По обе стороны сна

— Передай родителям, пожалуйста, — попросил почтальон. Девочка чувствовала, что в конверте такого официального вида содержится что-то очень страшное, поэтому вскрыть его сразу не рискнула.

— Пойдем, — предложил Гарри, заводя девочку обратно в дом. Конверт устроился на журнальном столике, а слегка подрагивавшая девочка отправилась в родительскую спальню. Она смотрела на фотографии этих людей и понимала, что принять их обратно в свое сердце будет очень сложно, хоть они и не виноваты. Погуляв по дому, девочка спустилась обратно в самое страшное место — гостиную. Гарри что-то готовил на кухне, а страшный конверт притягивал взгляд девочки.

Услышав даже не рыдание, а какой-то вой, донесшийся из гостиной, Гарри чуть не уронил сковороду, одновременно с этим пришло ощущение такой душевной боли, что мальчик в первый момент задохнулся. Он отставил посуду в сторону, рванувшись к Гермионе. Девочка сидела на полу, рыдая. На лице ее были такие эмоции, что мальчик испугался, он кинулся к Гермионе, обнимая ее, прижимая к себе, целуя лицо девочки, когда взгляд мальчика упал на лист бумаги, лежавший на полу. Подняв его, Гарри понял, что случилось — «родители» предали девочку. Видимо, она еще во что-то верила, раз это стало таким ударом.

— Даки! — воскликнул державший в руках доказательство предательства мальчик. — Домой нас обоих, немедленно!

«…рассмотрев ваше заявление, суд графства постановил назначить слушание по делу о разудочерении[2] несовершеннолетней Гермионы Грейнджер на…»

***

Гермиона все не могла успокоиться. Прочитанное рвало душу во что-то еще верившей девочки, но сухие строки официального письма ставили точку на всех надеждах, да и на маггловском мире. Отныне девочке туда хода не было. Гарри тоже не горел желанием возвращаться к Петунье и Вернону. Получалось, что у них отныне и навсегда есть только папа Саша…

С трудом, но зелья все-таки подействовали, отчего Гермиона начала рассказывать. Она рассказывала о том, что именно с ней делали и для чего были нужны те орудия, которые не узнал мальчик. Гарри чувствовал, как его волосы поднимаются дыбом, несмотря ни на какую лохматость. Это было действительно очень страшно, Гарри себе даже представить не мог, что с ребенком можно делать такое, Дурсли действительно оказались милыми зайчиками.

— Зато теперь не надо мучиться и пытаться принять их, — Гарри во всем находил положительные стороны. — А они, они да будут прокляты!

— Пусть будут прокляты! — тихо, но от души произнесла Гермиона, и проклятье озаренной магией юной семьи легло на предателей доверенного им ребенка.

— А теперь мы с тобой покушаем, — сообщил Гермионе Гарри. — Потом почитаем и пойдем спать, потому что…

— Потому что там папа, — откликнулась девочка, понимая и принимая произошедшее.

Проходившая общее обследование миссис Грейнджер почувствовала себя плохо. У нее внезапно началось довольно сильное кровотечение, поэтому, не сумев с ним справиться, гинекология отправила женщину на стол. Через два дня миссис Грейнджер рыдала, услышав приговор, гласивший, что своих детей у нее не будет.

С ума сходят очень по-разному, так тоже Отмена решения об удочерении называется именно так

Глава 13

Часть 11

Такого товарищ майор все-таки не ожидал. Веривший в то, что родители девочки были взрослыми людьми, он не учел менталитет и прочность башни… теперь каким-то чудом свернувшаяся у него на руках девочка тихо плакала от предательства взрослых. Но самым страшным было не это. Надеявшийся на то, что в этом мире у детей появится какая-то опора, Березкин понимал простую истину — у них есть только он и больше совсем никого, а вот врагов хватает. Дети, лишенные детства, будут вынуждены прогрызать свое право на жизнь. Именно это и было страшно прикипевшему сердцем к ним офицеру.

Сегодня ночью они больше молчали, даря тепло друг другу. Саша понимал, что не будь его, и дети бы погибли, но и так им очень тяжело далось понимание того, что на свете есть только они и опереться не на кого. Поэтому по просыпанию Гарри и Гермиона принялись сортировать оружие, выбирая то, отдачей которого обоих не унесет в лес, по выражению папы Саши, а Гарри гладил ребристые непонятно как здесь оказавшиеся «лимонки», приводя их в боевое состояние. Каникулы продолжались, но вот что-то делать желания у детей не было.

Явившиеся к Грейнджерам работники социальной службы уехали ни с чем, попытка запросить школу… Выяснилось, что закрытой школы, в которую, по словам мистера и миссис Грейнджер, уехала их дочь, в природе не существует. Подключилась полиция, однако, кроме слов почтальона, из которых следовало, что совсем недавно ребенок был жив и дома, ничего установить не смогла. Дело принимало опасный поворот. Далеко не все соседи стоматологов были слепы и глухи. Далеко не все…

Так как ни Гермионы Дагворт-Грейнджер, ни Гарри Поттера в природе больше не существовало, то настроенные на их магию артефакты вдруг остановились, будто бы одновременно сломавшись и озадачив тем самым Дамблдора. Выяснив у гоблинов, что в случае его смерти и оставления завещания далеко не факт, что деньги получит именно опекаемый, так как наличие прямых родственников считалось более приоритетным, Альбус задумался о смене пары. Жертва и вместилище всегда рассчитывались вместе, именно поэтому в случае смены Поттера на другое вместилище, Дагворт-Грейнджер уже на роль жертвы не подходила. Обдумать процесс смены вместилища и жертвы для него следовало ближе к лету. А пока Дамблдор намекнул деканам, что избранная более не находится под его защитой, заметив, как заблестели радостью глаза Минервы.

Наемники, посланные за головой Августы, до сих пор не вернулись, что было не очень хорошо, впрочем, Альбус умел ждать. Выбросив из головы Поттера и Дагворт-Грейнджер, директор сосредоточился на новых расчетах. Эти расчеты он не мог доверить никому, ибо они граничили с демонологией, а за такое его бы скормили драконам, несмотря ни на какие регалии. Очень уж демонологи были страшны по сути своей, поэтому так рисковать Дамблдор был не готов.

— В Хогвартс порт-ключом? — поинтересовалась собиравшаяся девочка. — Или на поезде?

— Давай порт-ключом, — предложил мальчик, раздумывая над тем, взять ли автомат. — Даки!

— Даки здесь! Что может сделать Даки? — в первую же очередь дети отучили домовиков звать их «хозяин» и «хозяйка», поэтому эльфам было трудно.

— Даки, ты можешь пробраться в Хогвартс? — поинтересовался Гарри, пристраивая гранату так, чтобы она была под рукой.

— Даки может, — улыбнулся домовик, тряся ушами. — В Хогвартс эльфам можно!

— Значит, в случае чего, сможешь нас оттуда забрать? — тихо спросила понявшая своего жениха девочка.

— Даки сможет! — закивало это волшебное существо. — В замке вам угрожает опасность? — вдруг проницательно спросил он, на что Гермиона только всхлипнула. Домовики видели, что дети совсем одни, только ночью они будто бы уходили куда-то, не телом, а душами. Их юные хозяева нашли родную душу на границе миров, очень мучаясь от того, что не могут быть в одном из них. Волшебные существа о таком, разумеется, знали. К сожалению, эльфы были ограничены древним колдовством и прямо помочь не могли, а могли только надеяться на разум маленьких хозяев.