирную известность. В конце жизни Лихачев вспоминал: «Я в свое время предложил осторожный термин для защиты человеческой культуры – экология культуры, встретивший первоначально некоторые возражения, но впоследствии принятый и распространившийся широко в мировой научной литературе и публицистической прессе».
В чем же заключается суть учения об экологии культуры? Лихачев полагал, что экологию, которая изучает мир как целое, нельзя ограничивать проблемами природной биологической среды. Сохранение культурной среды – задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Он неоднократно и очень настойчиво утверждал, что и отношение к природе, и отношение к культуре требует общих правил нравственности, осознания человеком себя как неотъемлемой части природы и части культуры: «экология – проблема нравственная».
Мысль о том, что необходимо брать под охрану не только отдельные архитектурные памятники, но и архитектурные ландшафты, гармонизированные с природой, в наши дни выглядит тривиальной. Однако следует помнить, что к осознанию необходимости комплексной защиты Наследия человечество пришло очень поздно – только во второй половине XX века, после разрушительных мировых войн и катастрофического ухудшения природной среды в процессе форсированного индустриального развития.
Основные идеи Лихачева относительно наследия восходят к одной из важнейших философских работ Серебряного века – «Мир как органическое целое» Н. О. Лосского. Среди источников «экологии культуры» следует назвать также «Оправдание добра» В. С. Соловьева и градоведческие работы И. М. Гревса.