Петля Антимира

Сквозь выстрелы прорвались крики. Кто-то громко стонал. Пригоршня заметил прямо перед собой тусклый янтарный свет, не успел сманеврировать и влетел в аномалию. Твою мать! Она могла сработать как угодно: взорваться, пыхнуть огнем или ледяным холодом, залить кислотой или сплющить в блинчик… но не сработала. Он пронесся сквозь нее, перескочив через большую кочку, взрыл каблуками землю и развернулся.

– Что это было?!

– Не знаю. Я ничего не…

Сбоку от кочки воздух плавился, шел волнами, и в эпицентре искажения лежал клубок поблескивающих волокон.

– Теперь вижу. Но не знаю, что за арт.

Пригоршня схватил артефакт, сунул в пустой контейнер и побежал дальше. Выстрелы в лагере не смолкали.

С Красным Вороном они условились встретиться ближе к восточному склону долины, за торчащей из земли черной глыбой, где положили кое-какие вещи, взятые из схрона. Не очень богатый попался схрон, один рюкзак да пара свертков, в которых… Что там лежало? Надо же, забыл. Мысли немного путались, наверное, действие «родника» закончилось. Хотя энергии по-прежнему выше крыши, вот сейчас он несется – а дыхание ровное, и ни капли усталости. Куда несется, кстати? Впереди темнеет какой-то горб, дальше склон, вокруг деревья… Лес? Ну да, он в лесу, в длинной низине. И что тут делает? Голову сдавила боль. Да что ж такое?! Он приостановился. Ничего не понятно! Почему он бежит по этому лесу, зачем, куда? Где-то сзади кричат, а впереди… Там кто-то идет!

Незнакомый коротышка в пятнистом плаще шагнул из темноты. Включился фонарик, луч уперся в землю. Накрыло паникой: кто это?! Что вокруг?! Он затравленно огляделся. Там кричат, тут незнакомец в плаще… Бежать отсюда! Спрятаться!

Пригоршня бросился прочь. В голове раздался голос:

– Ты куда? Что с тобой, наемник же там!

Застонав, он схватился за голову.

– Пригоршня! Никита!

– Уйди! – прохрипел он, упав на колени. – Исчезни!

Начал вставать, но тут человек в плаще налетел на него и сбил с ног. Повалил на спину. Он стал отбиваться, заехал незнакомцу кулаком в лицо, но тот навалился, ударил в грудь. Когда Пригоршня разинул рот от боли, человек с хрустом что-то сломал и вылил ему на губы прохладную, без запаха, жидкость. Вкус оказался адский, дикая горечь захлестнула его. Она будто граблями прошлась по мозгам, взрыхляя их, выдавливая на поверхность воспоминания. Мир качнулся… и стал другим.

– Ворон! – хрипнул Пригоршня. – Ты охренел?! А ну слез с меня быстро!

Наемник встал на колени, стер кровь с разбитого лица. В скрюченных пальцах левой руки было зажато что-то небольшое, испускающее аномальное свечение.

Пригоршня сел, держась за шею. Чувство было, как при сильной простуде – в горле комок, першит, хочется закашляться, но он понимал, что от этого станет еще хуже, и сдерживался, медленно, с усилием сглатывая.

– Пригоршня, да что с тобой случилось?

– Не знаю! – прорычал он. – Это вы мне объясните, что случилось!

– Ты вступил в «порог», – сказал Ворон.

– Что? Какой «порок»?

– Слышал про него. Аномалия-амнезия.

Красный Ворон вытер лицо полой плаща.

– «Порог» стирает воспоминания. Если вовремя не помочь – они исчезают насовсем. Я влил в тебе сок «мандрагоры». Тоже арт, редкий. Хорошо прочищает мозги.

– Фух… – Пригоршня выпрямился, оглядываясь. Ночь, долина, лес. Глыба черного камня торчит из земли – вроде тех, что он видел у ручья. Все знакомо, все понятно.

– Я пропустил момент, когда ты вошел в «порог». А ты сам почему не заметил? – спросил Химик.

– У него очень слабое свечение. Поздно увидел. Кстати, вот еще…

Пригоршня достал из контейнера артефакт, похожий на шарик из стеклянных нитей, показал всем – то есть Ворону и себе самому, чтобы Химик рассмотрел получше.

Ворон тихо ахнул. Впервые у него так ярко проявилось чувство – все равно, как если бы менее хладнокровный человек начал орать от удивления и размахивать руками.

– Это «свояк», – сказал он хрипло. – Я только раз видел такой.

– А я даже не слышал о нем.

– Как он действует? – Пригоршня обошел черную глыбу, за которой лежала силовая винтовка, и пока поднимал ее, Красный Ворон пояснил:

– «Свояк» морочит незнакомых людей, и они принимают тебя за своего.

– Как это? – Пригоршня даже не сразу понял. – В смысле… Ого, какая интересная штука!

– Суггестия, – вставил Химик.

– …Прямо суггестия какая-то. Так что, его, получается, можно сунуть в карман, наведаться к кому-то в дом, ходить там, и все решат, что это нормально? Что ты типа им родной братуха и имеешь право тут ходить?

– Да, после того, как арт активировать.

Донесся волчий вой – близкий, громкий.

– Звери услышали выстрелы, – сказал Ворон. – Скоро будут в лагере, пора уходить.

– Нужно добить бандитов, – возразил Пригоршня, перебрасывая через голову ремень силовика. – Вдруг кто-то остался?

– «Пугач» еще действует. Полчаса минимум на поляну соваться нельзя.

– Я думал, «пугач» дает короткую вспышку. – Поправив лямки рюкзака, Пригоршня глянул в небо. Оно начало светлеть, пока еще едва заметно. – Но если аж полчаса…

– А на измененных волков подействует? – спросил Химик.

– Ворон, на псевдоволков «пугач» повлияет?

– Еще как, – наемник зашагал в сторону Аэродрома, но остановился и сделал приглашающий жест. – Шаман, теперь ты впереди. Раз видишь то, чего не вижу я, тебе вести.

Глава одиннадцатая

К тому времени, когда совсем рассвело, они были далеко от стоянки бандитов. Шли быстро – тонус, полученный от «родника», пока еще держался, ощущения были, словно проспал часов десять, а потом сытно позавтракал.

До Аэродрома оставалось недалеко, когда слева в воздухе что-то мигнуло, и Пригоршня резко остановился. Шагающий следом Красный Ворон тоже притормозил.

По левую руку в воздухе висел прозрачный, почти невидимый овал, нижний край его чуть-чуть не касался земли. Заметить овал можно было лишь по едва уловимому искажению пейзажа.

– Ворон, – тихо сказал Пригоршня, делая осторожный жест в сторону непонятного явления. – Видишь?

Химик молчал: под утро у него снова поднялся жар, и он заснул тяжелым сном. Иногда начинал неразборчиво бормотать, но на вопросы не отвечал.