По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том І

Сущность великого духа огня слилась с моей и мы стали одним целым.

По обе стороны от меня встали Кривглазиан и Шейди, которые тоже объединились со своими духами. Переглянувшись, мы подошли к наковальне и окружили её: я встал напротив Дроко, а гомункуляторша заняла место напротив архимага.

Нам всем было известно, что делать дальше.

Мы подняли руки и оставшиеся пять духов с криком пронеслись над выгравированной в полу фигурой, наполняя её потоками жидкого синего огня. И когда каждый её виток запылал, они воспарили над нашими головами и вокруг них засверкали сотканные руны и линии, сложившиеся в сложные символогические конструкции.

Кривглазиан направил ладони на слиток дриарилл и его пронзило множество сотканных из пространства магических глифов, которые с бешеной скоростью стали сменять друг друга. Некоторые из них оставались и занимали своё место на загоревшейся вокруг черного металла уникурсальной шестивершинной гексаграмме, выстраиваясь в последовательные персональные комбинации в, на и вокруг астральной фигуры.

Шейди погрузила подушечки пальцев в специальные кармашки на поясе и надела рунические напёрстки с тонкими длинными иглами. Она взмахнула руками и на их остриях засверкали ярко-синие астральные нити, которые гомункуляторша, словно любовно сотканную паутину, накинула на дриарилл. И в этот момент Верховные духи огня возопили и пять потоков всесжигающего пламени, усиленных символогическими конструкциями, прошли сквозь их тела и обрушились прямо на наковальню.

Я не мигая смотрел на словно воплощенный из самой тьмы брусок, крепко сжав рукоять молота. Смотрел и терпеливо ждал.

И, наконец, время пришло.

Размахнувшись, я изо всех сил ударил по дриариллу, вложив всю доступную мне мощь. И стоящий по ту сторону наковальни Дроко ударил одновременно со мной.

Наши молоты рухнули на слиток и он разлетелся на тысячи мелких осколков, подобно куску льда. И абсолютно каждый кусочек черного металла подхватило пламя, в котором плескались стянувшиеся со всей округи мелкие духи огня, и закружило в водовороте вокруг нас.

— Вытяни руку, — велела Шейди, встав по левую сторону от меня.

Я безропотно подчинился, подняв обрубок. Пальцы гомункуляторши тут же замелькали с бешеной скоростью, оплетая конечность пространственными нитями. Она работала чётко и профессионально, и на моих глазах прямо из среза раны стал появляться астральный образ полноценной руки — начиная от проявившихся костей и заканчивая сеткой вен под прозрачной кожей. И самое удивительное было в том, что я даже мог шевелить ею, словно настоящей.

Завершив создание проекции, мастерица искусственной плоти достала из сумки голову Генриетты арн Рэн и вгляделась в её лицо. Мне показалось, будто в её фиолетовых глазах застыла глубокая скорбь и неподдельная печаль.

— Прощай… — тихо прошептали её губы, и в это мгновение голова Генриетты стала оплывать, превращаясь в жижу телесного цвета, которая закрутилась вдоль обеих рук Шейди.

Девушка тяжело вздохнула, а потом взглянула на меня и коротко пояснила:

— Сначала я создам кости, а уже после всё остальное: жилы, мышцы, плоть. Каждый элемент будет выполнен из дриарилла с примесью этой искусственной субстанции, и вплавлять его придётся наживую. Так что готовься, — Шейди посмотрела мне в глаза, — будет адски больно.

Я кивнул и поднял голову на подошедшего Дроко.

— Ммммм. Мелкие духи будут приносить металл. Бей по нему, обрабатывай и размягчай, а я займусь выплавкой.

— Будет сделано, Мастер.

Я повернулся к пылающей наковальне, на которую маленькие огненные духи уже положили один из черных кусочков. Но порождённые пламенем существа не уходили — они облепляли дриарилл, словно светлячки ярко полыхающий фонарь, и, подобно им же, отдавали свою жизнь беспощадному металлу.

Я оскалился, и, стиснув «Янтарного Короля», обрушил его на наковальню. А потом ещё и ещё, с каждым ударом молота соединяя огонь и металл. И великолепная песнь столкнувшейся стали эхом разносилась по объятому хаосом залу, услаждая слух непрерывной мелодией творения.

Жидкие чёрные капли дриарилла, которые создавались в результате моих трудов, духи уносили мастеру Дроко, где он хватал их каменными руками и мял, словно глину, создавая консистенцию нужной плотности и температуры для гомункуляторши, которая в свою очередь добавляла в неё искусственную субстанцию и уже после этого готовилась вплавлять в моё тело.

— Харлен, — не оборачиваясь позвала Шейди.

— Уже начинаю. — Великий Пространственный Мастер создал вдоль всей проекции будущего протеза уникурсальные гексаграммы и приступил к зачарованию дриарилла, который через мгновение слился с моей плотью.

Нестерпимая боль пронзила обрубок и я закричал, запрокинув голову. Ощущение, словно кровь заменили раскалённым свинцом, а в каждый нерв воткнули по шипастой игле. Из глаз брызнули злые слёзы, я пошатнулся, но не отступил. Рыча от страданий, я оскалился и в бешенстве стал бить по наковальне, яростно вминая в неё черный металл и пытаясь раствориться в работе. Всё, что угодно, только бы не чувствовать эту сводящую с ума безумную боль…

Мой мир сузился до пределов объятой синим пламенем наковальни. Вокруг бушевал огненный шторм, звучала семаргалийская речь, оглушительно звенел молот, отдаваясь в голове громоподобным эхом, и слепящая боль застилала сознание.

Сколько времени всё это длилось? Часы? Дни? Недели? Месяцы?

Не важно. Это не имеет абсолютно никакого значение. Ведь смысл только в одном — в созидании. Лишь это является истинной целью, к которой мы все стремимся — созидание чего-то по настоящему стоящего. Великолепного. Идеального.

Величественного.

То, что будет жить после нас, оставшись в сердцах последующих поколений…

В какой-то момент я вдруг осознал, что пламенная буря закончилась. Духи больше не несут мне кусочки дриарилла, и молот бьёт по пустой наковальне.

Наношу по инерции ещё несколько ударов и с огромным трудом заставляю себя остановиться. Шатаясь отступаю на шаг назад и едва разжимаю сведённые судорогой пальцы. Рукоять выскальзывает из окровавленной ладони и «Янтарный Король» с глухим стуком падает к моим ногам. Из последних сил оборачиваюсь и вижу неподвижно лежащих на полу Шейди и Кривглазиана. Мой взгляд скользит дальше и натыкается на замершую каменную глыбу, в которой угадываются черты мастера Дроко.

Тяжесть. Странная тяжесть оттягивает левую руку, клонит к земле.

С невероятным усилием поднимаю её к лицу и, ничего не понимая, смотрю на гладкую чёрную сталь, которой покрыта вся рука, от кончиков пальцев и до самого локтя.

И тут мой взгляд притягивает пульсирующая на груди синяя руна. Даже не успеваю ни о чем подумать, как всё тело вдруг охватывает испепеляющий жар, словно меня окунули в самое жерло вулкана.

Великий дух огня с оглушительным воем покидает моё тело, и, сделав круг по залу, разбрызгивая языки пламени влетает в каменный монолит, служащий вместилищем его сущности, и мгновенно погружается в сон.