Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919)
Шрифт:
Уже в августе начал выходить еженедельник «Der yidisher kongres» (первый номер увидел свет 6 августа), материалы Рутенберга появлялись в нем систематически. Здесь также печатались Б. Борохов, Д. Бен-Гурион, И. Бен-Цви, Ш. Левин 7, Б. Цукерман и др.
5 августа 1915 г. в нью-йоркском Купер-юнион прошел крупный митинг, собранный Бюро национально-социалистической пропаганды, на котором среди прочих (X. Житловский, И. Гур-вич, Б. Цукерман, Н. Сыркин) выступил Рутенберг (Френкель 2008: 655-56).
13 августа, отчитываясь об этом митинге, «Der yidisher kongres» писала:
Первый большой массовый митинг Бюро национально-социалистической пропаганды, который состоялся в четверг, 5 августа, в Купер-юнион, явился выражением поддержки конгресса и торжественной встречей Пинхаса Рутенберга. Это действительно было историческое событие и полностью
А тот момент, когда председатель д-р Житловский закончил читать вечерние резолюции и присутствующие встали со своих мест и бурно их приветствовали, был необыкновенно впечатляющим и волнующим. Трудно отыскать нечто подобное в истории массовых еврейских митингов.
Еще задолго до открытия митинга большой холл был переполнен более чем трехтысячной толпой. Сотни людей, пришедших чуть позже, вынуждены были уйти из-за отсутствия места.
Публика почти исключительно состояла из рабочих и работниц, что наглядно говорит о том, насколько пролетариат вдохновлен еврейскими социалистами и представителями «юнионов», насколько они за Еврейский конгресс.
Без четверти девять д-р Житловский, встреченный бурными и продолжительными аплодисментами, открыл собрание и удивительно ясно, отчетливо и понятно описал карьеру Пинхаса Рутенберга и рассказал о целях и задачах Бюро национально-социалистической пропаганды.
Митинг единогласно принял следующую резолюцию:
– принимая во внимание положение евреев вообще и его трагическое обострение в теперешний момент в частности, призываем объединиться и напрячь все силы еврейского народа для нашего освобождения и возрождения;
– мы также поясняем, что это необходимо для созыва Еврейского конгресса в Америке на демократической основе. Долг всех рабочих включиться в движение за Еврейский конгресс;
– мы поясняем, что работа конгресса должна быть сконцентрирована вокруг двух самых насущных вопросов:
а) борьба за полные политические, гражданские и национальные права для евреев всех стран,
б) борьба за суверенный, политически гарантированный дом в Эрец-Исраэль.
Это должно стать платформой Еврейского конгресса.
Последним на митинге выступал Рутенберг. По сообщению той же газеты, его появление на трибуне было встречено ликующими овациями:
Когда в завершение митинга был представлен Рутенберг как гость и как последний оратор вечера, его встретили бурными аплодисментами, вся публика встала, многие махали кепками и платочками.
Он сказал, что не боится руководителей еврейских социалистов. Он с ними немного знаком. Он думает, что они еще слепы, но они скоро прозреют, когда еврейские массы заставят их это сделать, а может, еще раньше.
«Мы, евреи, сами создали социализм, но мы его сами же отравили своим космополитизмом. Все европейские учителя социализма, такие, как Гед, Плеханов, Кропоткин и Вандервельде, стали патриотами. Остались со своим космополитизмом только еврейские социалисты, изгнанные из России и др. стран. Руководители еврейских социалистов достаточно хорошие руководители, но не только для экономической борьбы они нужны. Еврейские массы должны смотреть за тем, чтобы эти руководители вели их сейчас по путям, по которым массы хотят идти».
Собственно в том и заключалась основная цель приезда Рутенберга в США – широкая агитация за программу обретения политической самостоятельности евреев в Палестине, используя «выгодные» условия войны народов за передел мира. Естественно, что программа эта у многих еврейских организаций не только не вызывала восторга, но даже элементарного сочувствия и согласия: ей противостояли традиционное представление о необходимости улучшения условий существования евреев в странах рассеяния и твердая уверенность в сохранении нейтралитета в этой войне. Ряд авторов не находил в позиции «активистов» ничего принципиального нового, полагая, что они лишь стремятся заменить одну форму политического правления – турецкого – на другую – английского, фактически не меняя ничего в традиционном понимании сионизма. Так, Вл. Косовский в статье «Еврейский "активизм”», напечатанной в «Информационном листке заграничной организации Бунда», резко критикуя Житловского, писал, что
он в своих статьях, посвященных обоснованию «национального идеала» в американских газетах «Der Tog» и «Der Idisher Kongres», не приводит ни одного довода, который не был бы уже раньше высказан
сионистами. Тем не менее он настаивает на оригинальности своей сионистической философии и старается уверить читателя, что только с возникновением «активизма» сионизм стал тем, чем он должен был быть, и что прежний сионизм, как он формулирован в Базельской программе, – «не настоящий». Но никакими софизмами нельзя устранить того факта, что неосионизм Житловского похож как две капли воды на старый сионизм Усышкина с той несущественной разницей, что у Житловского моген-довид перекрашен под цвета четверного согласия и что вместо термина «правоохранное убежище» он употребляет термин «еврейский дом».Разбирать с принципиальной стороны «активизм» значило бы повторить все, что давно уже сказано против сионизма в литературе Бунда, так как отличаются они друг от друга только тактическими приемами (Косовский 1915: 12) 8.
