Пламенный лед

Взяв в окошке Макавто два бургера и стаканчик кофе, он припарковался в относительно тихом переулке. Доедая чуть теплую булку, с сожалением подумал, что утром, когда он поднялся, Лиза мариновала мясо. Сейчас он бы не отказался от куска запеченной говядины и фирменного Меркуловского чая с имбирем и лимоном. Сидит тут, как провинившийся муж, сбежавший от домашних разборок. Эта мысль вызвала новый прилив злости, он даже подумал вернуться, но упрямство и гордость перевесили. Позвонил матери. Пошла бы эта Меркулова! Через пять минут он уже ехал по направлению к родительскому дому.

– Макс, ты бы приехал как-нибудь со своей партнершей.

Маргарита Самойлова сидела на постели сына. Удивительно было, как быстро он из мальчишки превратился в крепкого красивого мужчину. Время пролетело быстро. Казалось, еще совсем недавно она водила детей на первые тренировки, а теперь… теперь сын почти ничего не рассказывает о своей жизни, а дочери нет. Рита понимала, что ничего уже не изменить, Лилю не вернуть. Она всегда учила своих детей держать удар, идти дальше, даже если кажется, что на это нет сил, и сама старалась подавать пример. Но смерть дочери стала для нее тем ударом, выдержать который было слишком трудно. Каждый раз глядя в зеркало, она видела в своем отражении дочь. И Максимилиан, и Лилия внешне были очень похожи на нее: голубоглазые и темноволосые. Только ростом сын пошел в отца, тогда как его сестра была невысокой.

– Зачем?

Говорить о Лизе Максу не хотелось. За ужином он смог отвлечься от мыслей о ней, и когда отец стал расспрашивать о тренировках, отмахнулся.

– Честно?
– Маргарита открыто посмотрела на сына. Тот устанавливал будильник, но, почувствовав на себе ее взгляд, оторвался от своего занятия. – Хочу посмотреть на нее. Это так странно … что ты встал в пару с сестрой Сережи.

– Считаешь, не должен был? – резковато спросил Макс.

– Почему не должен? – поначалу не поняла Рита. Макс кинул сотовый на тумбочку и уставился тяжелым взглядом мимо нее. – Из-за Лили?

– Сам не пойму, как все закрутилось.
– Он расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Перевел взгляд на мать. – Как подумаю, что она сестра Меркулова…

Маргарита вздохнула. Задумалась. Она никогда не испытывала к Сергею ненависти. Осуждение, иногда даже злость, но не ненависть. Она не оправдывала его, скорее понимала, что в двадцать с небольшим слишком сложно принимать правильные решения. Как знать, если бы она смогла переложить вину на кого-то, может, было бы легче. Но в смерти Лили Рита винила прежде всего себя: видимо, не так она воспитала свою дочь, раз та пошла на такой шаг.

О Сергее Маргарита с сыном почти не разговаривала. Поначалу она училась жить дальше с пониманием того, что Лили больше нет, пыталась справиться, заставляла себя вставать по утрам и думать о том, что нужна сыну и мужу. Скорее всего, в этот момент Макс и стал отдаляться. Он тоже переживал горе, но переживал его по-своему, со свойственной молодости горячностью. В отличие от нее, Макс винил во всем бывшего друга, и Маргарита никогда не догадывалась, до какой степени сильна была его ненависть.

– Жизнь очень странно устроена, Макс… - Она похлопала по постели, и Макс присел рядом. Рита чуть заметно улыбнулась. Сын вырос, но, несмотря на время, все-таки что-то осталось неизменным. Вот и сейчас они разговаривают совсем как прежде. Только смысл разговора другой. – Я не знаю, как так у вас получилось… Для меня это было неожиданностью.

– Для меня тоже, - усмехнулся Самойлов.

– Ты так мало нам рассказываешь…

Рита хотела коснуться чуть вьющихся волос своего взрослого мальчика, но остановила себя. Сжала руку в кулак. Он не любил слишком явных проявлений материнской нежности.

– Нечего особо рассказывать. Вот… к чемпионату России готовимся.

