Плохие девочки не плачут. Книга 3
Шрифт:
Помощь пришла нежданно-негаданно.
Отворилась соседская дверь, оттуда выглянула почтенная леди, охочая до новостей и привлеченная чужими воплями. На старости лет остается ничтожно мало развлечений. А когда передачи с Малаховыми приелись и нагоняют тоску, то выхода попросту нет. Лишь единственный путь — вооружившись биноклем, скрупулёзно изучать действия окрестных жителей, вести важные заметки и сохранить нетленные труды для потомков.
Леонид проявил недюжинное мужество и отвагу. Многократно порывался прервать монолог, но упрямо держался молодцом до последнего. Надежда ухватить желанную разгадку не покидала его ни на миг и таки оправдалась.
Миновав
Точнее до Ксении.
Выяснилось, что Ксения слыла профессиональной гетерой, периодически разъезжала по заграницам и тесно общалась с местными аллигаторами. Тьфу ты, олигархами. Впрочем, не важно. Девочка неплохая, всегда выручит копейкой, исправно сдает суммы на ремонт дома и на лампочки, о матери очень заботится. Бл*дь, конечно. Но с кем не бывает? Дурное дело — нехитрое.
Леонид не растерялся и успел ввернуть пару фраз. Мол, хотел приветы Ксении передать, новости разузнать. Не ради выгоды, чисто по-дружески. А тут такой прием. По всему выходит Ульяну Юлиановну не одну придется в диспансер отправлять.
Здесь соседка загрустила, осенила себя крестным знамением и поведала истинные факты. Намедни ночью, находясь на боевом посту — с биноклем, у глазка — она наблюдала, как бедную девочку под руки выводят два подозрительных лица мужского пола. Решила, будто клиенты, и спохватилась лишь днем, ведь приехала мать Ксении, вся в расстройствах, почему же дочь не встретила ее на вокзале. Стало ясно, что ситуация дрянная. Никакие это не клиенты, а похитители. И главное — улик нет. Замок на двери не сломан, в квартире порядок и ничего не пропало. Как милицию выручать? Даже фоторобот преступников не составишь. Оба высокие коротко стриженые брюнеты, а с фасада их рассмотреть не удалось, особых примет не замечено. Разве только выехали на здоровенном черном джипе. Однако темнота за окном не позволила выявить ни марку авто, ни номер.
Леонид выразил легкое сомнение. Может, еще обойдется. Может, действительно Ксения по работе уехала.
Соседка стояла на своем. Такая заботливая дочь любимую мать на вокзале не бросит, на клиентов не променяет, а в случае чего обязательно предупредит. К тому же, телефон-то третьи сутки кряду отключен.
«Дрянная ситуация», — мысленно согласился Леонид и решил, что нужно в срочном порядке рвать оттуда когти.
Парень с нескрываемой радостью выскочил из окаянной квартиры и не менее окаянного подъезда, вдохнул свежий апрельский воздух, но не успел им толком насладиться. Бригада не внушающих доверия бугаев сделала моему бывшему предложение, от которого он не смог и элементарно побоялся отказаться.
— Присаживайтесь, — их главарь гостеприимно отворил дверцу фургона, совершил недвусмысленный приглашающий жест и хищно скользнул языком по окровавленному лезвию секиры.
Ну, хорошо, с окровавленным лезвием я перегибаю. Зато фургон и бугаи там точно присутствовали в наличии.
Леонид понял, что запахло жареным. Жареным им.
Однако куда свалишь с подводной лодки?
Призывая остатки смелости, он шагнул в указанном направлении. Бригада
шагнула туда же.И понеслось.
Парня обыскивали и допрашивали в грубой форме, в режиме нон-стоп.
Чего слонялся поблизости? Что выяснял? В каких отношениях состоял с пропавшей Ксенией? Зачем приставал к ее матери? Почему торчал в соседской квартире? О чем успел узнать?
Леонид дрожал и покрывался холодным потом, жалел о ненаписанном завещании, сначала молился всем известным богам, потом проклинал их же. Исповедовался бугаям словно на духу — и про девушку распутного Антона, и про сезонное обострение Ульяны Юлиановны.
Такого страха никогда прежде не испытывал. Но страх иногда играет на пользу. Вырубает мозг и активирует удачную импровизацию.
— П*здец, сам не понимаю, как сообразил наврать, — признается бывший. — Сказал, что хотел трахнуть Ксению. Старый клиент, сто лет у нее не был, бл*ть, даже номер потерял, только адрес помню.
— А они? — в горле ощутимо скребет.
— Поверили, посоветовали молчать о разговоре, отпустили, сказали, что менты, типа пасут территорию, — медлит и восклицает: — Не менты, бл*ть! Зуб даю, не менты…
— Ладно.
Нажимаю на сброс, удерживаю кнопку, пока экран мобильного не погаснет.
«Что за х*йня творится?» — внутренний голос цитирует Леонида.
— Понятия не имею.
Иду в ванную, умываюсь ледяной водой. Неотвратимо трезвею. Кажется, текила меня больше не берет.
***
Кто похитил Ксению? Кто прессовал Леонида?
Очевидно разные группировки, иначе ситуация выглядит абсурдной.
Только кому это нужно? Кому понадобилась проститутка? Кому захотелось наблюдать за ее домом?
Версия номер раз: фон Вейганд решил снова использовать старую знакомую, запретил ей информировать родных и близких о неожиданном отъезде.
Логично? Вроде.
А куда приписать фургон с бугаями? Зачем эти товарищи пристально отслеживают подозрительных посетителей? В целях какой-то особенной безопасности?
Конечно, можно допустить, будто мой очаровательный махинатор просчитал все шаги наперед. Заранее знал, что я затею поиск и начну глубоко копать, поэтому предусмотрел комбинацию до мелочей и подстраховался на случай расследования.
Но есть вещи, которые нереально подгадать.
Есть фатальные совпадения, коварные ухмылки судьбы, которые нельзя контролировать.
Порой череда случайностей запускает сложнейший механизм. И тогда никто не в силах нарушить неизбежный ход событий. Остается лишь покориться, склонить колени перед высшей волей. Роковой волей.
Если бы Ксения не зарегистрировалась в брачном агентстве, если бы я не подписала договор с теми партнерами и не основала собственный сайт, если бы браузер не загрузил необходимый профайл, если бы моя оперативная память не сработала в определенный момент…
— Давай, соображай, — брожу по комнате, кусая губы.
Леонида допрашивали не просто так, старательно проверяли на вшивость, точно искали связующую нить. Ключ к похищению? Вероятно.
Фон Вейганд позвонил на следующий день после исчезновения Ксении. Позвонил с важного и личного номера, засветил тайную сим-карту. Скрывал тревогу за шутками, казался непривычно веселым, практически признался в любви и звал замуж.
— Дыши глубже, — распрямляю сгорбленную спину. — Думай.
Это не его рук дело. Он очень переживает, даже совершает тактические ошибки, проявляет слишком много эмоций. Значит, требуется версия номер два.