В Америке под псевдонимом Бен-Ами («сын моего народа», «соплеменник»), Рутенберг издал уже не раз упоминавшуюся выше брошюру «Национальное возрождение еврейского народа», в которой изложил произошедший с ним духовный перелом. Брошюра была написана в подлиннике по-русски, перевод на идиш осуществил В. Ривкин. Завершил он ее еще в Италии, перед самым отъездом в США – на последней странице рукописи значилось: «12 июня 1915 г., Генуя» (Novomeiskii 1962: 11). По выходе из печати 9брошюра встретила разные отклики – в том числе далеко не восторженные. Тот же Вл. Косовский подвергал в названной статье плод пера новоиспеченного еврейского деятеля резкой критике. По его словам, Рутенберг в «Национальном возрождении еврейского народа»
пытается доказать, что в основе антисемитизма лежит расовая антипатия к еврейству, что в демократизованной России, в российской республике антисемтизм достигнет своего расцвета. Русские либералы, радикалы и даже социалисты, которым, мол, именно мы, евреи, привили «космополизм», сделаются тогда еще более сознательными патриотами своего отечества, своей культуры и своей истории и потому более ярыми антисемитами.
Мало того, Рутенберг выставляет против евреев те самые обвинения, которые мы привыкли слышать от заправских антисемитов: евреи оказывают на народы, среди которых они живут, «патологическое», в социальном отношении опасное влияние, в частности в России русская культура испытывает на себе большое и не всегда здоровое влияние еврейства.
Вообще Рутенберг не стесняется аргументами и черпает их, не разбирая источников, лишь бы доказать, что евреи заживут «нормальной» жизнью только в Палестине (Косовский 1915: 12).
Выше уже шла речь о том, что, только оказавшись политэмигрантом, Рутенберг впервые задумался над тем, почему еврейский народ страдает так глубоко и так незаслуженно и почему он сам, вроде бы образованный и культурный человек, должен стыдиться своего происхождения и скрывать его всеми правдами и неправдами от неевреев? И отчего так поступают многие, без всякого сомнения, достойные люди (Ben-Ami 1915: 16)? Ведь заслуги евреев перед человеческой цивилизацией так многочисленны и так разительны (к ним автор брошюры относит единобожие, христианство, капитализм, социалистический интернационал др., там же: 18-9), что евреи, казалось бы, заслужили в семье народов иную участь.
Прогноз Рутенберга о тотальном российском антисемитизме весьма неутешителен: по его мнению, нелюбовь к евреям останется даже тогда, когда Россия станет свободной и они получат равноправие. Антисемитизм либералов, считал он, не только не убавится, но, наоборот, усилится, поскольку вырастет мера их патриотизма и гордости за свою культуру и историю. В результате, приходил к выводу Рутенберг, евреям приходится выбирать – или быть поголовно истребленными и пасть жертвой ненависти других народов, или создать для себя самостоятельное национальное государство, для чего нужно собраться в Палестине (там же: 20-3).
Мысли о расцвете антисемитизма в России даже при самом благоприятном развитии событий – революции и установлении демократического режима – парадоксальным образом сочетались в брошюре с горячим признанием автора в любви к этой стране.
Я люблю Россию, землю, где я родился, – писал Рутенберг вслед за пессимистическим прогнозом о росте антиеврейских настроений. – Люблю как за те малые радости, так и за те многочисленные страдания, что испытал в ней. За все то, что она дала мне, за все, что вдохнула в меня. Я связан с ней всеми фибрами своей души. Она моя, и никто не способен вырвать из моего сердца это чувство. Я знаю, что огромное большинство евреев мыслят и чувствует, как я. Как я, они любят свою родину, несмотря на то, что она им не родная мать, а суровая мачеха.
Но нет родины другой (там же: 23).