Плаха Палача

Василий Константинович, узнав о существовании племянника из сестричкиной исповеди на смертном одре, сначала опешил. Но затем, когда нашел Мишу, не только переписал на племянничка все имущество покойной сестры, но и подарил от себя дорогой импортный компьютер и шикарную видеодвойку.

Василий Константинович работал, и не малым чином в государственной конторе, которая ведала выдачей лицензий на частное предпринимательство.

И через некоторое время Миша Михеев из рук родного дяди получил воистинно щедрый подарок: лицензию на частный сыск.

И пришли к инвалиду-сыщику успех и слава. Ибо собак и кошек и в пригороде столицы, где в квартире матери Михаил оборудовал офис своей частной сыскной фирмы, пропадало несусветное множество.

Но собака собаке рознь, да и кошка тоже. Новые украинцы и братьев наших меньших подбирали под стать себе: дорогих и «мордастых». И поэтому щедрые вознаграждения за успешное возвращение всеобщих любимцев в родные палаты потекли неиссякаемым ручейком на банковский счет Михаила.

Так что сегодняшний завтрак преуспевающего сыщика был по обычному и по холостяцки прост: яичница с ветчиной да кофе с круассанами.

С утра, как правило, Михаил бездельничал ибо собаки и кошки в это время как раз пропадали, (и чаще их просто нагло воровали) но искать их, а значит и подключать к этому специфическому процессу частного сыщика их хозяева, а точнее слуги этих наворишев, догадывались ближе к полудню.

Но сегодня мелодичный колокольчик о прибытии первого визитера известил намного раньше.

Михаил вытер рот и руки бумажной салфеткой и направился в свой «офис».

Пара круассанов и ароматный дымящийся кофе остались нетронутыми стынуть на столе.

Дела есть дела. И «пружинистой походкой» пожизненного инвалида частный сыщик Михаил Михеев направился вершить дела «великие».

Прелестная незнакомка в возрасте не более двадцати лет, но с глазами великомученицы Варвары, стояла у порога и нервно теребила в руках газету. (Как профессионально отметил «звезда» сыска республиканскую «сплетницу» за вчерашнее число.)

– Прошу, - просто по деловому, но душевно-вежливо предложил хозяин кабинета удобное кресло, а сам уселся на свой жесткий «офисный» стул, но только после того как присела дама.

Поверхность письменного стола разделяющего посетительницу и Михаила была почти пуста. Телефон и телефонный справочник, энциклопедия «Твои четвероногие друзья» да еще ручка и блокнот - вот и весь его рабочий инструмент. (Заваливать рабочий стол горой юридической литературы да еще и наглядной россыпью писем несуществующих адресатов, то есть создавать некий имидж преуспевающего деятеля сыска, мороча таким образом головы своих посетителям, то есть пускать им пыль в глаза, Михаил считал не этичным.)

– Чем могу помочь?
– спросил он свою гостью и встретившись с ее взглядом вновь попал в плен ее красивых, но печальных глаз.

– Моя фамилия Гардская .. А имя?

– Вера, но это не важно.., («Важно да еще как важно», - не с того сего пронеслось вдруг в мозгу Михаила.) Мой отец, как его образно окрестили журналисты, был последним могиканом Орланского ущелья ...)

– И он умер в больнице от сердечного приступа, когда узнал, что всех жителей его родного села поглотила водная пучина. Трагическая случайность, как результат разрушения дамбы-плотины электростанции, - снова Михаил прервал рассказ своей собеседницы. Хотя обычно ему всегда было присуще чувство такта, но сегодня неожиданно и в первую очередь для себя, он вдруг решил похвастаться своей осведомленностью. (Но это не такой уж большой грех; кого из нас по молодости лет не заносило в присутствии прелестных девушек?!)

– Да, мой отец, так уж получалось, лишь один из односельцев не приехал в родное Цветово в поминальное воскресенье. Он после второго инфаркта лежал в больнице ...

– Да я помню его телевизионное интервью о том, что он единственный оставшийся в живых из выходцев с Орланского ущелья, - не к месту радостно воскликнул Михаил, но тут же убрал улыбку.
– А затем на следующий же день трагическое сообщение о смерти вашего отца от сердечного приступа.

– Я тоже тогда так думала. Ведь я работаю медсестрой не только в этой больнице, но и в том же отделении. И именно благодаря этому и еще ... , но это к делу не относится, мне и у далось положить отца в наше отделение. Когда папа умер, я как раз была на дежурстве. И буквально за несколько минут до его смерти я заходила в палату ... Но сердце есть сердце! ...

Вера тяжело вздохнула и бриллиантовая слезинка на миг зависла на ее длинных ресницах, но девушка взяла себя в руки и продолжила рассказ.

– Затем мы с девочками вышли на лестничную площадку запасного хода покурить... (Михаилу - и он ничего с собой не мог поделать - ну не нравились курящие женщины и прелестная красота Веры Гардской враз померкла в его глазах).

Но женские глаза - это взгляд сфинкса, а мужские ­доска объявлений и девушка лишь запнувшись на какой-то миг, продолжила не меняя тональности, но внесла небольшую ремарку:

– Нет, я не курю. Просто составила Наде и Жене компанию. (Снова заблаухали розы!) Двери на черный ход запираются, как снаружи так и изнутри. И девочки выходя покурить, чтобы их дежурный врач не застукал, у нас с этим строго, всегда их изнутри защелкивают. А стекла в дверях тонированные и нам видно все, что твориться в коридоре, а нас нет. И вот в то время, когда умер мой отец, незнакомый мужчина - я его раньше никогда не видела, чтобы он приходил к кому-­нибудь из больных - прошел по коридору и даже почему-то подошел к двери запасного хода и дернул ее за ручку.

– Ну и что?
– легкомысленно брякнул Михаил уже поуспевший основательно втянуться внечеловеческие отношения своих четвероногих «клиентов».

– А то, что в торце здания, откуда шел незнакомец, находится лишь туалет и одноместная палата - «люкс», в которой лежал мой отец.

– Туалет мужской или женский?

– Общий. А на мужчине сверху был накинут белый халат и я тогда тоже подумала, что это один из посетителей. Но когда после похорон, - еще пара слезинок зависла на ресницах, - я пораспрашивала больных, то оказалось, что в тот вечер ни у кого из них не было посетителей.

– А что сказали врачи о причине смерти вашего отца?

– Он мог умереть и от неосторожного резкого движения. Или его могли просто сильно встряхнуть, - задумчиво проговорил Михаил и по привычке потер большим пальцем висок.
– А как выглядел незнакомец?

Девушка, поколебавшись пару мгновений, решительно взмахнула объемной волной каштановых шелковистых волос и протянула «мастеру» сыска газету, которую до этого держала в руках и которая за время разговора превратилась в неряшливый ком.