Плохое путешествие. Том 3

— О-о… О-о-о! О-О-О-О! Вот это полезное умение! Вот это мне нравится! — взревел капитан и принялся херачить наступающих с утроенной силой. Вся его шинель уже была изрезана в лоскуты, но сам Хук как будто не получал ранения вовсе.

Бам! Бам! Бам!

Ещё трое легли от выстрелов. Рука быстро двигается от цели к цели, а палец продолжает спускать крючок раз за разом.

И тут я замечаю, как к Геркасу подбегает Ракул. Его хитрожопую морду узнал сразу, даже с приличного расстояния. Эта тварь что-то стала шептать капитану «Тринадцатого» на ушко, тыкая пальцем в мою сторону.

“И почему я раньше не подумал так сделать?” — проскакивает в голове мысль. Вытягиваю руку и направляю ствол прямо на его рогатую башку в треуголке. Гремит выстрел, руку бьёт отдачей, однако пуля уходит в молоко.

— Мелкий! — ревёт Хук, полностью проигнорировав мою просьбу. — Можешь убить любого на этой посудине, но Геркас мой!

Меня больше интересовал Ракул, но эта падла тут же скрылась за спинами матросов.

“Сучий выродок”.

— ГДЕ ДУРА, ТВАРЬ?! — кричу во всё горло, накинув усиления голосу.

— О, ты никак соскучился? Пришёл повидаться? Хе-хе-хе, идёт к тебе твоя Дура, потерпи. — прилетел ответ от Ракула.

Ищу глазами этого выродка, параллельно закидывая патроны в барабан, а затем ловким движением загоняю его обратно в пистолет. Мне удаётся полностью выпустить обойму, прежде чем мясорубка внезапно стихает.

Матросы «Тринадцатого» неожиданно перестают напирать и останавливаются, окружив «Элеонору» полукольцом на расстоянии примерно в двадцать метров.

— В чём дело, девчонки? — хохотнул Хук своим басистым голосом. Демон подцепил крюком то, что осталось от его шинели, и скинул на землю, оставшись в одних лишь штанах и шляпе. — Неужто всё? А я только вошёл во вкус.

Ствол пистолета продолжал хищно дёргаться от одной цели к другой, ожидая, кто из этих клыкастых морд кинется в атаку первым. Внезапно послышался звон цепей и неистовое рычание, а в следующую секунду двое матросов выволокли на палубу однорукую демоницу.

— Не надейся, — с усмешкой ответил Геркас. — Мне тут нашептали, что твой крысёныш сюда за подружкой своей пришёл. Кстати… — хмыкнул демон, — вот и она.

— Дура? — я смотрел на неё и не мог узнать. Она не только выросла, но и выглядела какой-то… дикой, что ли. Её глаза горели яростью, а тело было покрыто шрамами и следами от цепей.

Тем временем Геркас подошёл к ней, с заботливой улыбкой погладил по голове, что-то шепнул и указал в мою сторону. Взгляд Дуры, который мгновение назад беспорядочно метался от демона к демону, тут же прикипел ко мне.

— Мелкий, ты её знаешь? — спросил Хук, не отрывая взгляда от наших противников.

— Кажется… — растерянно проговорил я, медленно и без резких движений убирая пистолет в кобуру и доставая кастеты. Было ощущение, что они могут мне пригодиться. — В любом случае, можешь убить хоть весь корабль, но она моя. — я вернул ему его же фразу про Геркаса.

— ГРА-А-А-А-А-АР! — разлетелся над палубой жуткий рык. Услышав его, матросы «Тринадцатого» ехидно засмеялись, словно ожидая, что сейчас начнётся самое интересное.

— Ох, не знаю, парень. — Хук принялся разминать плечи, его голос звучал с лёгкой усмешкой. — Я, конечно, постараюсь, но обещать не могу.

Было у меня ощущение, что нихрена он стараться не будет.

“Твою мать”.

Спрыгнув с палубы «Элеоноры», я рванул в сторону, подальше от корабля. Пусть Хук разбирается с Геркасом, а у меня свои заботы. Приводить Дуру в чувства посреди орущей и размахивающей мечами толпы, думаю, будет не самой удачной затеей.

Тем временем бесилка продолжала безотрывно и не моргая следить за каждым моим движением. Стоило мне отбежать на достаточное расстояние от остальных демонов, как она сорвалась с места. Прямо как тогда, когда на нас напали на берегу сраные прихлебатели Ракула, только на этот раз целью был я.

— Дура! Это я — Хью! Ты не узнаёшь меня?! — попытался докричаться до неё.

— Ра-а-ар! — бесилка издала звук, похожий на рык очень большой кошки.

— Усиление! — успел выкрикнуть буквально за мгновение до столкновения.

Я ожидал, что мы немного помнём друг другу рёбра, и мне удастся её образумить. Однако всё случилось несколько иначе. Прямо перед столкновением Дура низко припала к земле, буквально коснувшись её грудью, а затем совершила молниеносный рывок снизу вверх. Руки прострелило болью. Удар её когтистой лапы мне удалось заблокировать, но нас обоих подбросило вверх. Ощущение было такое, будто попытался остановить грузовик на полном ходу.

Перед лицом клацнули зубы, сверкнул безумный взгляд золотых глаз, а в спину внезапно ударил горячий поток воздуха. Только в этот момент я понял, что мы вылетели за пределы палубы авианосца. То есть просто падаем в огненное море.

— Барьер!

Мутное зеркало появляется прямо за моей спиной, и Дура с силой впечатывает меня в него. Сразу за этим следует мощный удар наотмашь, от которого я хоть и защитился, но умудрился ударить самого себя кулаком в челюсть.

— Дура! Дура, очнись!

Бесполезно. Я смотрел в её глаза и не видел никакого проблеска мысли — только тупая и дикая звериная ярость.

Между тем бесилка схватила меня за шкирку и просто швырнула вперёд. Если бы я не владел барьером, то уже сдох дважды. При падении, на всякий случай поставил одну платформу горизонтально, а вторую вертикально, чтобы не улететь за её пределы.

И вот мы стоим друг напротив друга.

— Ты меня вообще слышишь?! Дура! Это я! Хью!

Мой крик терялся в восходящих потоках воздуха. Когда стоишь на платформе, это не так сильно чувствуется, но стоит высунуть нос за пределы, как появляется ощущение, будто тебя в духовку засунули.

Тем временем бесилка внезапно встала на четвереньки, подползла к краю барьера, а затем вытянула руку, пытаясь дотянуться до моей платформы, которая была на расстоянии по меньшей мере в десять метров.

— Что ты… Что ты делаешь?

Дура подняла на меня свои бешеные глаза и несколько секунд недовольно сверлила взглядом, а потом…

— А-а-а-а-а!

— Мне нужно с тобой просто погово…

— А-А-А-А-А! — её крик прозвучал как яростное обвинение в мошенничестве. Мол, я хочу тебя убивать, но мне неудобно вот из-за этого. Сделай, чтоб стало удобно.

Если я правильно понял, то она была недовольна тем, что не может дотянуться до меня рукой. А прыгать, видимо, боится.

А нет. Не боится.