PlayKiller
Шрифт:
Сообщения от клан-лидера я прочитывал краем глаза, чтобы из них ненароком не брызнула кровь. Действия механоида, мягко говоря, расстроили Болеслава, и он страстно желал возвращения мятежного робота обратно на «Жигули». Честно говоря, мне того было совсем не жаль, и я с удовольствием сам засунул бы его в утилизатор при первой же возможности. Но сейчас мы нуждались в нём не меньше, чем он — в нас.
Накануне, во время позднего ужина, он обозвал нас с Робиком наркоманами из-за того, что мы вынуждены регулярно потреблять пищу. А что — все признаки зависимости налицо. Есть определённая доза, удовольствие в процессе её приёма, а после непродолжительной (по
Искомой системы с дестятисложным названием удалось достичь ближе к вечеру, когда нам с Робиком оставалось играть всего несколько часов. Ничем особенным она не выделялась, не считая наличия парной звезды — двух жёлтых карликов. В наличии было целых шесть планет, половина из которых являлась газовыми гигантами. Ближайшее же к светилам небесное тело представляло собой раскалённый докрасна шар, укутанный различными магматическими испарениями, поэтому для исследований годилась только оставшаяся пара.
Робофотт занял место в исследовательском отсеке и выпустил на волю целый рой различных зондов. Помимо стандартного вращения по орбитам, эти многофункциональные аппараты могли беспрепятственно приземляться на поверхность и вести там простенькие раскопки. Конечно, в сравнении с теми же шахтёрскими дронами, стоявшими у нас в трюме, они ковыряли грунт неглубоко и медленно, зато аккуратно.
На обследование обеих планет ушло не больше получаса. Вот только ничего существенного там не обнаружилось, кроме банальных ископаемых. Совсем не то, что мы надеялись найти.
— Может, вы системой ошиблись? — ехидно предположил Зигзаг, покинувший реакторный отсек. — С несовершенными биологическими организмами такое частенько бывает. Вы такую ресурсную деградацию называете склерозом…
— Нет, в экспедиционном журнале были именно эти координаты, — раздосадовано ответил Робик. — Нужно проверить все спутники.
— Там нигде даже атмосферы нет, — заметил я, перепроверив на всякий случай данные. — Надо уходить.
— Кул, пожалуйста, ещё десять минут!
— Ладно, ты ж не отстанешь…
Переориентированные зонды ринулись просвечивать немногочисленные луны. Твёрдые планеты имели всего две штуки на всех, и ещё пятеро вращалось вокруг газообразных. Все представляли собой безжизненные сфероиды, различия были только в составе грунта, окрашивающий каждый в собственный уникальный цвет.
Сюрприз ожидал нас на предпоследнем шарике светло-серого оттенка, испещрённого сетью глубоких трещин-каньонов. Робик перепроверил показания дважды, но там определённо имелись ископаемые биологического происхождения. А некоторые подземные слои так и вовсе — были полностью сформированы осадочными останками организмов. Правда, основой был не привычный меловой кальций, а сероватый кремниевый силикат. Но это уже мелочи.
— Возможно, раньше здесь была пригодная для жизни атмосфера, — выдвинул гипотезу обрадованный учёный. — Но потом случилось что-то нехорошее, и её не стало.
— Ага, кто-то неосторожно чихнул.
Я не разделял его оптимизма — на душе с каждой минутой становилось всё не спокойнее. Чуйка так и просила поскорее прыгнуть в подпространство, и её длительное игнорирование ни к чему хорошему обычно не приводило. Однако, умоляющие глаза приятеля могли растопить льды во всей системе разом, и я решил ещё немного задержаться для сбора образцов. Ничего нам не мешало заглянуть сюда позже, с нормальным боевым прикрытием, но мне и самому хотелось
бы знать — ради чего именно.А вот Зигзаг нашего исследовательского порыва не разделял. Робот никак не мог взять в толк, чем могут привлекать археологические ископаемые, и принялся донимать меня вопросами.
— Дерьмо, даже окаменев от срока давности, всё равно останется дерьмом, — недоумевал он через внутреннюю систему связи. — Какая от него конкретная польза вам, пока ещё живым? Тех же элементов можно и так накопать.
— Если найдём что-то уникальное, это можно дорого продать.
— Да кому далась эта древняя фигня!
— Коллекционерам, учёным, или даже военным, — принялся я перечислять. — Смотря, что именно и в каком состоянии мы найдём.
— Идиотизм. Надеюсь, в будущем представители органики так же будут радоваться, откапывая то, что останется от ваших трупиков.
От вразумления механоида меня отвлёк запиликавший сканер. В системе появилась новая гравитационная аномалия, а значит — отсюда нужно как можно быстрее делать ноги. Ждать больше нельзя, и так засиделись в гостях. Я тут же врубил двигатели, чтобы начать разгон, но тут Робик истошно заорал, будто его вдруг прищемило гермошлюзом:
— Подожди! Зонды ещё не вернулись!
— Да и чёрт с ними, — попытался я его урезонить. — За нами уже приехали.
— Это важнее! Не улетай!
— Важнее всего нашего корабля?
— Да! Ты не поверишь, ЧТО они там обнаружили!
— Хреноватор тебя зарплаты лишит, чем семью кормить будешь, дурень?
— Плевать!
Я совсем не понаслышке знал, как он бережёт своих близких, поэтому подобная категоричность повергла меня в ступор. К счастью для нас — небольшой. И когда трое из семи исследовательских аппаратов, находившихся за бортом, вернулись обратно, я решительно дал по газам. К тому времени из подпространства успело вывалиться уже около десятка мелких звездолётов, и продолжали прибывать всё новые.
Мои первоначальные подозрения полностью оправдались. Это были наши старые знакомые САКи — сторожевые катера под управлением искусственного интеллекта. Очень приставучие и особо опасные в больших количествах. А поодиночке эти москиты принципиально не летают.
Значит, охота на «Бааст» велась совсем не случайно. И судя по состоянию Робика, яростно костерившего меня на все лады, причины были самые серьёзные. Однако, подставить нас под удар я не имел никакого права. Исследовательскому судёнышку хватит и одного залпа, а сторожевики всё продолжали прибывать и прибывать, будто издеваясь над нами. Среди них то и дело попадались экземпляры покрупней, тянувшие по тоннажу и вооружению на полноценные фрегаты. Вот эти товарищи и нормальному кораблю могут дать огонька прикурить, прямо через выхлопные дюзы.
Не обращая внимания на вопли разгневанного учёного, я врубил подпространственную установку через положенные полторы минуты после старта. И ни секундой более. К тому времени преследователи успели существенно сократить расстояние, но для применения варп-сеток этого всё равно не хватило. Не зря оставил Зигзага на борту — одно его присутствие заставляло оборудование работать чуть быстрее штатного режима. А то бы нам настал однозначный кирдык.
Только когда над кораблём сомкнулось сверкающее марево изнанки реальности, я позволил себе облегчённо откинуться в кресле. Но долго отдыхать мне было не суждено — в рубку ворвался взъерошенный Робофотт. Если такое слово вообще применимо к лысому как колено орторионцу, носившему костяную маску вместо лица.