Пламенный лед

– Наверное, Егор пришел, - пояснил он, открывая дверь. – Двоюродный брат Жени. Он хирург, заведующим в клинике работает, Лизку посмотрит хоть. – Не обратив внимания на внезапную бледноту Лины, Макс распахнул дверь. – Привет, - поздоровался он с гостем, пропуская того в квартиру.

В руках Егор держал здоровенный пакет, из которого торчал стебель ананаса. Почему-то это оказалось первым, что увидела Элина. Медленно подняв глаза, она встретилась с взглядом Егора и похолодела. Прежде он смотрел на нее с добротой, страстью, нежностью, любовью, сейчас же… Почему-то она рисовала себе эту встречу совсем иначе. В другом месте, в другое время… У нее имелось наготове миллион слов, аргументов, доводов, но сейчас все они оказались неуместными. Егор сдержанно кивнул и отвернулся.

– Пока, Макс, - выдавила Элина и выскользнула за дверь, не дожидаясь ответа.

Она стремглав сбежала вниз по лестнице и оказалась на улице. Вдохнула морозный воздух. Руки дрожали, а щеки горели. Глаза щипало от слез, сердце выскакивало из груди то ли от бега, то ли от чего еще. Все такой же красивый: темные глаза с густыми ресницами, мужественные черты лица. Только волосы на висках посеребрила седина, и в глазах не осталось ни капли от того прежнего, что казалось привычным и постоянным. Элина доплелась до лавочки и плюхнулась прямо на снег, лежавший еще с минувшего вечера.

– Тебе нужны витамины, - усмехнулся Егор, когда Лиза вытащила из пакета ананас, а следом за ним крупный грейпфрут. Убедившись, что она цела, он заметно расслабился. Неподдельная тревога, сквозившая во взгляде, сменилась простым желанием помочь. Он погладил Лизу по голове, а потом мягко обнял. – Все будет хорошо.

Она позволила себе прижаться к его плечу. Тепло, пусть и совсем не такое, как в руках Макса. Способна ли она почувствовать хоть половину того, что чувствует с ним, рядом с другим человеком? Отвечать на этот вопрос она не стала, хотя и знала ответ.

Состояние ее показалось Егору вполне удовлетворительным. Ушибы и ссадины опасения не вызывали, в физическом плане все обстояло совсем неплохо, а вот с эмоциями было сложнее. Но разговаривать об этом при Лизе он не решился. Уже в коридоре Егор попросил Макса быть с ней повнимательнее и лишний раз не волновать.

– Она держится, - сказал он, задумчиво качнув головой. – Но пережить такое… Ей тяжелее, чем она хочет показать. Присмотри за ней. Будет кричать или плакать – пускай, эмоциям нужен выход.

Мужчины пожали друг другу руки. Договорились, что Макс привезет Лизу на осмотр в клинику дня через два-три, на том и порешили. И уже у самой двери Егор вдруг спросил:

– Элина работает с моим братом?

– Что-то типа того.

Самойлову вспомнилась странная заминка возле двери и непонятный побег Элины. Словно она приведение увидела. И тут же он едва не чертыхнулся. Надо же было настолько погрузиться в собственные проблемы и переживания, чтобы потерять связь с реальностью! А реальность заключалась в том, что в объяснениях, кто такой Егор, Элина совсем не нуждалась. Об их отношениях никто толком не был в курсе, слухи ходили разные, но Макс никогда особо в это не вникал. Так, знал кое-что, но, в сущности, его это не касалось. Именно поэтому сейчас он добавил просто, без какого-либо намека или подтекста, хотя и не удержался от вопроса в конце:

– Она ставила нам с Лизой программы, а сейчас помогает Ксюше. А что?

– Да так, - небрежно ответил Колосов. – Жду вас с Лизой в клинике. И звони сам в случае чего. В любое время, Макс, хоть днем, хоть ночью.

