По дорогам Вечности

– Огненный шар тогда случайно получился, и то, я не хотел, чтоб так вышло!
– Оправдывался друг, может, Димке будет не так обидно чувствовать себя простым смертным.

– Можно сказать, тетка в том магазине хотела, чтоб ты спалил целый прилавок!
– ухмыльнулся Димка.
– Ну, всё равно прикольно! Взял, наколдовал чего-нибудь...

– Обладание магической силой, это большая ответственность. В тот раз я немного вспылил и потерял контроль.

– Ну, понятно! А с прилавком было весело...

– Хорошо, что ты не маг!

Чтобы лишний раз не ссориться Саймон Рейли поспешил удалиться, и не услышал, что Морквинов ему вслед крикнул, а было это что-то оскорбительное. Меньше ему надо пить!

Саймон не помнил, как добрался домой. Тётя Ира вышла из комнаты с модным журналом и в очередной раз повздыхала насчет того, что он ходит без шапки, шарфа и зонта в такую "мерзкую" погоду.

Юноша, молча, закрыл дверь комнаты у неё перед носом и плюхнулся на кровать. Волосы у него были мокрые, и чёлка попадала в глаза.

– Чаю горячего будешь?
– донеслось из-за двери.

– Нет, спасибо!
– буркнул Саймон, глядя в потолок и мысленно рисуя на нём звёздочки.

Это был способ отвлечься от волнений, которые окружали плотным кольцом. Говорят, в таких случаях помогала медитация, но юноша не умел расслабляться, забывать о реальности и не грузить себя лишними мыслями.

– Ну, смотри! Если заболеешь, сам виноват будешь!
– обиделась тётя Ира и ушла дочитывать журнал.

Саймон взял плеер, воткнул наушники, и заиграла грустная песня Марты Безумской по радио "Колокольчик Плюс". Пелось там о несчастной любви, из-за которой лирической героине пришлось умереть. "Тоска зелёная" - сказал бы он в другой ситуации, ни будь Карси неизвестно где. Кстати, ей эта песня нравилась.

Саймон стал думать над словами Золотского. Какой резон Зольтеру что-то скрывать? Ну, допустим, Карси вернулась к настоящим родителям, но она же не могла забыть о Саймоне! Почему письмо не отправила, хотя бы тёте Маше! Она не может просто так взять и пропасть нарочно!

Почему Карсилина так и не прислала ни одной весточки о себе? Почему не дает о себе знать, если у нее так все хорошо?! Может, Зольтер специально так сказал, дабы всех успокоить? И Димка насчёт него прав?

А может родственники Карсилины живут в глухой сельской местности, почты там нет, телефон один на всю деревню, и то не работает, провода перерезаны! И родственники Карси не разрешают контактировать с цивилизацией? Или ещё что-нибудь...

Глупо все это! Похоже, что Карси действительно забыла про них, или же у Зольтера разыгралось воображение!

Песня закончилась, а на смену ей стала играть другая, не менее грустная, от неё так и веяло одиночеством. Как странно. Саймон не первый раз замечал, что когда включал это радио, оно словно подстраивалось под настроение. А чувствовал юноша себя одиноким и несчастным.

– Я не хочу ее потерять!
– проговорил Саймон, обращаясь к потолку, которого, нисколько не задели эти слова.

Юноша посмотрел на стену, она была увешана карандашными портретами Карсилины, и, наткнувшись на них, захандрил еще больше. Славно, вот и лампочка у ночника перегорела! А колдовать, чтобы её починить, лень.

А ответ был прост! Город Чалиндокс! Всего какая-то тысяча километров от Зебровска! Может, если бы Саймон включил телевизор, то в новостях бы обмолвились о праздничной церемонии, в честь принцессы листонской, Карсилины Фротгерт.

Но он лежал на кровати, в темноте своей комнаты, и телевизор смотреть не хотелось.

***

Карси уже почти привыкла к жизни во дворце, к бабушке, к брату с сестрой.

Дворец был огромный, с бесчисленным количеством всяких помещений и коридоров. А за дворцом располагался огромный сад с фруктовыми деревьями и большим числом экзотических птиц.

Посреди этого сада стояла высокая мрачная старинная башня с гигантским циферблатом наверху. Часы имели круглую форму и бесконечное число длинных черных стрелок, которые двигались в одну и ту же сторону и по-своему тикали. Исключение составляла лишь одна стрелка... Дверь, ведущая в башню, крепилась на единственной петле и была очень старая, с многочисленными дырками, куда все время задували сквозняки. Сама же башня обросла плющом, который извивался повсюду, снаружи башни и внутри нее. Плюща не было только на циферблате.

Как-то раз, проходя мимо башни, Карсилина, Мартина и Альфред решили туда заглянуть.

– Странная башня, вам не кажется, - сказала Карси.

– Конечно, - согласился Альфред.

Они поднялись наверх к циферблату и расположились на крошечном балкончике с фигурчатой балюстрадой.

– Интересно, зачем на этих часах так много стрелок?
– поинтересовалась Карси.

– Никто этого не знает, - ответила Мартина, смахнув со лба прядь рыжих волос.
– Но существует предположение, что наши башенные часы, не что иное, как само время.

– То есть?

– На циферблате имеются нормальные стрелки: минутная, часовая, секундная, - начал Альфред.
– А еще там есть суточная стрелка, недельная, месячная, годовая, пятилетняя, столетняя... и даже тысячелетняя. Ну, и тому подобное.

– А еще есть Стрелка Вечности. Никто не знает, в каком направлении она обычно ходит, какая у нее функция, - добавила Мартина.
– Она крутится то быстро, то медленно и всегда в разных направлениях.

– Но она не должна останавливаться!
– продолжил Альфред.
– Если это случится, все, абсолютно ВСЕ, кончится! Никто не выживет. Никто, и ни в каких мирах! А стрелка никогда больше не пойдет!

– Если остановить другие стрелки, то остановится время. А Стрелка Вечности все равно будет идти. Ведь если она остановится...

– Вы уверены?
– перебила Кари этот словесный поток.

– Это всего лишь предположение, но звучит очень убедительно!
– кивнул Альфред.

– В таком случае вряд ли найдется такой глупец, кому взбредет в голову остановить эту стрелку.

– Почему ты так считаешь?
– удивилась Мартина.
– Вот, Гадритта Трегторф очень даже способна сотворить такое!

– А кто она такая?

– Наша очень-приочень дальняя родственница, - объяснил Альфред.
– Сумасшедшая колдунья, кстати. Повернута на идее искоренить королевскую семью. Она считает, что тоже имеет право проживать в нашем дворце! Постоянно наведывается к нам, тычет пальцем в старинный гобелен с фамильным древом и кричит: "Видите! Я тоже здесь есть! Я ваша родственница!". Трегторфы еще с очень давних времен ненавидели Фротгертов! Цель жизни каждого Трегторфа, это уничтожить кого-нибудь из королевской семьи!