– Тебе комфортно с этой девочкой?

Он задумался. Вспомнилась сегодняшняя ссора, тренировка, на которой они отрабатывали парные элементы, утро и не выспавшаяся Лизка, нарезающая лук для маринада. И ночь тоже вспомнилась. Ее губы, касающиеся его шеи, груди, ее язык, вырисовывающий влажные узоры на животе, потом ниже…

– Иногда мне хочется ее удушить, - признался он. – Но она… - не находя слов, Макс покачал головой. – Она хорошо катается. Думаю, что у нас может получиться что-нибудь дельное.

– Мы с отцом будем рады этому.
– Маргарита мягко, по-матерински, дотронулась до руки сына.

– И тебя не смущает, что она – сестра Меркулова? – Он внимательно посмотрел на нее.

– Главное, чтобы это не смущало тебя.

Маргарита ушла, а Макс разделся и забрался под одеяло. Подложил руки под голову и закрыл глаза. Подумал о Лильке и о бывшем друге. Мысли эти уже не вызывали прежней ярости, но все еще оставляли горький осадок. Лиля… как же ему ее не хватало. Чертов сукин сын Меркулов… и его сестра, будь она неладна! Все мысли плавно свелись к Лизе, на ней же и зациклились. Хотелось почувствовать рядом ее обнаженное тело, накрыть ладонями упругую грудь с торчащими сосками… Он с шумом выдохнул, перевернулся на бок, дотянулся и выключил светильник. Никогда у него не будет ничего с сестрой Меркулова! И пусть смотрит своими ангельскими глазами сколько ей вздумается, дела ему до этого нет.

Глава 51

Эстония, Таллин, ноябрь 2016 года

На after-party по случаю окончания турнира Лиза надела легкое платье изумрудного цвета и серебристые босоножки на высокой шпильке. Платье опускалось на несколько сантиметров ниже колен, невесомая ткань при каждом шаге чуть заметно колыхалась. Глубокий вырез открывал красивые ключицы и не оставлял сомнений в том, что на Лизе нет бюстгальтера. Около часа она провела в ванной, затем не спеша втерла в кожу легкий увлажняющий крем со свежим лимонно-травяным запахом и нанесла вечерний макияж. Надела серебряный браслет и серьги из белого золота с бриллиантами – подарок родителей на совершеннолетие. Она знала, что выглядит хорошо и чувствовала себя уверенно. От нее ненавязчиво пахло дорогими духами со свежими цитрусовыми нотками, уложенные в творческом беспорядке волосы создавали ощущение дерзкой небрежности. Густо подведенные черным глаза, тронутые перламутровой помадой губы и клатч в тон босоножкам на длинной цепочке из мелких звеньев завершали образ.

Она появилась на вечеринке немного позже положенного, и Макс даже не сразу понял, что это его партнерша. Вначале без особого интереса скользнул по стройной незнакомке взглядом, и только спустя несколько секунд узнал ее. Платье держалось на шее, оставляя обнаженными руки и плечи, а вырез… Самойлов махом допил джин, который до этого потягивал мелкими глотками, но не почувствовал вкуса. А он-то думал, что хуже ее красного платья быть уже ничего не может…

Лиза огляделась по сторонам, приветливо махнула рукой знакомым и, наткнувшись взглядом на Макса, подошла к нему. Он тут же почувствовал аромат ее духов. Стало жарко. То ли это подействовал джин, то ли что-то еще…

– Не видел Стефана? – спросила она, улыбнувшись.

У Самойлова желваки так и заходили на скулах. Он нарочито медленно осмотрел ее, задержался взглядом на груди и только потом сухо ответил:

– Нет.

– Понятно.

Она снова огляделась, но Стефана видно не было. Подошла к столику с напитками и взяла фужер шампанского.

Посмотрев ей вслед, Макс сжал кулаки: голыми были не только плечи, но и спина до самой поясницы. Кровь прилила к голове, в висках застучало. Подавив желание сгрести Лизу в охапку и увести подальше от чужих взглядов, он пошел к бару за новой порцией спиртного. Надо было срочно расслабиться.