***

Ксюша застелила постель мягким пледом в коричнево-рыжеватую клетку и тут же уселась, вытянув ноги. Завтрак она уже пропустила, и логичнее всего было перейти сразу к обеду, но при мысли о супе будущую мамашу начинало подташнивать. Почти невесомым движением она дотронулась до живота, лицо ее приобрело мягкое одухотворенное выражение. Тяжелая ночь выдалась… И если поначалу первородный, элементарный страх гнал вперед, парализуя мысли и отключая все ненужное, то после думать уже ничего не мешало. И чем больше проходило времени, тем сложнее Ксюше становилось выносить тишину. Женя спал, во сне по-прежнему крепко прижимая ее к своему телу, и среди бесконечной суеты только это имело значение. Она прикасалась щекой к теплой Жениной груди и ловила удары его сердца. Она лежала и думала о том, что если вдруг все остальные звуки исчезнут, это не такая уж великая потеря. Главное – слышать этот негромкий стук.

Мужа Ксения нашла в кухне. Унюхав запах кофе, она недовольно скривилась, но говорить по этому поводу ничего не стала. Кофейный аромат в последнее время вызывал у нее тошноту точно так же, как и запах рыбы.

– Открыть форточку? – засуетился Женя, заметив супругу.

– Переживу как-нибудь, - проворчала она и нырнула в холодильник. Полезных продуктов там поприбавилось, а вот сосиски, сырокопченая колбаса и прочие вкусности исчезли начисто. Ксюшу это расстраивало, но в данном вопросе спорить с мужем не имело смысла.

– Выспалась? – спросил Миронов, когда она, подогнув одну ногу, уселась на диванчик и стала чистить банан.

Никогда прежде она не ела их с таким удовольствием, теперь же могла прикончить несколько штук за день. Она пожала плечами, прожевала и, подтянув к себе его чашку, принюхалась. Поморщилась и отодвинула кофе подальше.

– Вроде да. Но голова тяжелая. Надеюсь, до вечера пройдет.

Они замолчали. Поначалу это молчание разбавлялось шумом текущей воды и не особо давило на уши, но когда Женя закрыл кран, тишина стала просто невыносимой. Шкурка банана шмякнулась о стол. Миронов взял заранее подготовленный заварной чайничек и насыпал в него любимую Ксюшину заварку, потом поставил кипятиться воду.

– Макс утром звонил, - как бы между прочим проговорил он.

Ксения сразу же вскинула голову. Тишина рассеялась, словно утренний туман. Подбираться к тому, что случилось, нужно было как-то осторожно, плавно, и у него это, кажется, получилось.

– Как они? – нетерпеливо поинтересовалась Ксюша.

Беспокойство затаилось в глубине ее больших карих глаз, длинные волосы свободно падали на плечи, спину и грудь. Нежность, поселившаяся в сердце Жени еще много лет назад, сдавила грудную клетку сладкой, ни с чем несравнимой болью. Всего на мгновение, на сотую долю мгновения он представил, что на месте Лизы могла оказаться его жена, и тут же тело обдало таким холодом, словно в окно влетели десятки северных ветров, закружили и завертели в разные стороны. Он вспомнил почерневшие глаза Макса, надтреснутый, сиплый голос. Вспомнил, как тот нес Лизу, завернутую в плед, к машине, с какой осторожностью пристегивал ее ремнем безопасности…

– У Лизы утром голова закружилась. Вроде ничего страшного, но Макс попросил меня позвонить Егору. Хочет, чтобы тот ее посмотрел.

– Лишним это точно не будет, - согласилась Ксюша. – Надо было еще раньше его попросить. Блин, он как узнает…

– Я ему позвонил уже.

– И как?

– Как-как… - Женя взял чайник и стал не спеша заливать кипятком заварку. – А как может быть?

– М-да… - выдохнула Ксения и потупилась.

Все они переживали за Лизу, и Егор не был исключением.

– Ты во сколько хочешь к ним поехать?

– Не знаю.
– Мягким, наполненным небрежной грацией движением, она откинула волосы за плечи. – Ближе к вечеру. К ним еще Элина собиралась сегодня заглянуть.

– Элина? – Миронов поменялся в лице. Глаза вспыхнули, черты стали жестче. Он как будто испугался, хотя Ксюше это предположение показалось нелепым. – Ты ей звонила, что ли?

– Так ты же сам попросил меня сказать ей, что сегодня тренировок не будет, - удивилась она.

– Черт, - выплюнул Женя и пошарил по карманам в поисках телефона. Не обнаружив мобильного, осмотрелся. Телефон лежал на подоконнике. – Он, наверное, уже у них. Во сколько Лина собиралась ехать?