Плохие соседи

— Ерунда какая-то! — прогремел он и продолжал уже спокойнее, но таким тоном, будто имел полное право получить исчерпывающий ответ: — Что, в конце концов, тут происходит?!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На этот его вопрос, решила Пернел, отвечать она не будет; гнева его просто не заметит. Не поступится своей гордостью, не признается, что ее мучает жуткая ревность ко всем его приятельницам, что сама она... увы, по уши в него влюблена... Ей остается как можно равнодушнее поднять голову и направиться в свой дом. Так она и сделала, чувствуя себя такой разбитой, что не в силах была искать в сумке ключи от входной двери. Какое счастье — вспомнила: они же в одной связке с ключами от машины!

Однако если она надеялась, что, уйдя от Хантера и не дав ему ответа на вопрос, от него избавится, то глубоко заблуждалась. Отперла замок, вошла в гостиную, обернулась прикрыть дверь: Хантер стоит в дверях, в руке — ее чемодан. Похоже, негостеприимство хозяйки вовсе его не обескуражило.

— Что, он больше вам не нужен? — ехидно осведомился гость, указывая на чемодан.

Она забыла его на дорожке _гэто правда. Ну и что же? Это вовсе не означает, что она так уж растерялась. Просто ей теперь не до того, а покупки она заберет потом, только и всего.

— С-спасибо... — начала она и остановилась — да он использует чемодан в качестве тарана, чтобы пробиться в ее гостиную. Этот номер не пройдет! — Благодарю вас, — вежливо, но твердо повторила Пернел, когда он поставил чемодан на ковер.

Но когда Хантер выпрямился, она невольно содрогнулась от яростного огня его глаз — они так и жгли ее.

— Значит, все именно так! Так просто!

Опять комок в горле не дал ей свободно вздохнуть, но она все же выговорила — холодно, резко:

— Вам нужны объяснения?

И тут же пожалела, увидев, как сжались его кулаки. Он глубоко вздохнул, явно делая над собой усилие, и захлопнул дверь.

— Именно так! Нужны!

Пернел судорожно пыталась собраться с мыслями, но здесь, опять у себя, опять наедине с ним, не в состоянии была четко соображать.

— Хм... а какие, собственно, могут быть объяснения? — Он, кажется, открыл рот... она его упредит. — Ведь во время нашего последнего разговора вы позволили себе... бросить трубку!

— А вы чего ожидали? Что я еще буду о чем-то разговаривать после ваших слов?

Пернел проклинала и Хантера, и свою память. Со времени того разговора она многократно прокручивала в мозгу всю беседу, но никак не могла понять, что же он имеет в виду. Раз у нее нет ответа — попробует проскользнуть мимо него к двери.

— Нам двоим здесь слишком тесно!

С этим язвительным замечанием Пернел подняла руку и отодвинула защелку. Но открыть дверь ей не удалось — Хантер тут же придержал ее ладонью. Боковым зрением она видела, что глаза его горят теперь каким-то новым интересом. И точно — как-то уж слишком спокойно он задал вопрос:

— Значит, ваше решение продать коттедж как-то связано со мной?

Ничего не скажешь, Хантер Тримейн здорово умен, ловок и напорист. Но так попасться в его ловушку! Ничего, она выкрутится — он и не заподозрит правды. Она равнодушно пожала плечами — дескать, не угадали, — но на всякий случай отошла от него подальше: вдруг он изменит манеру поведения?

— Какие же это мои слова так на вас подействовали?

Нападение — лучшая оборона, пусть-ка он теперь защищается! А для нее главное — скрыть свои истинные чувства, не выдать ему свою любовь.

Ей показалось, что прошла целая вечность. Он все еще стоит и пристально смотрит на нее. Вспоминает ее слова, так его возмутившие? Что же это, что?

— Вы весьма настойчиво попросили меня больше вам не звонить — никогда! Это раз. А потом еще предположили, что я звоню, только чтобы позлорадствовать!

Глаза ее широко раскрылись от изумления — опять он пытается свалить все на нее! Это надо уметь!

— Я мог бы... задушить вас за то, что... — Он задыхался от ярости.

— Мину-уточку! — прервала его Пернел. — Может быть, я и не такая мастерица выкручиваться, как вы, но я же отлично помню, что вы написали Майку. И это после того, как почти уверили его в положительном решении. А тут вдруг — категорический отказ! И думаю — из-за меня...

— Так вы полагаете — письмо направлено лично против вас?

А он и, правда, очень умен — она недалека от истины.

— Н-нет... конечно, нет! — Пернел чувствовала, что ею снова овладевает паника. — Я просто... — она запнулась, но даже обрадовалась, когда он снова перебил ее:

— Может, вам станет легче, если я скажу, что действительно имел в виду вас, когда писал первое, ободряющее письмо?

— А какой от него толк? — снова вскинулась Пернел. — Итак, с помощью первого письма вы пытались добраться до меня...

— Черт вас побери! — рявкнул Хантер. — Первый раз встречаю женщину, которая все истолковывает как раз наоборот!

— Мне казалось... вы не можете поступить... непорядочно. Что все это...

— Да замолчите вы, наконец! — грозно приказал он и, когда она поперхнулась от неожиданности, продолжал: — Помолчите хоть немного и послушайте!

Целый рой слов, вопросов, ответов крутился в ее мозгу... Так кричать на нее! Ладно, она подчинится силе — умолкнет.

— Может, присядем? — неожиданно тихо предложил Хантер.

Уж не думает ли он, что довел ее окончательно, и она вот-вот упадет? Или, вернее, он готовит длинную лекцию?

— Нет, в этом нет необходимости! — решительно заявила она, испытывая сильнейшее желание в самом деле спокойно опуститься в кресло.

Но нельзя — она ведь уже отказалась!

— Пусть так! — согласился Хантер, глядя ей прямо в глаза. — Так вот, во вторник я позвонил именно вам, чтобы...

— Не просить извинения у Майка!

— Да можете вы помолчать?!

— Ладно, продолжайте.

— Мне не за что извиняться!

Пернел чуть не взвилась по своему обыкновению, но, поймав его стальной взгляд, остереглась.

— Да, не за что, учитывая, что было два письма, а не одно...

— Два! — невольно вскрикнула Пернел — и тут же плотно сжала губы: не надо его теперь перебивать.

— Единственное, что и, правда, достойно сожаления, так это что два письма, отправленные вместе, получены почему-то порознь. Я это понял сразу — по вашему холодному голосу, когда вы мне ответили. Однако...