Плут и чародейка

Измотанный, мокрый, он упал на колени. Избавившись от сюртука, он поднял голову вверх, любуясь небесами. Начальник королевской стражи, седой старик, расхохотался. Никто из подосланных артефактором Джованни ищеек не уцелел.

Рассвет окрасился багряным цветом. Серые тучки поплыли по небу, словно лодки. Небо потемнело. В небесах загрохотало. Первые капли прикоснулись к земле. Засверкали молнии. Грохот продолжился. Вместе с грохотом пришел дождь, что падал на двух людей, застывших в коленопреклоненной позе.

Принц плакал вместе с дождем. Раньше ему не доводилось отнимать жизни. Даже в целях самозащиты. Слезы текли по щекам, смешиваясь с каплями. Волосы намокли, одежда пропиталась сыростью. Но принц ни на что не обращал внимания. Он вместе с дождем смывал с себя убийства. Окровавленный меч валялся в грязи, никому не нужный.

— Ваше высочество, нам пора, — проговорил начальник королевской стражи. — Они вернутся.

— И куда мы пойдем? — спросил наследник.

— На востоке есть городок, где вас никто не тронет, — ответил начальник.

— Боюсь, что для меня больше нет безопасных мест, — произнес принц по имени Чарльз.

* * *

Чарльз задержал свой взгляд на Флоренсии. Голубые глаза и пшеничного цвета волосы. Аккуратный греческий носик и пухлые губы. Розовое платье с открытыми плечами. И роза в волосах. Они были знакомы не один год и выросли вместе. А он будто впервые видел ее такой красивой. Такой желанной.

Он улыбнулся ей, сгорая от смущения. Он не решился пригласить ее на танец, и Флоренсия недолго пробыла в одиночестве. Ее увел у него из-под носа Джеймс, его друг. А вскоре по дворцу прокатилась новость об их скорой женитьбе.

Он учился хорошо и старательно, чтобы оправдать ожидания отца. Забывался в охоте и женщинах, что покидали его спальню поутру. Но ему пришлось резко повзрослеть — отец погиб. И Чарльз принял на себя управление разрозненной страной. Тогда еще никто и не слышал о Джованни, взявшемся, будто из ниоткуда, будто пришедшим раз и навсегда уничтожить все, что дорого принцу.

Король сквозь толпу гнался за монахиней, упустив из виду монаха. Он нагнал ее у фонтана на площади. Многочисленные маски обступали их с разных сторон. Ему приходилось кричать через толпу, решившую повеселиться и погримасничать на карнавале. Он надел маску короля, чтобы посмотреть казнь. И, наверное, ошибся в чем-то.

— Флоренсия?! — удивился Чарльз, сорвав с нее маску.

— Будьте хорошим королем, ваше высочество, — проговорила она.

— Но зачем ты это сделала? — спросил он.

— Я никогда бы не позволила тебе стать тираном, — ответила девушка.

— Флоренсия, какова же цена за их спасение? — поинтересовался Чарльз.

— Уже неважно, — проговорила она.

— Нет! Не может быть. Ты приблизила день своей свадьбы?! — сказал принц.

— Вы решили судьбу за нас обоих. У меня не было выхода, — пролепетала девушка.

Чарльз крепко прижал ее к себе. Если бы он решился высказаться, если бы открылся ей, возможно, жизнь пошла бы по-другому. Но он занят государственными делами, а она достойна счастья. Ему предстоит биться со злом. Либо в одиночестве, либо с соратниками. Но ни одно, ни другое не гарантирует победы.

— Я желаю тебе от всей души счастья, — произнес наследник, разрывая объятия. — Джеймс хороший парень, и он тебя не обидит.

— Спасибо, ваше высочество, — проговорила Флоренсия, возвращая маску на лицо. — Карнавал в самом разгаре. Как знать. Может, и вам повезет?

Девушка удалилась. А к королю, которым он вырядился по случаю карнавала, пристал надоедливый шут. Чарльз брел по улицам Труфальдино, словно потерянный. Он решился на эту опасную вылазку, чтобы узнать, что твориться в народе, побывать на карнавале. Он надеялся, что увидит Флоренсию, о которой мечтал долгими ночами.

Он не замыкался во дворце, окруженный слугами, как отец. Он инкогнито путешествовал по стране, понимая, что зло постепенно набирает силу. И ему предстоит дать бой, что отнимет жизни многих людей. Но цена высока. А его жизнь — разменная монета.

* * *

Марк задохнулся от боли. Амулет нагрелся, прожигая дыру в одежде. Запах жженой плоти ударил в нос. Мужчина рвано глотал воздух. Амулет душил его, не позволяя вымолвить и слова.

Один короткий удар. Амулет затерялся среди пожухлой листвы. А главарь, наконец, сделал пару вдохов.

— Спасибо, — хрипло поблагодарил Марк Самбара.

— Какой у нас план? — поинтересовался Исо.

— Пока забудем о чародейке и предателе, — проговорил он, — наша цель — принц.

— Вы собираете убить наследника престола?! — изумился Клайд.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, мальчик, — сказал оборотень.

Четверо мужчин спокойно провели ночь в глухом лесу. Сменяя друг друга на дежурстве, они получили новый приказ от артефактора Джованни. Отъявленные мерзавцы проверили и почистили оружие, свистом вернули себе лошадей. Поделив еду между собой, они скудно позавтракали. Занимался рассвет, когда они решили покинуть лес, тянувшийся на много миль.

Похожие на тени, незаметные, они двигались в полной тишине, не переговариваясь друг с другом. Марк, молодой человек лет двадцати пяти на вид, с коротко остриженной бородой и землистого цвета волосами, передвигался на черной лошади. Следом за ним ехал Клайд, ссутулившийся брюнет. Под его глазами залегли круги, а глаза цвета персика уставились на землю. Третьим ехал Самбар, замыкал их Исо.

На их пути никто не встретился. Они ехали два часа. И Самбар, обычно сыпавший скабрезными шутками, хранил тягостное молчание. Никто не озвучивал причину, но все четверо понимали. Одно дело — убивать чародеев, приводить их живыми к Джованни, а другое дело — лишить жизнь наследника престола. Если они выполнят приказ, то страна погрязнет в гражданской войне. Могущественные роды начнут кровопролитную бойню за престол.

«Не выполнить приказ — смерть. Выполнить приказ — смерть. Что мне делать?!», — рассуждал Марк.

* * *

В Аластрии преобладало спокойствие. Сотня человек, надежно укрытых магией, занимались делами — доили коров, возделывали землю, растили детей. И каждый из них обладал уникальным даром. Магией, как называли дар в деревушке.

Глава деревни, Элифас, чародействовал. Он замечательно справлялся с исцелением болезней. Шаман Йегеор следил за погодой и призывал дождь, когда это требовалось. Некромант Джафарри заботился о том, чтобы никто не умирал. Он самолично общался со Смертью, отсрочивая приближение старости.