По дороге на Оюту. Наперегонки со временем

– А как же права женщин?
– возмутилась я.
– Мы имеем право сказать "нет".

– Ну, и говорите, - он пожал плечами.
– Ты можешь мне отказать хоть десять раз, и я выслушаю. Но при этом ты будешь беременна от меня. Хоть двадцать раз "нет", только чтобы при этом ты сидела на моей постели в моей же рубашке.

– А равноправие полов?

– Я только за, Криста. Мне несложно выполнить женскую работу. А если ты захочешь строить бизнес, то хвост сгрызу, но сделаю так, чтобы у тебя всё вышло как надо.

– А мама всегда хотела свадьбу, - уверенно заявила Юла.

Вытерев слёзы, я глянула на дочь. Ума не приложу, когда это я её хотела. Не было такого.

– Хочет, значит, получит, - легко согласился Сунир.

– С платьем?

– А как же, Юла, без него будет как-то неприлично.

Я тихо засмеялась и, немного успокоившись, взяла свои эмоции под контроль.

Глава 61

Входя в странное похожее на большой воздушный шар здание больницы, я уже пришла в себя. Но свой паспорт Суниру не отдала. Положила его в кармашек к прочим картам. Чувство какой-то гордости и важности меня не покидало. Я словно набрала дополнительный социальный вес.

Душу успокаивала какая-то уверенность.

Пока я витала в своих мыслях, мы оказались у небольшой регистрационной стойки.

– Нам нужен врач, - тихо произнёс мой миранец.

– Уточните какой, - мило растянувшись в улыбке, на меня смотрела вроде женщина неизвестной мне расы, смутно похожей на гуманоидную.

– У дочери больное сердце. Нам нужна срочно операция, - продолжил Сунир описывать нашу ситуацию.

– Мы не можем её сделать...

– Это и не требуется. Оперировать будут на Оюте, но состояние ребёнка ухудшается. К тому же она переболела. Нам нужна срочная диагностика.

– А это, конечно, - регистратор активировала светло-розовую панель и принялась тыкать в неё тонкими как палочки пальцами. Их у неё оказалось аж семь. Юла снова замерла испугавшись.

– Паспорт ребёнка.

Вытащив пластиковую карту, Сунир положил её на стойку.

– Паспорт ответственного лица.

Я было потянулась за своим документом, но мой миранец меня опередил, протянув свою карту.

– Кем являетесь ребёнку?

– Отец, - голос Сунира стал колючим.

– Кровный?
– регистратор снова бросила на меня короткий взгляд.

– Нет, - миранец покачал головой.

– Мать кровная имеется?
– что-то во взгляде этой иномирянки меня смущало: она рассматривала нас с Юлой как какую-то диковинку. Людей не видела, что ли.

– Ааа, - выдохнула я.

– Нет, - перебил меня Сунир.

– Ребёнок усыновлён?

– Да, - он кивнул.

– Ждите...

Женщина что-то защёлкала на табло. Сунир придвинулся к нам на шаг и быстро забрал у меня Юлу, а затем склонился и прошептал:

– На всех планетах инсекта, ответственное лицо или опекун ребёнка всегда мужчина. Женщина прав на потомство не имеет. Запомни это. У врача говори, только если я спрошу тебя напрямую. Запомнила?

– Ага, - кивнув, я глянула на регистратора. Улыбаясь безгубым ртом, она продемонстрировала странные выросты, почти как у муравьёв. Мне стало немного жутко. Не гуманоид, я ошиблась.

– Я записала вас к врачу с более привычной внешностью, чтобы ребёнку было комфортнее.

– Благодарю, - Сунир забрал со стойки странного вида талончик, больше похожий на фишку. Подхватив меня под локоть, потащил в одном известном ему направлении.

Пара коридоров, и мы оказались в большом зале, набитом аппаратурой. Кроме нас, тут уже наблюдалось с десяток пациентов всевозможных рас.

– Вы к кому?
– к нам подошёл омх. Это было как-то неожиданно, но видеть его почти человеческое лицо оказалось приятно.

Сунир протянул мужчине в жёлтом халате жетон.

– Ко мне. Что случилось?

Пока мой миранец вкратце описывал ситуацию с Юлой, я рассматривала помещение. Столько всего непонятного. Всё пищало, мигало, плевалась какими-то бумагами. У нас даже у платного врача такого не наблюдалось. Я словно попала в какую-то альтернативную больницу.

– Суда пройдёмте, - спохватившись, я последовала за мужчинами.

В течение часа и не меньше Юлу переносили с одного аппарата на другой. Брали кровь, вставляли катетеры, измеряли, взвешивали. Кормили странными пилюлями. И снова просвечивали на аппаратах.

Мне становилось не по себе от всего этого.

Доктор лишь кивал и, кажется, мрачнел. Наконец, он подозвал нас к небольшому столику.

– Сразу скажу, - обратился он к нам обоим, - хороших новостей у меня нет. Но вы вовремя спохватились.

– Сколько у нас есть времени?
– прошептала я.

– Это зависит от того, как вы будете себя вести. Главное, никаких игр, нагрузок, питание только диетическое. Мясо категории "А".

– Да, где же его взять, - я имела представление, о чём он. Натуральное, нежирное.

– У меня его полный трюм. Как готовить?
– казалось, Сунир, вообще, проблемы не видит.

– Варить, - пояснил доктор.

– Это я могу, что дальше?

– Покой полный, никакого стресса, перегрузок. Объяснять, что к чему я не буду. Вы не поймёте. Главное, соблюдать рекомендации и скорее на операцию. Здесь, - врач протянул тонкий прямоугольный носитель, - все результаты обследования, чтобы не теряли на это время. Отдайте, тем, кто будет оперировать. И ещё.

На стол легла капсула.

– Это что?
– шепнула я испугано.

– В случае если вы не успеете довести ребёнка, вколите ей этот препарат. Новейшая разработка кусков. Но только не позднее, чем через минуту после остановки сердца. Здесь сверхчувствительные неотоны, они поддержат мозг в течение кое-какого времени. Но с каждым часом шансы её вернуть будут стремиться к нулю. Это самый крайний случай.

Внутри меня всё похолодело.

– Я умру, да?
– шепнула Юла.

– Нет, твои папа и мама успеют, - доктор улыбнулся, - мы ввели кое-какие препараты, чтобы поддержать организм. Вы должны осознавать: от того, что сердце не справляется, страдают почти все внутренние органы. Ещё мы можем ввести вещество, укрепляющее стенки сосудов. Это тоже даст немного времени, но данная процедура уже платная.

– Делайте всё, - рыкнул мой миранец.

– Хорошо, я так и предполагал, - кивнул омх.
– Тогда ещё минут двадцать вашего времени.

И я ждала, медленно переваривая услышанное. Радость от получения документов померкла. Юлу унесли. Я видела её лежащую на гелевой кушетке, подключённую к очередному аппарату.

– Ты сможешь её довезти?
– меня немного трясло.

– Даже если мне придётся расщепить свой корабль на атомы, - уверенно, не задумываясь, ответил мой мужчина.

– Почему? Она ведь тебе неродная, - мой страх набирал обороты.