Письма
Шрифт:
Произведение искусства бесполезно, как бесполезен цветок. Ведь цветок расцветает ради собственного удовольствия. Мы получаем удовольствие в тот миг, когда любуемся им. Вот и все, что можно сказать о нашем отношении к цветам. Конечно, человек может продать цветок и тем самым извлечь из него пользу для себя, но это не имеет ничего общего с цветком. Это не меняет его сущности. Это нечто случайное, безотносительное к нему. Боюсь, звучит все это весьма невразумительно. Но эта тема — для долгого разговора. Искренне Ваш
Оскар Уайльд
97. У. Л. Кортни {107}
Тайт-стрит, 16
[Приблизительно 19 мая 1891 г.]
Дорогой Кортни, по-моему, я узнал Вашу приятную дружелюбную манеру в рецензии на мои эссе, помещенной в «Дейли телеграф». В любом случае я пишу, чтобы попросить Вас отрецензировать на страницах этой газеты моего «Дориана Грея», если возможно. Прошу я об этом вот почему: по выходе в свет роман подвергся грубой и глупой критике за «безнравственность», а мне хотелось бы, чтобы он был критически рассмотрен исключительно с точки зрения искусства, т. е. с точки зрения стиля, сюжета, построения, психологии и т. п. Спору нет, и с этой точки зрения к
107
Кортни, У. Л. (1850 1928) — английский литератор и журналист. Его рецензия на сборник эссе Уайльда «Замыслы» появилась в «Дейли телеграф» 19 мая 1891 года, а небольшая заметка о «Портрете Дориана Грея» — 15 июня.
Оскар Уайльд
98. Миссис У. Г. Гренфелл {108}
Париж, бульвар Капуцинов, 29
[Почтовый штемпель получения — 12 ноября 1891 г.]
Дорогая миссис Гренфелл, я слышал от леди де Грей, что этой зимой Вы уезжаете в Индию! Мне это кажется совершенно ужасным, так как у меня, наверное, долго не будет возможности повидать Вас.
Скоро у меня выйдет новый том сказок, довольно похожих на сказки из сборника «Счастливый Принц», который Вы, может быть, читали, только более тщательно отделанных. Одну из сказок, о бледной маленькой Инфанте, чей портрет написал Веласкес, я посвятил Вам в качестве скромного ответного дара за тот восхитительный день в Тэплоу. Когда Вы отправляетесь в Индию? Боюсь, книга выйдет не раньше, чем через две-три недели, а я хочу, чтобы Вы увидели ее и полюбили.
108
Фейн, Этель (1868–1952), с 1887 года — супруга Уильяма Генри Гренфелла (1855–1945), члена парламента от либеральной партии. Их дом находился в Тэплоу Корт, на берегу Темзы.
Леди де Грей, Констанс Глэдис (1859–1917) в письмах Уайльда начала 1880 гг. упоминается как леди Лонсдейл (стала женой лорда де Грей в 1882 году, после кончины ее первого мужа графа Лонсдейла), одна из самых красивых женщин своего времени. Уайльд посвятил ей пьесу «Женщина, не стоящая внимания» (1894).
В письме идет речь о рассказе «День рождения инфанты», вошедшем в сборник «Гранатовый домик», вышедший в ноябре 1891 года, с посвящением жене Уайльда Констанс.
Париж такой очаровательный, что я подумываю о том, чтобы стать французским поэтом! Искренне Ваш
Оскар Уайльд
99. Редактору «Спикера» {109}
Париж, бульвар Капуцинов, [29]
[Начало декабря 1891 г.]
Милостивый государь, я только что приобрел — по цене, которую счел бы непомерно высокой, будь это любая другая шестипенсовая английская газета, — номер «Спикера». Купил я его в одном из прелестных киосков, которые служат украшением Парижа и которые, по-моему, мы должны немедленно ввести в Лондоне. Киоск выглядит восхитительно, а ночью, освещенный изнутри, он очарователен, как фантастический китайский фонарик, особенно если его украшают прозрачные афиши, созданные таким умелым рисовальщиком, как Шере. У нас в Лондоне есть только оборванцы-газетчики, чьи голоса, несмотря на достойные восхищения старания Королевского музыкального колледжа сделать Англию по-настоящему музыкальной нацией, всегда немелодичны и чьи отрепья, бесформенные и неблагородные, только форсируют режущую ноту безобразной нищеты, не создавая впечатления живописи, которое одно только и может сделать мало-мальски выносимым зрелище чужой бедности.
