Пламенный лед
Шрифт:
До вечерней тренировки оставались считанные минуты. На что-то дельное времени уже не было, и Миронов вернулся к созерцанию серого осеннего пейзажа. На стоянку, нарушая уединение скребущего лопатой дворника, въехала машина и остановилась как раз напротив окна, возле входа в школу. Автомобиль показался Жене подозрительно знакомым, и он, стараясь убедиться в своей правоте, пригляделся. Стоило ему приметить два ярких пятна за задним стеклом, как у него не осталось сомнений, - на парковке стоит Мерседес Егора. Эти декоративные подушки давным-давно болтались в машине, хотя никакого проку от них не было. Из салона со стороны пассажира выпорхнула женщина. Она захлопнула за собой дверцу и всего на секунду повернулась лицом к окну, но этого оказалось достаточно, чтобы Женя узнал
– Зараза, - процедил он сквозь стиснутые зубы.
Ксюша соскользнула с дивана и подошла к мужу. Встала рядом. Мужчина и женщина на парковке целовались, не замечая ни скрежета лопаты по асфальту, ни посыпавшего с неба мокрого снега.
– Ты не вправе решать за него, - промолвила Ксения, не сводя с пары взгляда.
– Она опять поиграется с ним, этим все и закончится.
– Ты не вправе решать за Егора, - повторила Ксюша, а потом развернулась и вышла из кабинета.
Только оказавшись на улице, Макс облегченно выдохнул. На угрюмого Миронова, который всю тренировку был будто сам не свой, внимания он не обращал. Его волновала Лиза. Выглядела она спокойной, в движениях чувствовалась уверенность, и все же он боялся, что она снова сорвется. Не сорвалась. Глаза блестели решимостью, пусть даже взгляд все еще оставался потухшим. Кататься ей было тяжело, ушибы давали о себе знать при каждом резком движении, но она и слышать не хотела о том, чтобы уйти с середины тренировки. Ее твердое «нет», сказанное негромко, но безапелляционно, развеяло все сомнения. Укол обезболивающего помог справиться с болью, все остальное она оставила за пределами катка. В том числе и ненужные мысли.
Лиза шла впереди. У машины она остановилась, посмотрела вдаль, сквозь темноту, тряхнула головой. Выглядела она задумчивой, и Макс не знал, что лучше: оставить ее в покое или попробовать разговорить.
Мороз прихватил подтаявший снег, дыхание клубилось возле рта облачком пара. Он разблокировал двери, но садиться в машину Лиза не спешила. Она еще немного постояла на морозном воздухе, пряча замерзающие руки в карманах куртки, и только когда он нетерпеливо моргнул фарами, забралась в салон.
– Ты что застряла?
– Ничего, - не взглянув на него, тихо отозвалась Лиза и сделала из рукавов своеобразную муфту то ли чтобы согреться, то ли чтобы занять руки.
Ее задумчивость, граничащая с отстраненностью, нравилась Максу все меньше и меньше. И все же приставать к ней с пустой болтовней он не решился.
– Хочешь кофе?
Лиза отрицательно мотнула головой. Она избегала взгляда Макса, не смотрела ему в глаза.
До дома доехали, не обменявшись и несколькими словами. В какой-то момент Максу показалось, что его попутчица задремала, но стоило им притормозить на светофоре, как она открыла глаза. В тусклом освещении салона он видел пересекающий ее щеку порез и небольшую ссадину на скуле. Он не знал, что ее тревожит, но недосказанность так и витала в воздухе. Руки она все еще держала в рукавах куртки, и это лишало его возможности сжать ее ладонь. Тягостное молчание угнетало, и к тому моменту, когда машина остановилась возле подъезда, это ощущение только усилилось. Никто не торопился выходить на улицу. Макс ждал, Лиза не решалась начать разговор. Она все-таки вытащила руки. Фонари отбрасывали на влажный асфальт желтоватые блики, во дворе не было ни души. Лиза облизала губы и на несколько секунд опустила взгляд.
– Я возьму кое-что из вещей и поеду к себе, - вымолвила она.
Не дождавшись ответа, повернулась к Максу. Сложив руки на руле, он неотрывно смотрел в темноту. Говорила Лиза с трудом, решение она приняла уже несколько дней назад. В самое первое утро после аварии, сидя рядом с ним, спящим, думая о его словах. Неделю назад она бы многое отдала за то, чтобы их услышать, а теперь… И все-таки это оказалось труднее, чем она предполагала. Слова оставляли
пустоту, сердце беспомощно трепыхалась, душа так и выворачивалась. Макс не отвечал, и от этого говорить становилось еще труднее.– Так будет лучше. Насчет тренировок не волнуйся, я не собираюсь…
– Да плевать мне на тренировки!
