Плохая учительница, хороший снайпер

— Да я ради этого в академию пришел.

— Отлично. Тогда это ваш шанс. Еще вопросы? — Хизер приглашающе посмотрела на блондинчика, но тот неожиданно отвел взгляд. — Нет? Тогда приступим к распределению. Кто хочет сражаться с драконами?

Взметнулась одна рука, вторая, третья. Студенты вертелись и перешептывались, настороженно поглядывая на Хизер. Вскоре рук было уже четыре, потом пять, шесть… Сидящая на последней парте бледная девушка с тусклыми, словно вылинявшими рыжими волосами неуверенно оглянулась, вскинула тонкую белую ладонь, опустила и снова подняла.

— Надин, ты серьезно? — расхохотался сидящий за нею парень. Девушка вздрогнула, но руку не убрала. Наоборот, взметнула ее повыше. Хизер одобрительно кивнула рыженькой. Когда тебе девятнадцать лет, противостоять таким вот хохочущим парням сложнее, чем мраморному шипохвосту.

Хизер подождала еще немного, и класс успокоился. Пятнадцать человек держало руки поднятыми, остальные настороженно таращились на Хизер, ожидая ее реакции.

— Хорошо. Те, кто не поднял руку — можете, если хотите, уйти. К примеру, в библиотеку — доклад сам себя не напишет.

Когда последний студент, сложив пухлые конспекты в портфель, вышел из класса, Хизер повернулась к оставшимся.

— А теперь еще раз. Кто из вас хочет сражаться с драконами? По-настоящему, в составе ударной группы.

— Простите, у меня вопрос, — поднялся с задней парты высокий нескладный юноша. Слишком широкий пиджак висел на нем, как мешок на швабре. — Я Аллан Пибоди. Господин Квистен назначил меня снайпером, но, честно говоря, мне не хочется быть снайпером.

— Могу вас понять, — согласилась Хизер. Парень не выглядел снайпером. Не было в нем правильной цепкой злости, не было стремительной агрессии хищника. Для щитового слишком меланхоличен и нерешителен… Может быть, ловчий? В таких вот медлительных, внешне податливых людях иногда обнаруживается неумолимо настойчивая, точная, как банковский абак, цепкость. — Соблюдать прежний расклад ролей я не планирую. Более того, я обязательно все переиграю. Сначала выслушаю ваши пожелания, потом проведу тесты — и соберу совершенно другую команду. Так что вы можете претендовать на иную роль, я это полностью одобряю.

— Нет. Я вообще не хочу быть в команде.

— О. Поняла. Без проблем, господин Пибоди. Если вы не хотите сражаться в команде, отказ — это самое правильное решение. Глупо тратить ваше и мое время на тренировки, которые на самом деле не интересны.

Блондинчик за первой партой медленно, словно нехотя, потянул вверх руку.

— У меня вопрос!

— Да, господин Каррингтон?

— Вы говорите, что будете учить нас практике драконоборства. Но чтобы кого-то учить, нужно самому знать предмет, — Каррингтон, поднявшись, оперся широкими ладонями о парту, словно премьер-министр о трибуну. — Вы когда-нибудь сражались с живым драконом?

— Я, господин Каррингтон, два года отработала снайпером в охране частной рудодобывающей компании в Южном Уэльсе, а потом три года — в егерской службе Ее Величества. Количество схваток, простите, озвучить я не смогу. Просто не помню. Но на моем боевом счету более двадцати убитых драконов. Такая статистика убедит вас в моей компетентности?

Как все натуральные блондины, Каррингтон обладал светлой кожей. Которая мгновенно вспыхивала пронзительно-алым румянцем, словно в лицо плеснули краской. Хизер с наслаждением наблюдала, как кровь приливает к щекам Каррингтона и окрашивает красным лоб. Последними вспыхнули уши — словно два праздничных китайских фонарика.

— Да, госпожа Деверли. Полагаю, вы достаточно компетентны.

— Благодарю за столь лестную оценку моих скромных способностей, — Хизер, потянув за цепочку, вытащила из нагрудного кармашка часы. — Ого. Время урока почти истекло. Можете пока отдохнуть, почитать… Не знаю. Главное, не шумите — мне нужно сделать записи в журнале, а это занятие требует глубокого сосредоточения.

— А я думал, что главный навык снайпера — это уметь сосредотачиваться даже под драконьим огнем, — широко улыбнулся уладец.

— А вы видите здесь дракона? Сейчас мне предстоит схватка с великой, могущественной, всепожирающей бюрократией. Поверьте, это намного серьезнее.

— Какой у тебя интересный способ девушек очаровывать. Свежий, оригинальный, — глумливо оскалился Падди. — Комплименты для дураков и нищих. Наш генеральский сынок и умница Алекс начинает знакомство с пошлостей, а продолжает хамством. Конечно же, после такого ни одна девушка не устоит!

— О. Мнение профессионала, — изогнул бровь Алекс. — Сколько у тебя, говоришь, было девушек?

— Сколько бы ни было — все бесплатные. А если с тобой кто-то и крутит, бриллиантовый ты наш, — не обольщайся. Это не потому, что ты такой замечательный. Это потому, что у твоего папочки куча денег.

Склонившись к Падди, Алекс сочувственно похлопал его по плечу:

— Да не переживай ты так. Найдется, найдется девчонка, которая не устоит перед твоим обаянием. Есть в Англии и близорукие, есть и дурочки. А зависть — плохое чувство. Борись с ней, Падди. Борись, и ты одержишь победу — как уладцы в… в… Черт, запамятовал. Ты не напомнишь, когда твои соотечественники побеждали на поле боя?

— Иди к дьяволу! — мгновенно и предсказуемо вспыхнул Падди. — Хочешь увидеть, как побеждают уладцы? Пошли в гимнастический зал, и я из тебя…

— Стоп! Стоп-стоп-стоп. — вклинившись между ними, Элвин Войт вскинул усыпанные рыжими веснушками руки. — Алекс, Падди, сделали шаг назад. Брэйк. Падди, шаг назад, я тебе говорю. Нашли время собачиться. Сейчас Хатчинс обход делать будет. Хотите взыскание заработать?

— Хатчинс? Уже? — Падди бросил взгляд на часы над камином. — Вот черт. Ладно, выдыхай, Каррингтон. Я тебя позже вздую.

— Жду с нетерпением, — улыбнулся во все тридцать два зуба Алекс. И внутренне выдохнул с облегчением. Насчет исхода драки сомнений не было — Падди был на две головы ниже, да еще и тощий, как сельдь по весне. Но в бой он бросался яростно, лупил изо всех сил, и успокоить его можно было только хорошим нокаутом. Не то чтобы Алекс не мог пробить Падди в челюсть, задача-то, прямо скажем, довольно простая. Но какой смысл в этой нелепой возне? Что и кому докажет победа? Какую пользу она принесет?

Да никакой.

Это не тот подвиг, которым можно гордиться.

Раскрыв «Теорию и практику некристаллического аккумулирования», Алекс нашел заданный Хатчинсом раздел. «Для наполнения можно использовать любой стеклянный или керамический сосуд соответствующей емкости. Количество вмещаемой энергии соотносится с объемом и формой сосуда по следующей формуле…» Несколько секунд Алекс тупо таращился на внушающую ужас формулу, пытаясь уловить хотя бы проблески смысла.

Смысл… Действительно, в чем смысл?