По дороге могущества. Книга четвёртая: Роган

Хайзен не сбавил темп и не остановился, продолжая всё также неспешно идти вперёд, и я последовал его примеру, расслабленно держась подле него и не подавая признаков беспокойства. По обрывкам долетающих до меня разговоров стало ясно, что они обсуждают ночную схватку старосты Хайзена с непонятным зверем, незаметно пробравшимся в деревню прошлой ночью. А когда толпа наконец заметила нас, то просто разошлась в стороны и пропустила дальше, при этом здороваясь со старостой и продолжая переговариваться, но теперь уже указывая мне в спину и не снижая голоса интересуясь, не этот ли полузверь отхватил от старика?

А ещё через несколько шагов мне наконец стало понятно, зачем они тут собрались и чем были заняты — выдрихинцы помогали односельчанину латать дыры в проломленном заборе, при этом не упуская возможность отпустить колкости относительно того, что он так долго ленился и откладывал замену прохудившейся ограды, что Хайзену это вкрай надоело и он швырнул в неё зверем, дабы его ленивая задница поднялась с печи и приступила к работе.

Одолеваемый проснувшейся совестью, я уже было начал обращение к Хайзену, дабы заверить его в готовности покрыть все возникшие расходы, но оказался грубо прерван:

— Господин Хайзен, я…

— Эй, ты! — Раздался ярости крик. — А ну стой, паскуда!

Мы со старостой удивлённо повернулись в сторону крикуна и увидели взбешенного свинолюда, возвышающегося над толпой и распихивающего её в стороны широкими плечами. И направлялся этот явно недружелюбный субъект прямо к нам, так что мы тут же остановились.

— Ты! — Яростно дыша, свинолюд навис прямо надо мной и грубо ткнул пальцем в грудь. — Это ты тот ублюдок, что убил мою собаку?!

Недоуменно нахмурившись, я бросил взгляд в сторону дома, из которого он вышел, и перед глазами вспыхнула картина проломленного собачьего черепа.

Вот жеж Лядь…

Печально вздохнув, я посмотрел свину в глаза.

— Мне жаль, но это действительно так. Прошу, примите мои искренние извинения за этот ужасный проступок. Я готов возместить причинённый вам ущерб.

— Этот пёс верно служил мне почти десять лет, гнида ты уродливая! Почти. Десять. Лет! — Каждое очеканенное слово он сопровождал ощутимым тычком пальца мне в грудь. — Я взрастил его с самого щенка, лядский ты выродок!

— Борлаф, — подал голос невозмутимый Хайзен, — перед тобой трогранд Рэйтерфола, и мне бы хотелось, чтобы ты проявил чуть больше уважения.

Свин по имени Борлаф бросил на него озлобленный взгляд.

— Да мне насрать, кто он там такой! А ты, — он вновь посмотрел на меня, — засунь свои деньги в свою трограндскую задницу и сдохни в муках!

Сплюнув мне под ноги, он развернулся и, расталкивая притихшую толпу, направился обратно в дом.

— Не принимайте близко к сердцу, — сказал Хайзен, — пёс был ему дорог.

Я кивнул.

— Понимаю. — Проводив Борлафа взглядом, мы отправились дальше, вскоре оставив возбужденно переговаривающихся выдрихинцев далеко позади. — Честно говоря, впервые вижу свинолюда. Он силзвер или Посланник?

— И то, и другое. Рожденный рэйтерфолской Колыбелью, он, как и любая нелюдь, был отправлен мандримом в Дунгрит, силзверский город, что стоит на востоке от Рэйтерфола.

— Что? — Я пораженно вскинул брови. — Рожденных в Колыбели нелюдей отправляют не в Рэйтерфол, а в Храстранхолм?

— Верно. Относительно свободный вход в Рэйтерфол имеют лишь немногие расы, вроде жаброидов, муржитов, гринорцев, роршанов, кроколодонов и некоторых других. Остальным для передвижения по Архиону требуется специальное разрешение, отдельное от каждого владыки региона. Лишь в этом случае есть хоть какая-то гарантия безопасности силзвера на землях Объединенного Королевства.

