Плохие соседи

Приезжал ли он? О, сколько всего произошло...

— Да... он... приехал, в субботу утром. — Пернел будто выставила щит против следующих вопросов.

— Ну, надеюсь, вы не ссорились? — допытывался Майк.

Не рассказывать же ему все: как Хантер вечером в субботу выпроводил из ее дома Криса Фармера, как потом нежно обнимал и успокаивал ее?..

— Нет-нет, все в порядке, — уверила она Майка и, когда он удалился в свой кабинет, снова обратилась мыслью к дивным воспоминаниям об этих полутора часах с Хантером. Его прощальный легкий поцелуй, его улыбка... Ее собственное великое открытие: она влюблена... влюблена в него. Что там их субботняя ссора из-за овец, а в воскресенье — из-за того злосчастного сооружения, возведенного ею... Это все неважно, это прошло мимо ее сознания. Целый день она лелеяла в памяти лишь образ ласкового, тихого Хантера.

Во вторник утром взволнованный Майк поведал, что получил письмо из «Брэддон консолидейтид», подписанное самим мистером Тримейном.

— Фирма пока не предлагает кредит, а только оговаривает условия, — с оптимизмом прокомментировал письмо Майк. — Но ведь и не дает от ворот поворот, как все другие!

— Д-да-а?.. — как-то неуверенно протянула Пернел.

— Ну как ты не понимаешь? Такие люди, как Хантер Тримейн, не подписывают лично письма, если не придают никакого значения предполагаемой сделке!

— Это верно, — согласилась Пернел. Обрадованный, он помчался звонить жене, а Пернел... немножко надеялась, что Хантер, может быть, подумал и о ней, когда подписывал письмо к ее начальнику. Вечером она вернулась домой, убежденная, что все эти глупости надо из головы выкинуть. Ведь это полный абсурд — чтобы такой занятой бизнесмен, как Тримейн, средь бела дня отставил все свои дела и вспоминал о секретарше того, кому фирма отправляет деловое письмо, а он подписывает. Она их и выкинула, эти глупости.

Тем неимовернее, отчаяннее была ее радость, когда вдруг, около семи вечера, она услышала телефонный звонок и получила подтверждение — нет, Хантер помнит о ней!

Звонит, спрашивает вовсе не о посылке, как она ожидала.

— Привет, Пернел! Говорит Хантер Тримейн.

Да разве есть ему нужда называться! Первое его слово — и она всем существом ощутила: это он.

— Каким ты видишь небо из своего окна? — легко продолжал он.

Сердце ее забилось где-то в горле, — он вовсе не торопится, хочет поговорить...

— Ну, таким, какое бывает в разгар лета, — в тон ему импровизировала она.

— Дождя нет, а?

— Да нет, погода превосходная. — Пернел изо всех сил стремилась подольше слышать его голос в трубке. — Но посылка ваша еще не пришла. Я тщательно обследовала ящик — никаких следов.

— А в сарае моем вы не посмотрели? Специально не запирал, — словоохотливо сообщил Хантер.

— Смотрела и там. — Нет, это звучит слишком сухо. Рассказать, что сегодня днем напечатала письмо к нему: Майк соглашается с условиями фирмы о предоставлении кредита? Пожалуй, не стоит, хорошо, что вовремя сдержалась: нечего смешивать рабочие вопросы с личным разговором. — Возможно, посылка придет завтра, — бодро утешила она.

— Будем надеяться, — вежливо подхватил Хантер.

Пернел еще с полчаса сидела молча, чему-то улыбаясь и уставившись в пространство. Только дома, уже к утру, ей удалось обуздать свое бездумно-мечтательное настроение. Подумать только, какую дурочку делает из нее любовь! Просидеть столько времени в безмолвии у телефона, витая в облаках, после обычного, ни к чему не обязывающего разговора...

Даже на следующее утро упоминание о Хантере не застало ее врасплох, хотя Майк, диктуя ей какой-то документ, неожиданно прервался:

— Мистер Тримейн уже, наверно, получил мое письмо, как ты думаешь?

— Конечно, если только почта работает нормально, — согласилась Пернел.

Кажется, Майк опять беспокоится. Ее охватило противоречивое чувство: для него так важно любое сообщение о компании Хантера, но ей неудобно доложить ему, что вчера Хантер звонил... только чтобы узнать, не пришла ли для него посылка.

Когда, закончив работу с Майком, она вернулась к себе, ее поразила перемена собственной ориентации: теперь она испытывает потребность защитить не хозяина, а Хантера, оградить его отдых на то недолгое время, которое он мог позволить себе после напряженной работы. Ведь это, в конце концов, из его личной жизни — посылка.

По пути домой эти два слова — «личная жизнь» — не выходили у нее из головы. Они вдруг пробудили в ее влюбленной душе ревность. Смешно — ведь он свободный человек! С какой стати, ей-то до всего этого что за дело? Ну а как насчет его дам? Ей известны, по крайней мере, две — побывавшие недавно в его доме... И она серьезно задумалась о третьей. Намерение навестить в этот уик-энд мать и отчима, по-видимому, придется отложить, никуда она не двинется. Она любит Хантера, не оставит его этим дамам, а будет здесь, в своем доме, в Примроуз-коттедж. Он же приедет в Миртл... Но и прислуживать кому-либо она тоже не станет! Хватит и того, что утром она уже искала эту посылку. Черта с два опять сейчас пойдет рыться в почтовых ящиках!

Однако от ее решимости скоро не осталось и следа. Она приготовила себе ужин, поела, помыла посуду — и тут ее будто что-то ужалило. Вчера Хантер звонил около семи вечера! А что, если и сегодня?.. Вряд ли... И все же примерно без двадцати семь она принялась за дело.

Однако самые тщательные поиски результата не дали, и уже в семь Пернел сидела в гостиной и нетерпеливо поглядывала на телефон. В пять минут восьмого она уверилась, что Хантер не позвонит. Погода улучшилась, и в десять минут восьмого она решила не валять дурака и пойти поработать в саду. Поднялась с места — и тут зазвонил телефон. Ноги у нее стали как ватные. Собравшись с силами, она взяла трубку; это, конечно, не Хантер, и нечего сходить с ума. Ее «алло» прозвучало спокойно и доброжелательно.

— Как там у вас небо — прояснилось? — услышала она веселый вопрос Хантера.

— Что? О чем вы? — растерялась она и машинально опустилась в стоящее рядом кресло.

— Ваш голос так и светится, — поддразнил он ее.

Какой он милый! Прелесть!

— Да, в последние дни я довольна собой. — Пернел глубоко вздохнула.

— Как у вас прошел день?

Но ей меньше всего хотелось говорить о работе.

— Неплохо, а сейчас я собиралась повозиться в саду, — легко, не задумываясь, ответила Пернел первое, что пришло в голову.

— Надеюсь, я не сказал ничего обидного?

Он все еще дразнит ее... И Пернел, вспомнив, как он настойчиво рекомендовал ей заняться, садом, невольно рассмеялась, но тут же спохватилась: Господи, ведь даже в ее смехе сквозит любовь! Надо говорить спокойнее, и на другую тему.

— Ваша посылка, между прочим, до сих пор не прибыла.

И тут же пожалела о сказанном, потому что разговор на этом закончился — Хантер только любезно ее поблагодарил.

На следующее утро, когда она с привычной осторожностью вела машину, направляясь на работу, Хантер, один Хантер царил в ее мыслях. Посылки все еще нет, так что сегодня вечером... позвонит или нет?.. Теперь весь день она будет думать об этом и нервничать.