Плутоний для «Иисуса»

Когда выпили, Лисовский предложил:

— Пойдемте, Георгий, отдыхать. Я что-то устал.

— Д-да, пошли… Пиво с собой заберем…

Действовало снотворное быстро: в номер Назаряна Лисовский тащил волоком. Швырнул, одетого, на кровать и для верности подождал некоторое время, чтобы сон партнера-обманщика стал крепче. Лисовский ходил по комнате, задевая мебель, громко стучал, пару раз окликнул Назаряна. Тот спал, никак не реагируя на шум.

Тогда Александр Андреевич приступил к делу. Тщательно обыскал Назаряна. У него были документы, удостоверяющие, что их владелец является работником исследовательского центра церкви «Путь истины». Документы Лисовский забрал себе, взял также деньги — доллары и иены, прихватил и кредитную карточку.

— Придушить бы тебя! — сказал громко, когда обнаружил, что денег немного.

Назарян лишь похрапывал в ответ.

Если бы не чужая земля, где он ничего не знает, Александр Андреевич не удержался бы от соблазна угробить подлого Жору и как следует спрятать тело. Тогда его не скоро бы хватились хозяева. Думали бы, что они еще в пути, а он, Лисовский, тихонько вернулся бы в Германию.

Александр Андреевич подошел к окну, приоткрыл, посмотрел вниз. Понял, что борется с искушением выбросить в окно Жору Назаряна.

Быстро собрался и вышел.

Если бы кто-нибудь следил за Александром Андреевичем, ему пришлось бы проехаться на метро до узловой железнодорожной станции Синдзюку. Но никто за Лисовским не следил.

Глава шестая ЖАРОВНЯ ВЕЛИКОГО УЧИТЕЛЯ

1

Марк Майер где-то читал, что Токио напоминает море домов, сгрудившихся так тесно и беспорядочно, словно это мебель, которую кое-как сдвинули в угол комнаты на время ремонта, да так и забыли поставить на место. Увидев японскую столицу воочию, Марк признал, что наблюдение, когда-то прочитанное, в общем, верное, но, несмотря на скученность и беспорядочность застройки, было в этом городе и некое величие. Вот только зелени на улицах почти никакой.

На всем протяжении перелета из добропорядочной Германии на загадочный Восток Борис Лазкин пил пиво и ел кур, что, по его словам, свидетельствовало о сильных переживаниях Бориса. Он воспринимал командировку как наказание. Он знал многое, но не знал того, о чем сообщили Марку по телефону, напечатанному в газете. Борис грустил по той причине, что с японцами всегда трудно договориться, особенно если то, о чем договариваешься, нужнее тебе, а не им. Марк знал больше, он готовился к встрече не с простыми японцами, а с верующими в своего собственного живого Бога. Трудно сказать, насколько сговорчивым окажется человек, имевший наглость назвать себя новым Христом.

Правда, в путешествии имелся и приятный момент. За спиной Марка в салоне самолета сидела Кристина Шиллер и хихикала. Ее забавляло слегка очумелое выражение лица, которое надолго застыло на лице Марка. А он пытался понять, что это: обычное своеволие или спланированная операция? Поехала она в такую даль, чтобы быть рядом с Марком или по согласованию со своим отцом? А может, что всего вероятнее, по двум этим причинам.

Оказалось, что Борис Лазкин тоже подозревает — фрейлейн Кристина специально послана с ними. И об этом прошептал Марку на ухо, но, как неисправимый оптимист, заметил, что это, возможно, к лучшему — Кристина японка-полукровка, прилично болтающая по-японски, по материнской линии принадлежит к старинному самурайскому роду.

— Понятия не имею, где мы будем его искать! — бормотал Борис, терзая зубами подрумяненный в гриле куриный окорочок. — У тебя есть какие-нибудь идеи?

— У меня есть конкретный адрес, но тебе я его не скажу.

— Почему?

— Мне интересно во всем поучаствовать самому. Это ведь и меня Лис мог угробить своей бомбочкой, скотина такая! А еще земеля! Имею розовую мечту — надавать ему по шее как следует!

— Нам могут его не отдать, как полагаешь?

— Нам могут не отдать груз, а его им не надо. Мне лично так кажется. И чем мочить этого жулика и потом ломать голову, что делать с бренными останками, нам его отдадут, потому что будут уверены: мы его придавим за предательство.

— Да? Твои рассуждения весьма интересны, Гена! По-моему, ты умней, чем показал Хельмуту.

— Понял, так помалкивай, — добродушно сказал Марк. — С волками жить — по-волчьи выть, не мной придумано. У меня мощное подозрение, что держать шнобель по ветру придется всю дорогу.

— Держи-держи! — вроде добродушно проворчал Борис. — У тебя неплохо получается.

В Токио была весна, но чувствовалось это лишь по влажному прохладному ветру, да облака с белыми гребешками выглядели по-весеннему легкомысленно и недолговечно. Но вот с деревьями в бывшем городе Эдо, который император Комэй объявил новой столицей Японии, — с зелеными насаждениями в огромном Токио было туго. А ведь по словам Кристины, это здорово, когда невысокие, скрюченные ветви стыдливо и в то же время гордо покрываются пышным цветением, но без крикливой тропической расцветки.

— Ну, куда нам теперь? — позевывая спросил Лазкин, как и остальные уставший после перелета.

— В район Сэтагая.

— А я знаю, где это, — заявила Кристина.

Марк, улыбаясь, посмотрел на нее:

— Ты знаешь, тебе к лицу эта страна!

— Ну-ну, голубки, — влез в их разговор Борис. — Сначала дело!

— Не спеши, как голый в баню! — парировал по-русски Марк. — Не известно, какой дрек с перцем ждет нас у этого узкоглазого Христа.

— Э, чего там! Я думаю, раз не только наши с немцами, но и американцы с Като якшаются, значит, там есть возможность заработать.

— Неприлично разговаривать при мне на языке, который я не понимаю! — обиделась Кристина.

— Прошу прощения! — слегка поклонился ей Лазкин. — Мы всего лишь дискутируем с товарищем вопрос, что делать сначала — в отель или за работу…

— Все, спор окончен, — сказал Марк — Мы с Кристиной в гостиницу, а ты куда хочешь.

Марк сказал так не без умысла. В зависимости от ответа, который он получит, его подозрения в адрес Кристины усилятся либо, наоборот, ослабнут.

— Я с Марком, — сказала Кристина.

— Тогда скажи хоть, как добираться до Сэтагая, — взмолился нетерпеливый Лазкин.

Получив подробную инструкцию, Борис откланялся.

2

В гостинице Марк вполголоса спросил:

— Как поселимся? Мы с Борисом, а ты отдельно?