— Не знал этого.

— Это неудивительно. Мало кто из силпатов интересуется вопросом противостояния с силзверами. Многим для вражды достаточно внешних различий: мы — силпаты, они — силзверы.

— Хм. Тогда почему в Выдрихе живут силзверы? Разве в таком случае они не должны населять деревни Храстранхолма?

Впервые за всё время на лице старого жаброида появилось подобие слабой улыбки.

— Рэйтерфол не похож на другие королевства. Здесь силзверы, отказавшиеся от дороги могущества и выбравшие путь мирянина, могут жить в мире под защитой лорда Драйторна, и при этом они не обязаны приносить присягу, а лишь должны уплачивать налоги и соблюдать общепринятые мирянские законы. Собственно, из-за соглашения с Храстранхолмом, силпаты, ставшие мирянами, могут точно также жить в силзверских деревнях на подобных условиях. По крайней мере, так было раньше. — Глубоко вздохнув, Хайзен вдруг повернул ко мне голову. — Как насчёт чашечки чая?

Слегка застигнутый врасплох внезапным вопросом, я кивнул.

— Конечно, почему бы и нет.

— Тогда прошу сюда.

Выйдя на деревенскую площадь, в центре которой стоял небольшой храм поклонения Древним, мы свернули направо и практически сразу остановились у светлого двухэтажного дома с широкой верандой, на которой стоял простенький столик с деревянными креслами, удобно подбитыми мягкими вкройками.

— Присаживайтесь, а я пока принесу чай.

Жаброид скрылся в доме, а я расположился за столиком, устало откинувшись на спинку кресла и расслабленно опустив руки на подлокотники. Тело всё ещё продолжало ныть, вытянутое левое ухо то и дело подрагивало, реагируя на доносящиеся отовсюду звуки, а лицо и челюсть постоянно немели из-за пусть и медленно, но верно меняющегося строения черепа.

Интересно, как я сейчас выгляжу?

Я опустил взгляд на правую ладонь, пальцы которой уже начали потихоньку удлиняться и обзаводиться более острыми ногтями, являющимися предвестниками более смертоносных звериных когтей.

Нда. В зеркало сейчас лучше не смотреть.

Скрипнувшая дверь известила о возвращении жаброида, принёсшего две глиняных кружки и чайник, покрытый странными символами. Поставив чаши на стол, Хайзен разлил по ним ароматный зелёный напиток.

— Это мята с мёдом и цветами сиории — расслабляющий целебный напиток, — пояснил староста. — Зачарование же на этом чайнике лишь позволяет воде сохранять свой жар.

Криво усмехнувшись, я взял свою кружку.

— Благодарю, господин Хайзен.

Сделав глоток мягкого, чуть сладковатого напитка, после которого грудь словно наполнилась свежестью горного воздуха, я позволил себе отпустить напряжение и просто насладиться столь редкими минутами тишины.

А и правда, когда я в последний раз мог позволить себе безмятежный отдых? Такое ощущение, словно с момента моего возрождения в Древнире меня только и делает, что бросает из огня да в полымя. Бесконечные схватки, борьба за выживание, поиск ответов на загадки из прошлой жизни, ночные посещения Баглорда, политические интриги, потеря дорогих мне людей, слияние душ и разумов с поглощенными существами… Только сейчас вдруг пришло понимание того, насколько же я вымотан этой безумной гонкой, которой нет конца… А ведь так хочется просто взять и насладиться жизнью в новом мире…

— Сегодня необычайно тёплая погода, — слова Хайзена заставили меня вынырнуть из печальных размышлений и я рассеянно кивнул, окидывая взглядом площадь.

— Это да. И не сказать, что зима уже близко.

— Месяц ламерий обманчив. — Староста задумчиво посмотрел на чистое небо. — Как и бог Ламерий, покровитель хитрости и убийств, он может измениться за считанные мгновения.

Сделав глоток освежающего чая, я не мог не поинтересоваться:

— Но ведь опасность исходит не только от резкой смены погоды, верно? Я имею в виду, как вы живете здесь одни, среди леса? Не боитесь нападения силзверов?