По Острию Бритвы

Моя первая встреча с Железным легионом вселила в меня благоговейный трепет и ужас, в равной степени, хотя в то время я понятия не имела, кто он такой. Ларриса подвела меня к главным воротам Академии магии Оррана и крепко положила руку мне на плечо, то ли чтобы не дать мне убежать, то ли чтобы поддержать, не знаю. Помню, я подумала, что ворота были чудовищными, так как они возвышались высоко над нами, причем стены, окружающие территорию академии, закрывали вид на что-либо внутри, и мы могли видеть только едва заметные очертания крыш зданий и синеватое небо над ними. Кажется, шел дождь. Мы, точно, промокли насквозь. К тому же было холодно, но мы с Джозефом прижались друг к другу, согреваясь через наши лохмотья.

Ларриса, казалось, удивилась, увидев мужчину, стоявшего у ворот. Он уже тогда выглядел старым: лицо в глубоких морщинах, темные волосы начинали седеть. Тридцатилетний мужчина состарился намного раньше своего времени. На его лице была добрая улыбка, когда он смотрел вдаль, не обращая внимания на дождь, промочивший его насквозь.

Я была совершенно потрясена, когда Ларриса опустилась на одно колено в грязь, и другой вербовщик сделал то же самое. Мы с Джозефом на мгновение замерли. Мы были слишком молоды, чтобы знать или интересоваться вопросом королевской власти. Тогда я даже не была уверена, что понимала значение этих слов. Я знаю, что Джозеф был первым, кто последовал примеру Ларрисы, опустившись на колено и потянув меня за собой. С того дня я терпеть не могла стоять на коленях в грязи, несмотря на то что в большинстве случаев я бы с радостью повалялась в ней. Дети могут быть такими нелогичными, и я не была исключением.

Я помню то мгновение, когда мужчина у ворот заметил нас. Он перестал смотреть вдаль и вздрогнул от нашего присутствия, всего на мгновение, прежде чем улыбка вернулась на его лицо. Я подумала, что он очень похож на моего дедушку, хотя я потеряла его годом ранее, и даже тогда не могла вспомнить черты его лица. Тем не менее, я помнила, что он был добрым и заботливым человеком и никогда не упускал случая угостить меня сладостями перед ужином.

Ларриса назвала этого человека принцем Лораном. Вскоре я узнала, что его называют Железный легион, хотя только в историях о том, как он в одиночку охранял границы Оррана. Он задал Ларрисе несколько вопросов, которые я не расслышала из-за дождя, а затем опустился на одно колено перед Джозефом, не обращая внимания на то, что его белые одежды запачкает грязь. Не думаю, что он что-то сказал. Нет, он просто уставился на Джозефа, который уставился на него в ответ. Затем он посмотрел на меня, и на мгновение я почувствовала трепет. Принц Лоран Тау Орран излучал силу. Тогда я этого не понимала, но все равно чувствовала. Встретившись с ним взглядом, я почувствовала глубину этой силы, которая исходила из костей самого Оррана.

Только когда Джозеф сжал мою руку, я осознала, что принц что-то мне сказал. Я до сих пор не могу вспомнить, что именно. Я просто не слушала. Я была растеряна. Вид Железного легиона, ощущение силы, которое он излучал, потрясли меня до глубины души. Затем он встал и отступил в сторону, жестом приглашая нас пройти в ворота.

Я восхищалась принцем Лораном. Мне не стыдно признаться, что это было своего рода поклонение герою. Его имя стало легендой, о его деяниях барды писали истории. Я прочитала дюжины из них в библиотеке академии. Я прочитала историю о его обучении у големомантов Полазии, школы магии, практически чуждой как орранцам, так и терреланцам. Он убедил големомантов обучить его их искусству, произведя на мастеров такое сильное впечатление, что это превратилось скорее во взаимный обмен знаниями и идеями, чем в ученичество.

Еще там была история о его путешествии в До'шан и битве умов с Джинном, заключенным там. Некоторые люди говорят, что никто никогда не одерживает верх в сделке с Джиннами. Они мастера слов и уловок, которые искажают желания людей. История, надо признать, была экстравагантной, и в ней утверждалось, что принц правильно отгадал по одной загадке за каждый прожитый год. В конце концов Джинн смягчился и одарил его милостью. Побывав с тех пор в До'шане, я очень мало верю в эту историю; знаю только, что принц Лоран действительно был там и состязался умами с заключенным там Джинном.

