Пламенный лед

– Я когда увидел тебя на катке… Лизка… - Он покачал головой и снова усмехнулся. – Вот скажи, зачем ты ушла из одиночного катания? Ты ведь невероятно талантливая. Ты ведь могла восстановиться и…

– Ушла и ушла, - дернула она плечиком. – Можешь считать, что мне надоело быть одиночницей.

Макс молча покачал головой. Он не понимал ее. Пытался понять, но не понимал. Рискнуть всем и ради чего? Он не раз думал над тем, что, возможно, Лиза хотела быть ближе к нему, но это казалось настолько глупым, что не укладывалось в голове. А может, он просто никогда не воспринимал ее чувства всерьез. В любом случае эта версия в его понимании не выдерживала критики.

– Ты же знаешь, что после того, как Лиля ушла к твоему брату, я некоторое время был без партнерши, - наконец сказал он. Взял Лизу за руку и посмотрел на их соприкасающиеся кисти. Убрал ладонь и отвел взгляд. – Пытался тренироваться как одиночник, но безуспешно. Ничего у меня не вышло… А тут ты. Когда увидел твой четверной, вначале не поверил, а потом разозлился. Ты слишком талантлива.
– Он снова посмотрел на Лизу. – Вот тебе повод.

– То есть, - она невесело усмехнулась, - если бы я не была талантливой… - Голос дрогнул, глаза защипало от слез. – Ты набросился на меня только потому, что я талантливая?

– Лиза…

– Нет, подожди.
– Она всхлипнула, обида вырвалась наружу слезами. Вскочила с кровати, выдернула руку из ладоней Макса, когда тот попытался ее удержать. – Ты наговорил мне кучу гадостей, обвинил хрен знает в чем только потому, что я, оказывается, талантливая?! А если бы я была каракатицей, тогда что?! В чем бы ты обвинил меня тогда, Самойлов?!

– Не кричи.
– Оказавшись рядом, он сгреб ее в охапку. Меркулова пыталась вывернуться, но он крепко держал ее руки, прижимая ее к себе. – Успокойся.

– Я не хочу успокаиваться! – выкрикнула она, дернувшись. Ткнула его локтем в грудь, снова попыталась высвободиться, но Макс прижал ее к себе еще крепче. – Ты псих! Ненормальный псих! А ты никогда не думал, что я пришла к тебе только потому, что хотела кататься с тобой, а, Самойлов?! Тебе такое никогда в голову не приходило?! Пусти же ты меня!

– Не пущу.
– Поцеловал ее в висок, потом в мокрую щеку. Ткнулся носом в волосы, скользнул губами по уху. – Прости меня. Я испугался, что ты уйдешь. Мне же без тебя никак, Лизка. Ну прости ты.

– Ненавижу тебя! – выдавила она, хлюпнув носом, но вырываться перестала.

– Прости.

Поняв, что Лиза в его власти, Макс развернул ее к себе лицом, легко коснулся губ, стер большими пальцами влагу с кожи. Ее дыхание грело, губы ее были нежными и податливыми, шелк волос струился между пальцев. Он знал, что соскучился по ней, но только сейчас понял, насколько сильно. Задрал ее футболку и прошелся ладонями по голой пояснице. В ответ ее прерывистое дыхание у него на шее.

– Скажи, что простила.

Руки его пробрались под ее футболку, пальцы пробежали вдоль позвоночника, шепот будоражил и пьянил.

– Простила.
– Голос Лизы сипел, и было не понятно, от слез ли это или от жара, охватившего ее тело. Возбуждение еще не достигло полной силы, но жажда его рук и губ уже не оставляла сомнений - дороги назад нет. – Но я тебя все равно ненавижу.

– Думаю, мы это исправим, - подтолкнул он Лизу к кровати и, когда она упала спиной на мягкий матрац, навис сверху, тут же начав стаскивать с нее футболку.

***

Уже привычно расчесав Лизу, Ксения оценила результат и осталась довольна. Волосы фигуристки лежали свободно, создавая ощущение естественности, но благодаря маленьким заколкам и лаку не лезли в глаза. Лиза взглянула на себя в зеркало и улыбнулась. Теперь, по крайней мере, она могла не переживать за свой внешний вид.

– Ты фея, - заключила она, с благодарностью взглянув на Ксюшу. – Не представляешь, как я мучаюсь, когда ты с нами не ездишь.

– Не прибедняйся. Ты всегда выглядишь потрясающе.

– Угу, - Меркулова скептически сморщила нос и взяла пудру. Макнула в нее пушистую кисточку и провела ею по лбу.

После не слишком удачной тренировки, прошедшей накануне, она нервничала. Утром все тоже вышло как-то скомкано, время, проведенное на льду, успокоения не принесло. Смешно, но перед отъездом из гостиницы на последнюю перед стартом тренировку, они снова поцапались и помирились только, вернувшись обратно. Так что, несмотря на то, что у них, вроде как, все встало на свои места, на сердце было неспокойно.

– Блин, - шикнула Лиза, уронив пудреницу. Та, вроде бы, осталась цела, но содержимое коробочки раскрошилось и рассыпалось по линолеуму мелкими частичками.

– Не трогай, - остановила Ксюша. – Испачкаешься. Я сама потом уберу.

– Спасибо, - вздохнула Лиза, злясь сама на себя за неуклюжесть. – Руки как из задницы…

– Прекрати, - строго одернула ее Миронова. – Ничего ужасного не случилось. Лиз… Ты мне скажи лучше, как у вас с Самойловым?

Наткнувшись на пристальный взгляд хореографа, Лиза не выдержала и отвела глаза. Она не испытывала смущения, но говорить о Максе было сложно. Казалось бы, Ксюша задала совершенно невинный вопрос, но даже он вызвал в душе какое-то непонятное смятение.

– Нормально у нас с Самойловым.

– Лиз, Женя боится, что ваши личные конфликты могут помешать вам на льду. И я, если честно, тоже этого боюсь. Он спрашивал меня, не знаю ли я, что у вас случилось.

– И что ты сказала?

– Ничего я не сказала, - с упреком ответила Ксения, недовольно смотря на собеседницу. – Потому что я сама толком ничего не знаю. А ты молчишь. Вы с Максом уже больше недели на ножах. Может быть, скажешь уже, что между вами произошло?

– Мы уже во всем разобрались.

– Я надеюсь, - сказала Ксюша, а Лиза вдруг как никогда ясно ощутила, что разговаривает не просто с девушкой, которая всего на несколько лет старше ее самой, а с учителем, наставником. Такой серьезный, глубокий у Ксюши в этот момент был взгляд, так похожа она была на Миронова. – Женя вкладывает в вас душу, и мне бы хотелось, чтобы вы это понимали. Если вы не цените собственный труд, то цените хотя бы наши с ним силы и время.

– Ты же прекрасно знаешь, насколько я благодарна вам с Евгением Александровичем за все, что вы для нас делаете, - негромко проговорила Лиза, не глядя на Миронову. – И Макс тоже.