109
Шере, Жюль (1836–1932) — известный французский художник; рисовальщик афиш. В 1859–1866 гг. жил в Англии.
Риккетс, Чарльз де Суси (1866–1931) — английский художник, писатель, книжный оформитель и сценограф, начиная с «Портрета Дориана Грея», был иллюстратором многих изданий произведений Уайльда; Шеннон, Чарльз Хейзелвуд (1863–1937) — его друг, также книжный иллюстратор, вместе с ним принимавший участие в издании книг Уайльда. В 1889–1893 гг. вдвоем издавали журнал «Дайал».
Рецензия на сборник Уайльда появилась в «Спикере» 28 ноября, а ответ Уайльда — 5 декабря.
Впрочем, я собрался написать Вам вовсе не об установке в Лондоне киосков, хотя Совету графства следует, на мой взгляд, немедленно взяться за это дело. Цель моего письма — исправить неточность в заметке, помещенной в Вашей интересной газете.
Автор упомянутой заметки заявляет, что орнаментальные рисунки, придающие прелесть моей книге сказок «Гранатовый домик», выполнены мистером Шенноном, а изящные, как греза, виньетки, что отделяют одну сказку от другой и служат заставками к ним, — мистером Риккетсом. Все наоборот! Мистер Шеннон нарисовал грезы-виньетки, а мистер Риккетс — тонкие и фантастические орнаменты. Более того, мистер Риккетс — автор всего художественного оформления книги, начиная от выбора типографского шрифта и места для орнаментов и кончая превосходнейшей обложкой, которая облекает целое. Автор газетной заметки заявляет далее, что обложка ему не нравится. Это, конечно, достойно сожаления, но не так уж важно! На свете есть только два человека, которым она должна понравиться во что бы то ни стало: мистер Риккетс, который создал ее, и я, чью книгу она облекает. И оба мы от нее в восхищении! Однако, рассуждая о том, почему обложка не произвела на него впечатления чего-то прекрасного, рецензент Вашей газеты приводит доводы, которые, как мне кажется, свидетельствуют об отсутствии у него художественного чувства и которые я, с Вашего позволения, попытаюсь опровергнуть.
Он сетует на то, что та часть рисунка, которая помещена на левой стороне обложки, напоминает ему булаву с насаженной на конец малярной кистью, тогда как часть рисунка, украшающая правую сторону, смахивает, по его словам, на «цилиндр с засунутой
в него губкой». Итак, мне ни на минуту не пришло бы в голову оспаривать подлинность впечатлении Вашего рецензента. Ведь на самом деле искусство, как я отмечал в предисловии к «Портрету Дориана Грея», — это зеркало, отражающее того, кто в него смотрится, и его сознание. Указать же я хочу вот на что: художественная красота обложки моей книги заключается в изящном переплетении узоров, арабесок и множества кораллово-красных линий на фоне светлой слоновой кости, где кульминацией цветового эффекта становятся высокие золотые ноты, а перехлестывающаяся лента — зеленой, цвета мха, материи, которая скрепляет книгу, усиливает приятное впечатление.Какие ассоциации вызывают эти золотые ноты, какие подражательные параллели им можно отыскать в хаосе, именуемом Природой, не имеет значения. Они могут напоминать, как иногда напоминают мне, павлинов, гранаты и плещущиеся фонтаны золотой воды или, как они напоминают Вашему рецензенту, губки, булавы и цилиндры. Подобные представления и ассоциации не имеют абсолютно ничего общего с эстетическим качеством и эстетической ценностью рисунка. Вещь, существующая в Природе, становится гораздо красивее, если она напоминает нам предмет Искусства, но предмет искусства не становится по-настоящему прекрасным от сходства с вещью, существующей в Природе. Ни узнаваемость, ни похожесть ничего не прибавляют к первичному эстетическому впечатлению от произведения искусства. И то и другое свойственно более позднему и менее совершенному этапу восприятия. Собственно говоря, они вовсе и не являются частью подлинно эстетического впечатления, а постоянная озабоченность содержанием, характерная почти для всего нашего английского искусствоведения, превращает наше искусствоведение, и в особенности литературную критику, в занятие, столь бесплодное, столь бесполезное, столь далекое от истины и до странности ничтожное.
Остаюсь, милостивый государь, Ваш покорный слуга
Оскар Уайльд
100. Редактору «Пэлл-Мэлл газетт» {110}
Париж, бульвар Капуцинов
[Начало декабря 1891 г.]
Милостивый государь, мне только что прислали из Лондона номер «Пэлл-Мэлл газетт» с рецензией на мою книгу «Гранатовый домик». Автор этой рецензии высказывает о моей книге суждение, которое я, с Вашего позволения, должен немедленно оспорить.
110
Рецензия в «Пэлл-Мэлл газетт» была опубликована 30 ноября 1891 года, а ответ Уайльда — 11 декабря.
Мамилий — персонаж пьесы Шекспира «Зимняя сказка», Калибан — персонаж «Бури».
Иллюстрации Шеннона были напечатаны неудачно и в действительности были едва различимы.
Он начинает с того, что задается до крайности глупым вопросом: ставил ли я, когда писал эту книгу, своей целью доставить радость британской детворе. Выразив серьезные сомнения на этот счет — хотя я представить себе не могу, чтобы у мало-мальски образованного человека могли быть хоть какие-нибудь сомнения на этот счет, — он, похоже, совершенно серьезно предлагает судить о прозе художника на основании такого критерия, как чрезвычайно ограниченный словарь, доступный британской детворе! Но ведь строя этот «Гранатовый домик», я в равной степени стремился порадовать британскую детвору и британскую читающую публику. Мамилий так же совершенно восхитителен, как совершенно отвратителен Калибан, но ни критерий Мамилия, ни критерий Калибана не является моим критерием. Каждый художник признает только тот критерий прекрасного, который подсказан ему его собственным художественным темпераментом. Художник стремится запечатлеть в определенном материале свою нематериальную идею прекрасного и тем самым преобразовать идею в идеал. Вот каким образом творит художник. Вот почему творит художник. С одной только этой целью и творит художник. Неужели Ваш рецензент думает, что, например, мистер Шеннон, чьи изящные и дивные иллюстрации рецензент, по собственному его признанию, совершенно не в состоянии увидеть, рисует ради того, чтобы предоставить информацию слепым?
Остаюсь, милостивый государь, Ваш покорный слуга
Оскар Уайльд
101. Эдмону де Гонкуру {111}
Бульвар Капуцинов, 29
[17 декабря 1891 г.]
Дорогой мсье де Гонкур, хотя интеллектуальной основой моей эстетики является философия нереального, а может быть, именно поэтому, прошу Вас позволить мне внести одно маленькое исправление в Ваши заметки о беседе, в ходе которой я рассказывал Вам о нашем любимом и благородном английском поэте Алджерноне Суинберне и которую Вы поместили в «Воспоминаниях», психологическая значимость каковых столь велика не только для Ваших друзей, но и для всех читателей.
111
Уайльд впервые встретился с французским писателем Эдмоном де Гонкуром (1822–1896) в Париже в 1883 году. В 1891 году «Дневник» Гонкура начал печататься отдельными выпусками в газете «Эко де Пари», и 17 декабря 1891 года в ней была опубликована запись, сделанная Гонкуром 21 апреля 1883 года, о которой и говорится в письме Уайльда. Протестующий ответ Уайльда был помещен в той же газете 19 декабря. Впоследствии, когда в 1892 году «Дневник» за 1883 год вышел в виде книги, абзац о Суинберне был опущен, равно как и описание Гонкуром встречи с Уайльдом.
Уайльд впервые упоминает имя Суинберна в одном из писем 1876 года, где говорится о том, что «лежа в постели, читал томик Суинберна».
Суинберн, Алджернон Чарльз (1837–1909) — английский поэт, драматург, литературный критик. Отличался свободомыслием и независимостью взглядов, за что подвергался нападкам викторианской критики, не случайно видевшей в нем «чужого».
Письмо Уайльда к Гонкуру написано по-французски.
Вечера, что я имел счастье провести с таким великим писателем, как Вы, незабываемы — вот почему они сохранились у меня в памяти в мельчайших подробностях. Я удивлен, что Вам те беседы запомнились совсем по-другому.
Сегодня утром Вы предложили извлечь из воздуха водород, чтобы превратить нашу атмосферу в ужасное орудие уничтожения. Это настоящий шедевр — если не науки, то по крайней мере искусства. Но извлечь из моих рассказов о Суинберне впечатление, которое могло бы ранить его, — вот что меня весьма огорчило. Случилось это, несомненно, по моей вине. Можно обожать язык, не умея хорошо говорить на нем, как можно любить женщину, не зная ее. Француз по сердечному влечению, по крови я ирландец, обреченный англичанами говорить на языке Шекспира.