Пленница чужих иллюзий

Что он наделал? Зачем позвал с собой в Адлер? На какие только глупости не толкают человека одиночество и растерянность!

Борис как ни старался не разбудить Катю, она все равно проснулась и, увидев его, одевающегося, улыбнулась. Понятное дело, вспомнила то, что произошло между ними ночью.

– Катя… – он присел на краешек постели рядом с ней, взял ее руку. – Не знаю, как тебе сказать… Ты – прекрасная женщина, красивая, нежная… Но я люблю Надю. И я не могу взять тебя с собой, понимаешь?

Он заглянул ей в глаза.

– Боря, да успокойся ты, – она ласково погладила его руку своей рукой. – Я же все понимаю. Надя – твоя жена, и ты ее любишь. Конечно, мы с тобой забудем то, что было, и каждый продолжит свою жизнь отдельно от другого. Обещаю тебе, что Надя никогда ни о чем не узнает. Но и ты тоже не особенно-то переживай. Что бы ни случилось в жизни женщины, тем более замужней, она не должна скрывать это от мужа. А если она это скрывает, значит, боится признаться, рассказать, а это свидетельствует о тайне… У нее тайна, и у тебя тоже – тайна. Сейчас самое важное для тебя – разыскать Надю и вернуть себе, ведь так?

– Да, так.

– Тогда действуй! Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь – можешь во всем на меня положиться. Если бы ты захотел, чтобы я поехала с тобой на море искать Надю, я бы поехала, но если ты считаешь это нарушением каких-то принципов, если ты боишься меня…

– Катя!

– Думаю, мы оба все понимаем.

Она, как он понял, могла еще долго говорить в таком же духе, успокаивая его, но результат был обратный – с каждым произнесенным ею словом он чувствовал себя все более виноватым перед Надей. Поэтому, извинившись, он быстро оделся и ушел, отказавшись от завтрака и даже от кофе.

Несколько утренних часов у него ушло на то, чтобы связаться с сотрудниками линейного отдела транспортной полиции, занимавшимися делом убитого (или умершего) в поезде бизнесмена Гольдмана, а через них выйти на проводницу, которая хорошо запомнила соседку по купе Гольдманов, Надежду Гладышеву, и главное – на какой станции она вышла. Хотя и без ее показаний он мог бы догадаться, что Надя могла выйти на станции Лазаревская, поскольку именно там они с семьей отдыхали чаще всего. Вот только зачем она отправилась туда зимой? И с кем? С тем ли самым Бузыгиным или же тот Бузыгин давно уже умер? Или он жив и в 2001 году из тюрьмы вынесли тело другого человека под его фамилией?

Предполагать можно было бесконечно, но главным оставались факты: первый – Надя укатила на море; второй – при ней было очень много денег; третий – деньги эти ей принес человек, похожий на Кощея Бессмертного; четвертый – она скрыла все это от своего мужа.

Слабая надежда на то, что Надя попала в серьезную и очень опасную историю и нарочно вызвалась на роль свидетельницы в деле Гольдманов, чтобы ее фамилия профигурировала в этом саратовском деле, то есть попала на глаза Бориса, и ее поездка именно в Лазаревское, куда они ездили много раз всей семьей, тоже оказалась не случайной – все это подтолкнуло Бориса к немедленному действию. А именно – он взял билет на самолет и полетел в Адлер, где его должен был встретить приятель и коллега, с которым он и познакомился лет десять назад во время одной из поездок на море, Денисом Тришкиным. Денис работал следователем прокуратуры Адлерского района города Сочи, но для семьи Гладышевых во время их отпусков он был незаменимым гидом и просто другом, симпатичным и веселым отцом небольшого семейства, состоящего из очаровательной молодой жены Насти и дочки Сони.

Светловолосый, слегка располневший Денис встретил Бориса в аэропорту Адлера крепкими мужскими объятиями.

– Ты что один, без Нади? – спросил он, увлекая Бориса за собой на парковку, где стояла служебная машина. – По делам? По службе?

– Да пропала Надя… – и Борис, решивший, что история его жены явно не предназначена для телефона, приехал в Адлер, чтобы рассказать в подробностях лично Денису.

Они ехали в Лазаревское, Борис рассказывал, Денис же время от времени качал головой и иногда присвистывал в недоумении или негодовании. Когда Борис закончил свой рассказ, Денис несколько минут молчал, вероятно пытаясь осмыслить услышанное.

– Да я всех подниму на уши, но Надю мы найдем. Другое дело, понять бы: она сама, по своей воле сюда приехала или же ее заставили? А тебе не приходило в голову, что она как бы перевозчик? Может, ей элементарно доверили перевезти крупную сумму наличных?

– Возможно, но тогда как понять, что она вот просто так взяла да и подарила подруге почти полмиллиона рублей, чтобы та выкупила свою долю квартиры, я же тебе рассказывал?!

