Плохо быть богатой

Плоский нос.

Один нос сливался с другим; следующее лицо было похоже на предыдущее.

В глазах все расплывалось. Взглянув на один из последних коллажей, Билли в отчаянии покачала головой и вздохнула.

– Бесполезно. Это лицо похоже, но… но в том-то и дело, неужели вы не понимаете? Так может выглядеть почти любой белый. Я очень сожалею. Правда. – Ей хотелось расплакаться.

Дункан обнял ее за плечи.

– Успокойся. Давай я уложу тебя и дам снотворное.

– Есть еще одна небольшая деталь, – откашлялся Кочина.

Дункан метнул на него сердитый взгляд.

– Пожалуйста! Не много ли для нее за один день? Но Кочина и бровью не повел.

– Это не займет много времени. Я вот о чем подумал. Вероятно, существует один способ, с помощью которого мы в конце концов сможем выследить мерзавца.

Все посмотрели на него.

Лицо Билли напряглось и приняло решительное выражение.

– Какой?

Кочина поставил стул напротив дивана и объяснил.

– Нет! – возмущенно воскликнул Дункан. – К черту! Я отказываюсь дать разрешение на то, чтобы Билли использовали как приманку. И это все!

– Инстинкт подсказывает мне, что он сделает новую попытку, – мрачно возразил Кочина, откинувшись на спинку и засовывая руки в карманы.

Дункан холодно посмотрел на него.

– Вы уже слышали. Я ясно сказал – к чер-ту.

– Пожалуйста, доктор Купер. Я знаю, это нелегко, но…

– Да перестаньте, черт возьми! – взорвался Дункан.

Просто невероятно! Да как они смеют! Они что, за дурака его считают? Он никогда не позволит, чтобы из Билли сделали какую-то морковку, которой заманивают кролика, особенно если этот кролик – псих, маньяк!

Неужели они не понимают? Билли Дон – его любовь, его жизнь, он должен ее защищать и беречь. И, если этот маньяк доберется до нее, у него ничего не останется, только одни воспоминания.

А одних воспоминаний ему мало.

Им придется пригласить кого-нибудь другого. Кто прошел тренировку для этого. Может быть, женщину-полицейского.

– Послушайте, доктор Купер, – сказал Кочина своим самым убедительным тоном, – неужели вы хотите, чтобы этот маньяк, который был здесь, в вашем доме, и который охотится на самого дорогого для…

Начав так, он допустил ошибку.

– Господи Иисусе! – завопил Дункан, вскакивая на ноги. – Вы что, не понимаете, чего вы от нее требуете?

Кочина устало посмотрел на него.

– К сожалению, понимаю, доктор Купер. А также, к сожалению, я отдаю себе отчет в том, с кем мы столкнулись. Нам нужна ваша помощь. Если бы у нас был выбор, мы бы не просили, поверьте мне.

– Можно и попросить, – язвительно заметил Дункан. – Но только вы уже получили ответ. – Кипя от негодования, он с размаху опустился на диван.

Но Кочина был известен тем, что никогда не отступал. Он продолжал смотреть на Дункана и, выждав паузу, спросил:

– Ну так как?

Дункан взял недопитый стакан и сделал глоток.

– Вы мерзавец, – спокойно произнес он. Но для Кочины это было как об стенку горох. Дункан внимательно изучал его лицо.

– Но почему она? Почему именно Билли? Тот тяжело вздохнул.

– Потому что, доктор Купер, мы знаем, что он охотится за ней.

Дункан допил стакан.

– Пусть он охотится за кем-нибудь еще.

– Мы будем охранять ее круглосуточно.

– И вы думаете, что от этого мы будем спать спокойнее? – невесело хохотнул Дункан.

Билли взяла его за руку.

– Док…

Повернувшись, он нежно коснулся ее лица.

– Билли, я не позволю им. Я не позволю им использовать тебя.

– Дорогой, пожалуйста, послушай, что он говорит! Если мы не поможем поймать его, он… он все равно придет опять. Понимаешь? Мы ДОЛЖНЫ помочь поймать его. Если не ради кого-то еще, то ради меня.

Ее глаза с отчаянием и мольбой глядели на него.

Слишком ошеломленный, чтобы опять спорить, он просто сидел, не говоря ни слова. Билли, даже находясь в таком состоянии, безошибочно выразила то, что ему не приходило в голову. Вероятно, он уже не может рассуждать здраво. Если бы он просто спокойно подумал, то наверняка бы уже сам все понял. И уже давно.

И он окаменел от этой мысли. Моя Билли. Моя чудная Билли. За ней будут следовать и охранять днем и ночью. Пока это чудовище снова не обнаружит себя. А когда-нибудь он снова появится. Должен появиться.

У него осталось незаконченное дело.

Незаконченное дело, которое зовут Билли Дон.

О, Господи!

Я этого не вынесу!

Но это должно быть сделано.

Тот же город, то же время

ВТОРЫМ ПЛАНОМ: МИСС КРОВЬ

Казалось, что лица жертв, приколотые к болванкам для париков, смеются над ним. Неудача! Провал!

Мисс Кровь, нервно расхаживая по комнате, рвал на себе волосы и кожа на голове уже горела огнем. Он тяжело дышал, в глазах застыли слезы отчаяния. Сорвалось! И как раз в тот момент, когда все складывалось так удачно; он уже держал ее, драгоценную добычу буквально вырвали у него из рук.

Он слышал взрывы смеха, а это было невыносимо. Пытаясь заглушить этот раздирающий смех, он захлопал в ладоши, но волны смеха то стихали, то вновь становились громче.

– Заткнитесь! Все заткнитесь! – не помня себя заорал он.

Он резко повернулся, и смех тут же прекратился. На него смотрели молчаливые лица его жертв.

Схватив нож и угрожающе вытянув его перед собой, он медленно подошел к стойке с париками.

– Вы смеетесь надо мной! – крикнул он фотографиям, приколотым к парикам. – Вам очень весело!

Тишина. Лица манекенщиц, такие красивые, что при взгляде на них возникало какое-то болезненное чувство, блестящие губы, приоткрытые в улыбке, переливающиеся волосы, – они безмолвно взирали на него.

– Кто из вас первый начал? – взвизгнул он. – Признавайтесь, мерзавки, кто поднял меня на смех?

Тишина.