По следам исчезнувших

Маша только вздохнула. Она выросла в семье военного в третьем поколении, а потому мужчин с длинными волосами не воспринимала, хотя общалась с ними регулярно. Творческая среда, что поделаешь?

Выбравшись из минивэна, Маша осмотрелась. Крошечный пятачок перед воротами оказался уже почти полностью заставлен машинами, но Элизе, которая должна была подъехать с минуты на минуту, места еще хватит.

Немолодой сторож, присматривавший за закрытым лагерем, тоже находился здесь: меланхолично курил, привалившись спиной к высокому забору. Маша даже подивилась его высоте: выглядело так, словно он окружал тюрьму строгого режима, а не детский лагерь, только колючей проволоки поверху не хватало. Впрочем, лагерь находился в такой глуши, что подобная высота наверняка оправдана: обеспечивала безопасность отдыхающих в нем детей.

Из минивэна вслед за ней выбрались Леонид Сергеевич, Никита, их оператор, и ассистентка Мила. Она была одной из немногих, для кого Маша сделала исключение. При первой встрече девушка именно так и представилась – Мила, и Маша, следуя своему правилу, попыталась обратиться к ней Людмила.

– Я не Людмила, – смущаясь, поправила та.

Маша ненадолго зависла, поскольку не смогла сходу придумать, какое еще имя сокращается таким образом.

– А как же вас зовут? Милана? – только и смогла предположить она.

– Если по паспорту, то Богумила, – смутившись еще сильнее, пояснила девушка. – Но все всегда зовут просто Мила.

Маша решила, что это именно тот случай, когда следует делать как все.

– Никита, помогите, пожалуйста, Стасу разгрузить оборудование, – попросила Маша оператора. – А вы, Родион, займитесь остальными вещами: все чемоданы и сумки надо перенести вон в то здание. Но начните с коробок для кухни.

– А чего я-то? – возмутился Родион. – Носильщиком я точно быть не нанимался!

– А кто это должен делать? – Маша холодно посмотрела на него в упор. – Я? Или Леонид Сергеевич?

Парень как-то сразу стушевался, почесал выбритый затылок, кивнул и поплелся доставать коробки.

– Мила, а вы идите на кухню, посмотрите, как там что. Надо бы согреть чайник, достать кофеварку и организовать для группы перекус. Пара пятилитровых бутылок с водой у нас есть с собой, но надо начать фильтровать воду, чтобы был запас. Пить ее здесь прямо из-под крана не хотелось бы. И помойте фрукты, только не все сразу. Помните, что нам тут два дня еще работать.

– Хорошо, Мария Викторовна, я все сделаю, – заверила Мила и, прихватив с собой коробку полегче, понесла ее к зданию.

– Маш, а можно фургон на территорию загнать, чтобы далеко не носить? – громко поинтересовался Стас, которому Никита уже передал ее распоряжение. – Тут все тяжелое и хрупкое. Чем дальше будем нести, тем больше шансов что-нибудь разбить.

Маша невольно стиснула зубы. Она предпочитала, чтобы члены съемочной группы называли ее по имени-отчеству, в крайнем случае, если они намного старше, то просто по полному имени и на «вы». То есть делали, как она сама. Большинство принимало этот формат общения, но случались такие вот исключения, с которыми она ничего не могла поделать. Оставалось только смириться, хотя каждый раз это звучало так, словно кто-то проводил металлом по стеклу.

– Я сейчас уточню.

И она направилась к сторожу. Тот успел докурить и теперь просто без особого интереса наблюдал за их суетой.

– Андрей Семенович? – формально поинтересовалась Маша, протягивая мужчине руку. – Мария Викторовна, администратор группы. Мы с вами говорили по телефону.

Сторож с некоторым недоумением посмотрел на ее протянутую ладонь, пошевелил седыми усами и наконец все-таки снизошел до рукопожатия.

– Я полагаю, ничто не мешает нам загнать на время машину на территорию, чтобы было удобнее разгружаться? – улыбнулась Маша. – Мы потом все равно отгоним машину за ворота, чтобы не попадала в кадр.

– Загнать – ничто не мешает. А вот выгнать обратно – вряд ли, – огорошил ее Андрей Семенович. – Как только вы все соберетесь и зайдете, я запру ворота.

– В смысле? – Маша нахмурилась. – Вы собираетесь запереть нас внутри?

– А что, по-вашему, я должен оставить ворота нараспашку? Не, не пойдет. Мне новые эксцессы не нужны.

– Хорошо, я понимаю, – кивнула Маша, чувствуя бегущий вдоль позвоночника холодок. – Тогда оставьте нам ключи, мы сами все запрем, когда отгоним машину.

– Я не должен никому отдавать ключи. – Он прищурился. – Они должны быть у сторожа, так? А сторож я.

– Это понятно, но вы же не можете запереть нас здесь на три дня и оставить без ключей? А если нам понадобится что-то докупить?

– Я не собираюсь вас тут на три дня бросить. Заеду завтра поглядеть, как вы тут. Если чего надо будет, всегда можете мне набрать. Я или подвезу, или приеду и открою ворота.

– А если какая-то нештатная ситуация? – не сдавалась Маша. – Кто-то поранится или заболеет среди ночи? Вам же здесь не пять минут ехать. Так?

Андрей Семенович пожевал губами, глядя на нее все с тем же прищуром, но потом все же кивнул и протянул ей связку из трех одинаковых ключей. Потом опомнился, снял с нее один и отдал Маше.

– Вот, теперь у вас свой ключ. Тогда мне тут торчать резону нет. Но вы уж заприте ворота. Хотя бы на ночь. Будьте благоразумны.

И, выдав эту речь, он направился к своим «жигулям», кутаясь в плащ-палатку, каких Маша давненько не видала. Немного попыхтев, «жигули» взревели мотором, сдали назад, невероятным образом развернулись и уехали по единственной дороге, ведущей к лагерю.

Маша успела только махнуть рукой Стасу, давая понять, что фургон можно подогнать ближе к зданию, и услышать, как тут же заныл Родион, заявив, что с минивэном стоит поступить так же. А вот ответить ему Маша уже не успела: на смену только что отбывшим «жигулям» сторожа приехала другая машина. И это был не хищный внедорожник Элизы, а всего лишь скромный «Рено-Дастер».

Приехавший на нем мужчина еще не успел выбраться из салона, а Маша уже узнала его и напряглась. Вот только полиции им здесь не хватало!

Полицейский – точнее, оперуполномоченный, кажется, так это называлось, – тоже сразу узнал Машу и направился прямиком к ней. Не тратя время на банальности вроде приветствий, сходу возмутился:

– Вы все-таки приехали сюда!

– И вам доброго дня, капитан Каменев, – нарочито вежливо поздоровалась она. – Не вижу причин, по которым вы могли ожидать другого. Наша работа здесь согласована с властями, формальными владельцами лагеря, а также с вашим руководством.

– Приехать сюда – большая ошибка с вашей стороны! – не унимался Каменев. – Неужели вы сами этого не понимаете? Вам мало того, что случилось год назад?