Пленница Синего дракона
Шрифт:
«Жива, — мелькнула первая мысль. — Я жива! О небеса! Спасибо вам, спасибо!»
Она пошевелилась, потом села, оперлась на стену и открыла глаза. Над ущельем неподвижно висел величественный синий дракон. Его словно не касались ни порывы ветра, ни удары снега, лишь маленькая драгма верещала, зажатая крепкими когтями.
— Отпусти ее! — вскочила на ноги Амина и пошатнулась, чуть не сбитая порывом ветра. — Немедленно!
— Жить надоело! — взревел синий дракон.
Он приблизился к скале и поставил драгму на выступ. Бедная драконица тряслась от страха и попискивала.
— Каждая жизнь ценна! — взвилась Амина, перекрикивая странный грохот, несшийся со всех сторон.
Она огляделась, ничего не понимая. Казалось, что стало еще темнее, лишь на мощной груди синего дракона горел шар, да на шее светилась родовая метка в виде нежно-голубого колокольчика на тонкой изогнутой ножке.
«Молодой, — отметила про себя Амина. — Двадцать пять-тридцать лет, не больше. По сравнению с графам Ратбором — ребенок».
— К драгмам собачьим! — взревел синий и исчез в снежной лавине, внезапно сорвавшейся с вершины.
— А-а-а! — на одной ноте завизжала Амина и вцепилась в драгму.
— Тр-тр-тр, — тоненько заверещала драконица, оттолкнулась и взлетела, тяжело поднимая крылья.
Их закружил ураган. Амина, вцепившаяся в шею драконицы, потеряла ориентацию. Все кружилось перед глазами: горы, небо, далекая долина в ущелье. Драгма потеряла управление и начала падать. И второй раз острые когти вцепились в плащ девушки, дернули вверх и понесли. Но и шею драконицы Амина не отпускала.
Синий дракон нырнул в узкий проход между скал. Здесь было относительно тихо, не так сильно бушевал ураган. Темная расселина показалась внезапно.
— Смотри, там! — крикнула Амина, но ее голос потерялся в ревущем ветре.
Однако дракон и сам заметил пещеру. Он раскачал свою ношу и забросил ее внутрь. Драгма и девушка тяжело хлопнулись на землю и обе застонали. Драконица на миг придавила Амину тяжелым телом, но сразу с клекотом отпрыгнула в сторону и забилась в уголок.
Девушка с трудом села. Она потерла мокрое лицо ладонями, отбросила волосы со лба.
— Как ты? Жива? — раздался сзади голос.
— Кажется.
Она обернулась. Синий дракон стоял в человеческом облике и тяжело дышал. Амина сжалась…
Этот вынужденный полет по горам и Алеку дался нелегко. Он давно не принимал первородный облик, привык к ленивой светской жизни в столице, к нарядам, бренди, комфорту. А здесь, в горах, в минуту критической опасности вдруг вспомнил об истинной сущности, и опять из-за несносной девчонки, делающей то, что недостойно леди.
«Будь она проклята!» — кипело в груди бешенство.
Говорил же он себе не лезть в чужие дела, держаться подальше от баб, и не важно, обычная она или истинная, но не смог устоять.
«Надо было бросить ее на растерзание стихии, — злился он. — С глаз долой, из сердца вон!»
Но, несмотря на разумные мысли, наоборот, рванулся на ее спасение. И вот теперь она сидит, нахохлившись, как воробей, в маленькой пещере, а рядом стонет раненая драгма.
Все дерьмо волной поднялось
в груди Алека. Он дернулся к девчонке, схватил ее за шиворот и поднял на ноги. Драгма заверещала, сложилась, закрыла голову крыльями, словно это ее хотели наказать.— Еще раз попадешься мне на пути! — заревел он. — Еще раз!
— Ты сам захотел меня спасти, — зашипела девчонка и закрутилась, завертелась, норовя ударить его кулаком и освободиться от захвата. — Я не просила! Себя вини!
Амина все же толкнула его в грудь, лягнула по голени, он вскрикнул, схватился за ногу.
— Да ты…
— Не подходи ко мне! — девушка подняла камень и замахнулась.
Взъерошенная, тоненькая, с мокрым лицом и волосами, Амина сверкала огромными глазами, и Алеку казалось, что во все стороны стрелками разлетаются искры. Они отталкивались от стен, взрывались с тихим «пух» и осыпали пол, камень, стонущую драгму. И на месте падения вспыхивали красные, зеленые, синие, желтые цветы.
Миг — и стены пещеры превратились в клумбу. Даже на лбу у драгмы расцвела пышная роза.
Алек застыл на месте, пораженный открывшейся картиной. Девушка неожиданно хихикнула, уронила камень, схватилась за живот и захохотала в голос.
— Что это? — прошептал он.
— Ты такой… такой… смешной, — веселилась златовласка, откинув волосы.
Ее смех колокольчиками рассыпался вокруг. Даже драгма приободрилась, встала на лапы и побрела вдоль стены к выходу из пещеры.
— Что это? — повторил вопрос Алек.
— Где? — Амина огляделась. — Ты никогда с цветочницей не встречался?
— Фея цветов? Ты?
Недоверие сквозило в голосе Алека. Не может быть! Очень редкая магия, которой обладали единицы. Каждая цветочница была на вес золота. Теперь стало понятным, почему брат хотел продать девушку подороже.
— Я, — засмеялась Амина и уронила камень. — Но бракованная.
— Почему?
— Моя магия не контролируется, она просыпается, когда хочет, без участия хозяйки, — девушка встряхнула волосами и поежилась. — Холодно. Надо выбираться отсюда.
Впервые Алек был с ней согласен. Все еще потрясенный увиденным, он обернулся к выходу, где по-прежнему свирепела пурга. Порывы ветра забрасывали в пещеру снег, еще немного, и проход совсем закроется.
Герцог пробился сквозь сугроб и выглянул наружу. Природа, казалось, сошла с ума. В снежном круговороте ничего не было видно. Расправить крылья и взлететь он сможет только на открытом месте, а его сейчас как раз не было. И объясниться с друзьями он тоже не мог: в человеческом облике не работала ментальная связь.
Тупик. Куда ни посмотри, везде тупик!
«И зачем я вообще влез в эту авантюру? — ругал себя герцог и вспоминал рассказы дворецкого о его отце и деде. — Идиот! Идиоты! Герцогов Вертов ничему жизнь не учит!»
Алек вернулся в пещеру, сбросил на землю заплечный мешок.
— Придется переждать непогоду здесь, — пробурчал он. — Есть ли среди твоей зелени лечебные травы? Лечить умеешь?
— Цветочницы могут все, — ответила Амина. — А кого? Ты ранен? Куда?
«В сердце!» — напрашивался ответ, но Алек сказал другое: