Плутоний для «Иисуса»

— Так отойди, — посоветовал Лазкин и сам отодвинулся опасливо.

— Это Колбина небось, земля ей пухом, с тобой поделилась?

Лазкин посмотрел удивленно:

— Да, она. Заколебал ее мужик, сама жаловалась. Не хотел в Германию переезжать. Там, в России, я, мол, король, князь, а тут что буду делать? А она хотела только в Германии жить, меня в хахали подбивала, да я Колбина побоялся, не стал авансы раздавать…

— Ну это понятно, — нетерпеливо перебил Марк — Так сдавать операцию зачем? Тихонько помог бы землякам, свою долю на карман занычил да ходи дальше в агентах.

— А я, может, из идейных соображений им помогал!

— Экий дрек! — ругнулся Марк. — Что ж там за идеи такие?

— А хватит уже русских в Германии! Набежало уже до критической массы, засрали всё кругом! Так дальше пойдет — всех попрут вон, и вас, и нас! А мне на родине делать нечего!..

Снова зазвонил телефон. По взаимной договоренности трубку поднимал только Борис. На тот случай, чтоб не спугнуть Лисовского, если вдруг окажется он.

— Алло? — сказал на неопределенном языке Борис, и тут же лицо его расплылось в улыбке. — Ну привет, привет! Что? А не гонялся бы ты за дешевизной, падла таежная!..

Марк с Назаряном поняли — звонит Лисовский. И тот, и другой, не сговариваясь, дали Борису сигнал: не говори, что мы здесь!

— …Ну а ты как думал? — продолжал беседовать Борис. — Меня патрон прислал, чтоб тебя разыскать. Успокойся, зачем ему тебя мочить? У нас долгосрочный проект, не одну ходку, возможно, пришлось бы делать, за каждую отдельный расчет. Ну все можно понять, переманили суммой потолще, но, как я понял, что-то не сладилось… Обуть хотели? Вот видишь, а еще, говорят, святые люди!.. Надо бы переговорить за наши общие дела, как ты думаешь? Так я, думаешь, знаю? Вот видишь, а я ни бельмеса не смыслю! Ко мне приезжай! Что? Конечно, чисто! Ты же сам всех выкосил!..

Борис положил трубку и посмотрел на Марка.

— Это Лис? — спросил Марк.

— Он.

— Что сказал?

— Сейчас приедет.

— Откуда?

— Не сказал. Хранит в секрете свою нору.

Ждать пришлось около часа. Назаряна уговорили уйти на некоторое время из номера, чтобы Лисовский не подумал раньше времени, что его заманили в ловушку.

Марк тоже хотел было спрятаться, ведь Лисовский знает, кто он на самом деле. Но решил после некоторого размышления, что конспирация уже не имеет значения: с взятием Лисовского операцию можно будет считать законченной и топать с ним на поиски российского посольства, чтобы легально покинуть Страну восходящего солнца. Безупречный план, похвалил себя Марк, если бы не одно «но» по имени Кристина.

2

Несомненное лидерство Марка Александр Андреевич Лисовский почувствовал с порога и во время своего сбивчивого, беспорядочного рассказа обращался исключительно к капитану. Видно было, что мытарства на чужбине весьма утомили исполнительного директора провинциальной фирмы «Тонус». Лисовский, повествуя о своей одиссее, бил на то, что все его действия были продиктованы страхом за собственную жизнь. Первым делом его до глубины души потрясло и напугало зверское убийство Тузика и Колбина. А затем его не оставляли в покое до самой Японии пособники и сообщники убийц…

— Вы же знаете! — постоянно восклицал Лисовский, обращаясь к Марку.

Даже Бориса Лазкина это удивило.

— Что это ты его на «вы» величаешь? — хмыкнул он.

— Уважает, — веско сказал Марк — Тебе тоже не мешало бы до меня вежливо поставиться! Не я, так уже головешкой был бы.

Борис промолчал.

Не успел Лисовский закончить свою эпопею, как в номер ввалился Георгий Назарян и направился прямо к Александру Андреевичу, нехорошо улыбаясь.

Лисовский побледнел, посмотрел с мольбой на Марка и разочарованно произнес:

— Так вы, значит, заодно… Как вам не стыдно!

— Кого ты стыдишь, собака?! — с кавказским темпераментом воскликнул Назарян. — Обобрал меня как липку!..

— Стоять! — приказал Марк.

— Слушай, ты достал, да?

Назарян повернулся к Марку, хищно оскалясь. Загрызть капитана он не собирался, но в руке его блеснул нож.

— Ты здесь никто, понимаешь? Почему ты не можешь успокоиться и ждать, когда тебя спросят, а? Тебе что, Като орден дал?!

Марк спокойно, ничуть не напрягшись, ждал его. На нож, казалось, не обращал никакого внимания. Такое безразличие к опасности обескуражило Назаряна. Он остановился в паре шагов от Марка, поигрывая лезвием.

— Ну что, я тебя убедил?

— В чем? — насмешливо спросил Марк. — В том, что ты трус, хоть и с ножом? Убедил, конечно!..

— А, соб-бака!..

Назарян сделал выпад.

Марк шагнул ему навстречу, но чуть в сторону, перехватил руку с ножом и, не отпуская, повернулся широким шагом вокруг своей оси. Подчиняясь неведомой и неощутимой будто бы силе, Назарян побежал рысью вслед за Марком. В тот же миг Марк резко повернулся в противоположную сторону, выворачивая руку Назаряна в лучезапястном суставе. Теперь Назаряна вела его собственная боль. Подчиняясь ей и думая только о спасении руки, Георгий подлетел в воздух и тяжело, с глухим звуком шмякнулся на пол.

Нож остался в руках у Марка.

С минуту Назарян был без сознания. Затем со стоном повернулся и сел, поддерживая поврежденную руку.

— Что ж ты делаешь, гад?!

— Ничего, заживет. Если бы я тебя простил, ты мне свой ножик в спину бы сунул.

Лисовский смотрел на Марка с признательностью, Лазкин — со страхом.

— Вот что, гражданин Лисовский, — сказал Марк, — хотим мы того или не хотим, надо отдать твою добычу этим японским попам, они нас за горло взяли…

Хриплым после пережитых волнений голосом Лисовский предложил:

— Посмотрите новости.

— Зачем?

— Посмотрите!

— Не напирай мне на нервы, Лисовский! Я по-японски знаю только слово «гейша».

— Там все и без слов понятно.

Марк внял его просьбе, включил «Панасоник» на блестящей тонкой ножке.

Экран засветился. Выступала некая японская рок-группа. Музыканты выделывались на сцене на западный манер, что показалось Марку несколько неестественным.

— Ну где твои новости?

Лисовский взглянул на часы.

— Сейчас, через пару минут.

И в самом деле, после того как рок-группа отвизжала свое, возникла заставка информационной службы и начались новости, которые читала нежным голоском миловидная девушка. Можно было подумать, что она рассказывает о чем-то приятном, лирическом, если бы не репортажная съемка. Девушка исчезла с экрана, остался только ее голос. Операторы тем временем вели прямой репортаж с улицы, на которой находилась штаб-квартира церкви «Путь истины». Улица перед парадным входом и прилегающие улицы были заполнены темными полицейскими автобусами и легковыми автомобилями с мигалками. За автомобилями прятались вооруженные автоматами и снайперскими винтовками бойцы японского спецназа.