– оборвал ее Самойлов. Он повернулся к ней, пригвоздив ее мрачным взглядом. – Я тебя никуда не пущу. Ты мне нужна, Лиза. Ты это хотела услышать? Так я говорю: ты нужна мне.
– Не надо, - то ли улыбнулась, то ли поморщилась она, приподняв руку, словно желала отгородиться. – Мне не нужны твои одолжения.
– Это не одолжение.
– А звучит, как одолжение. – Она отстегнула ремень и, помедлив, подняла на Макса взгляд. И тут он едва не зарычал от осознания того, что все бесполезно. Ей было все равно, что он скажет, она все решила. – Как бы я тебя ни любила, Макс, жить и знать, что я тебе навязалась, я не готова. Лучше уж я буду одна, чем так.
– Лиз, не уходи.
– Он предпринял последнюю попытку. Взяв ее за руки, провел по расцарапанным костяшкам, сжал холодные пальчики, нежно, бережно.
Лиза опустила веки. Неужели он не понимает, как ей тяжело?! С губ сорвалось прерывистое дыхание. Пока не стало слишком поздно, она высвободила руки и покачала головой.
– Нам обоим нужно время. Пройдет пара недель, а что потом, Макс?..
Решимость из ее взгляда пропала, оставив только усталость. Она запуталась… они оба запутались. Как хотелось ей поверить в его слова, но она знала, стоит сделать это, и назад пути уже не будет.
– Что ты хочешь от меня услышать?
– Не знаю…
Она и в самом деле не знала. Наверное, что он понимает ее. Хотелось, чтобы он ее услышал, чтобы сделал что-то или наоборот не делал… Она действительно не знала. Лиза вздохнула. В машине опять воцарилось тягостное молчание. Вдалеке послышался собачий лай, мимо, высвечивая дорогу фарами, проехал автомобиль.
– Мне надо подумать обо всем. Тебе тоже. Ты ничего мне не должен. Эта авария… Ты ведь не хотел ничего, а после нее вдруг передумал. Так не бывает.
– Авария тут ни при чем.
– А сам-то ты в этом уверен? – за легкой снисходительностью пряталась грусть. Как бы Лиза не старалась скрыть это, у нее ничего не получилось.
Она выбралась из салона и пошла к подъезду. Макс запрокинул голову на спинку сидения и закрыл глаза. Попробовать остановить? А толку? Не удерживать же ее силой в запертой квартире. А может, попытаться? В окно она точно не полезет, падать с четвертого этажа высоковато. Циничная усмешка скривила губы. На катке-то она прыгает неплохо, но здесь это вряд ли ей поможет.
Но с места Макс не сдвинулся. Никакого желания наблюдать за тем, как Меркулова скидывает свои шмотки в чемодан, у него не было. Чем больше проходило времени, тем сильнее он злился. Замечательно! Она все решила и даже не сочла нужным обсудить это! Поставила перед фактом. Уязвленное самолюбие так и подстегивало пойти высказать все, что он о ней думает, но Макс отдавал себе отчет в том, что это приведет лишь к очередному скандалу. Вряд ли выяснение отношений - это то, что им сейчас нужно.
Минут через пятнадцать Лиза вышла из подъезда, катя за собой небольшой чемодан, с которым обычно ездила на соревнования. Все ее вещи в него не вместились бы, даже если бы она прыгала на крышке задом, из чего Макс сделал вывод, что взяла Лиза только самую малость. Она посмотрела в сторону машины и, поняв, что провожать ее он не собирается, пошла к метро пешком.
– Дура, - процедил Макс сквозь зубы, заводя BMW. Неужели она думает, что он станет спокойно смотреть на то, как она тащится со своим злосчастным чемоданом в потемках по грязной дороге?!
Он догнал ее через несколько десятков метров. Кажется, они поняли друг друга без слов. Закинув чемодан в багажник, Макс уселся за руль и, не дав Лизе пристегнуться, дернул машину с места. Поймав на себе ее осуждающий взгляд, сбавил обороты, нашарил свой ремень и защелкнул застежку.
– Довольна? – грубовато осведомился он. Лиза отвернулась к окну, и Макс почувствовал себя редкостной сволочью. – Прости…