– Да, загадка… Вряд ли она стала тратить не принадлежащие ей деньги, за это ее по голове б не погладили. К тому же ты же сам рассказал, что ей эти деньги принесли в сумке, и соседка оказалась свидетельницей этому… То есть деньги ей принесли. Но, скорее всего, ее все-таки с кем-то перепутали. И теперь те люди, которые отдали ей эти деньги, разыскивают ее, чтобы вернуть свое. Вот она и сбежала.

– Я все понимаю, кроме одного: ну если ты влипла в такую вот криминальную историю, а у тебя муж – следователь, то не было бы логичным посвятить в это его, то есть меня?

– Ну, да, конечно, разумеется, как иначе! – растерянно пожал плечами Денис. – Но вот именно к тебе-то она почему-то и не обратилась. Ты предполагаешь, что она сейчас в Лазаревском… Логично было бы предположить, что, окажись она здесь с большой проблемой, она могла бы обратиться и ко мне! Адрес-то мой ей известен! Или к Насте, моей жене. Но поскольку к нам она не обратилась, смею предположить, что ее поездка сюда связана с другими людьми, с теми, кто имеет отношение к деньгам… Да уж, история на самом деле странная. И как ты предполагаешь ее искать?

– По гостиницам, частным пансионатам, я не знаю… Не на улице же она живет!

– Тогда поступим следующим образом. Сейчас мы поедем ко мне, Настя нас покормит обедом, и после этого начнем искать твою жену. Ты фотографии ее с собой взял?

– Целую пачку. Увеличил и размножил.

– Вот и отлично.

Денис с семьей проживал в большом уютном доме на центральной улице Лазаревского. Летом дом, окруженный террасой, был увит виноградом, и вся жизнь протекала на свежем воздухе. Жильцы-курортники занимали весь второй этаж, и Настя, жена Дениса, сама готовила им завтраки, обеды и ужины. Маленькая Соня на время курортного сезона перебиралась к бабушке на соседнюю улицу, в дом, где было спокойнее, не было гостей и все вокруг принадлежало и служило только ей, любимой и единственной внучке.

Сейчас же, зимой, садик и терраса казались голыми, неприглядными и мокрыми. Зато в теплой кухне вкусно пахло мясным рагу, свежими ватрушками, а в гостиной в камине полыхал огонь, и девочка-подросток, какой предстала перед Борисом Сонечка, пекла на решетке яблоки. Глядя на эту семейную идиллию, на улыбающуюся и выглядевшую спокойной и счастливой Настю, Борис еще горше переживал разлуку с Надей и вспоминал свои семейные будни, своих мальчишек, а думая о Наде, видел перед собой сосредоточенное, лишенное улыбки лицо жены, о которой, как выяснилось, он ничего-то и не знал.

Настю посвятили во все подробности дела, объяснили ситуацию, и она, попросив свою маму прийти и присмотреть за Соней, вызвалась помочь Борису в поисках подруги.

– Да она серьезный и ответственный человек! – воскликнула она, выслушав Бориса. – И если вот так странно сбежала, значит, у нее имелась на это причина. Я точно знаю, что она тебя любит и никогда бы не предприняла ничего против тебя. Скорее всего, все-таки эти деньги связаны с твоими делами! И на поезд она села не по своей воле. А то, что ты рассказываешь про Бузыгина – в это я не верю. Говорю же: не такой она человек, чтобы бросать свою семью и мчаться в неизвестность с любовником, которого официально уже нет в живых, к тому же… Да полный бред! Знаете что, мужчины, мы с Надей провели много вечеров вместе, о чем только не разговаривали, и она рассказала мне эту историю с уголовником, из-за которого чуть не села в тюрьму. Можете мне поверить, даже если предположить, что он жив, то никаких писем в тюрьму она ему не писала. Да она была рада до смерти, что выпуталась из этой истории, и очень благодарна тебе, Боря, за то, что ты помог ей тогда… Вы поймите, она же была школьница, встретила парня, тот запудрил ей мозги, стал ее первым мужчиной… Да она действовала как во сне! И никакая это была не любовь, а страсть, желание… А вот с тобой она узнала, что такое настоящая любовь, семья, уважение, словом, все то, ради чего и создается семья, понимаете? Она боготворит тебя, Борис! И очень, очень любит. Я понимаю тебя, ты сейчас в растрепанных чувствах и сам уже не знаешь, что подумать. Но поверь мне, когда ты встретишься с ней, дай ей возможность все объяснить и увидишь, что все не так страшно, как ты себе напридумывал. К тому же надо же учесть и психологию человека. Может, поначалу она подумала, что выпутается из этой ситуации сама, решила тебя просто не тревожить, понимаешь? А когда ничего не получилось, она побоялась уже обратиться к тебе, значит, не уверена была, что ты ее поймешь. А она очень дорожит вашими отношениями.