Годы спустя я была в отчаянии, когда пришло известие о том, что Железный легион пал под натиском терреланской армии. Джозеф был единственным, кто знал о моем увлечении принцем, и он делал все возможное, чтобы меня утешить. Но у меня не было времени горевать о человеке, которого я боготворила — мы были слишком заняты войной. Ну, слишком заняты, проигрывая ее. Я думаю, принц Лоран был моим первым опытом потери. Первым в длинной череде.

Шел, должно быть, шестой месяц моего пребывания под землей, когда я, наконец, посетила арену. Она была расположена глубоко в недрах Ямы, как можно дальше от терреланского гарнизона. Череда извилистых туннелей вела в большую рукотворную пещеру, все пространство которой заполнял кровожадный рев вместе с запахом пота и крови.

Арену создал Деко, и она была его гордостью и радостью. Я слышала от других струпьев, которые проработали там больше лет, чем я могла себе представить, что Деко приказал бригадам работать бок о бок, копая пещеру в точном соответствии с его требованиями. Она была огромной и вмещала несколько сотен заключенных, с запасом. Концентрические кольца, каждое из которых было выше предыдущего, окружали яму, вырубленную прямо в скале вокруг нас. Яма в центре была достаточно большой, чтобы десять человек могли сражаться в ряд, а стены, окружающие ее, настолько высокими, что могли остановить любого бойца, попытавшегося сбежать. И, конечно, они не давали монстрам, брошенным в яму, вырваться на свободу и поубивать зрителей. В дальнем конце пещеры, дальше всего от главного входа, было место, отведенное для Деко и его самых доверенных сикофантов. Они следили за всем с дубинками в руках, чтобы поддерживать порядок.

Любой заключенный мог записаться на поединок в любой день. Деко сам выбирал соперников, и после того, как решение было принято, не было никаких споров. И никто не отказывался от участия в поединке, если выбор был сделан Деко. Вероятно, это была единственная причина, по которой у Йорина все еще были противники. Все остальные струпья говорили, что он непобедим, и он всегда убивал своих соперников. Некоторые говорили, что Йорин сражался каждый день с тех пор, как был брошен в Яму. Я спрашивала себя, сколько крови было на его покрытых шрамами руках. Я все еще спрашиваю себя, скольких людей убил Йорин. Держу пари, их меньше, чем у меня.

Чем чаще заключенный выбирал сражение, тем реже ему приходилось копать, особенно если он убивал своего противника. Было хорошо известно, что выступление струпа на арене напрямую влияло на авторитет его начальника в глазах Деко, а Деко уважал тех, у кого была склонность к убийству. Вот почему Приг так сильно ненавидел Изена — Изен отказывался убивать.

Я взяла маркер и двинулась к концу туннеля. В течение нескольких месяцев это было моей работой. Я все еще боялась, что кувалда Прига однажды ударит по мне, но я справилась с этим страхом и при каждом взмахе смотрела в лицо уродливому говнюку. На моих руках больше не было синяков от этого, но я все равно носила повязки, несмотря ни на что. Я почти уверена, что к тому моменту у меня был уже третий комплект повязок. Я носила их отчасти для того, чтобы спрятать свое маленькое оружие, а отчасти потому, что это заставляло Прига думать, что работа с маркером все еще причиняет мне боль. Таким образом, у него было меньше шансов навязать эту работу кому-то другому.

— Только не ты, сука, — прошипел Приг. Он был взволнован, это было ясно. Ублюдок вытащил хлыст и продолжал волочить его по земле, как будто ему не терпелось пустить его в ход.

— Я всегда держу маркер, — сказала я. Может быть, мне и не нравилась эта работа, но это была моя работа. Кроме того, я знала, что Приг вряд ли убьет меня — по крайней мере до тех пор, пока управляющий все еще заинтересован во мне. Я не могла сказать, что другие члены моей бригады будут в такой же безопасности.

— Ты. — Приг лениво махнул хлыстом в сторону Изена.

Я крепче сжала маркер и шагнула вперед. «Я всегда держу этот гребаный маркер!» — повторила я. Противостоять хулигану целесообразно только тогда, когда у тебя есть шанс дать отпор. Если он может безнаказанно избить тебя, то это все, что ты заслужишь за свое неповиновение. К сожалению, в то время как большинству из нас, струпьев, приходилось довольствоваться сандалиями, сшитыми из полосок кожи, бригадирам была предоставлена более прочная обувь. Обутая в ботинок нога Прига ударила меня в живот, и у меня подкосились ноги. Я обнаружила, что стою на коленях на земле, кашляя и хватая ртом воздух.