По следам исчезнувших

– Почему это она моя? – возмутилась Мила. Она многое могла бы сказать на тему якобы мужской и женской работы, но не успела.

– Ну, ты же ассистентка, так? – ухмыльнулся гаденыш, подмигнул ей и сбежал вслед за остальными.

Мила только недовольно вздохнула, уперев руки в бока и окинув страдальческим взглядом кухню. Да, ее должность предполагала помощь широкого профиля, без конкретного списка обязанностей. То есть ее могли грузить любыми мелкими поручениями, уборкой в том числе.

«Ладно-ладно, мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним, – утешала она себя, хотя никто вроде как и не смеялся. – Все с чего-то начинали. Когда-нибудь и я буду раздавать приказы, как Лапина…»

А пока она собрала в мусорный пакет все упаковки и использованные одноразовые предметы, составила чашки в раковину, протерла стол бумажными полотенцами, смела облезлым веником, найденным под раковиной, крошки с пола.

Тщательно помыла только одну чашку и поставила ее в шкафчик подальше, а остальные скорее ополоснула, лишь слегка протерев губкой. Хотите гарантированно чистую чашку – мойте ее сами.

Окинув кухню придирчивым взглядом, Мила решила, что та достаточно чистая, подхватила мусорный пакет и направилась к выходу. У комнаты, которую ей предстояло делить с Лапиной, притормозила, подумав, не взять ли куртку, но потом продолжила путь. Не так уж и холодно, хватит и толстовки. К тому же ей недалеко идти: всего лишь в торец здания.

Это место Лапина показала ей чуть раньше, после перекуса. Блеклая, облезлая двойная дверь, которая не запиралась, вела в небольшое пустое неотапливаемое помещение.

– Насколько я знаю, здесь раньше стояли мусорные контейнеры, но теперь мусор отсюда не вывозят, так что нам придется забрать его с собой, когда будем уезжать, – пояснила Лапина. – А пока пакеты можно складывать сюда. Здесь холодно, сильно не завоняет, а если и завоняет, то не страшно. Дверь защитит от ворон и прочих мелких животных, которых может привлечь запах, так что не разорвут и не растащат.

– Я все поняла, Мария Викторовна, – покорно заверила Мила. – Буду носить мусор сюда.

Пообещать это при солнечном свете было легко, а теперь, когда стемнело, идти одной вдоль здания оказалось не так весело. Освещение на территории лагеря то ли не работало, то ли его нужно было как-то специально включить, чего никто, конечно, не сделал. Лампочка горела только на крыльце, а дальше освещением служили лишь тусклые окна коридора. Но казалось, что сгустившийся на улице мрак буквально проглатывает свет из них.

Мила понимала, что это глупо, что они здесь одни и никого чужого здесь быть не может… точнее, не должно, но все равно боялась. Разговоры о том, что случилось с другой группой, подстегнули воображение. Оно теперь рисовало страшные картины, заставляя постоянно оглядываться и всматриваться в темноту, но та была такой густой, что казалось, будто в ней совсем ничего нет. Словно во всем мире не осталось ничего, кроме шумящих деревьев, звезд в небе и этого вытянутого двухэтажного домика.

«Мусорный отсек» Мила лишь приоткрыла, но решила, что входить в него не станет. Просто швырнула пакет в темноту и торопливо захлопнула дверь, после чего поспешила обратно. Было все-таки довольно зябко.

Однако, едва она повернула за угол, как тут же притормозила и отпрянула, прячась в тени. На крыльце кто-то был, и Миле показалось, что это режиссер Крюков. Мерзкий старикашка обожал отпускать сомнительные комплименты, а также норовил коснуться при каждой встрече. Вроде и вполне невинно: он не хватал за задницу или за грудь, только брал за руку или под руку, приобнимал за плечи, но она все равно каждый раз напрягалась, ей было неприятно. Особенно если это происходило наедине: она не знала, чего ждать от него дальше.

Мила успела мысленно задаться вопросом, что будет делать, если Крюков решит задержаться на крыльце. Ведь не просто же так он на него вышел, может, решил подышать воздухом или покурить. Ожидать, что он собрался на прогулку, определенно не стоило.

Однако Крюков ее удивил: почти сразу торопливо нырнул в темноту и спешно направился куда-то вглубь территории лагеря. Мила потеряла бы его из виду, если бы через несколько шагов он не включил фонарик.

Заинтригованная, она двинулась за ним следом. Страх перед темнотой и становившаяся по-настоящему некомфортной прохлада были забыты. Ее нос чуял скандал, предположительно, интимного характера. В конце концов, для чего еще этот престарелый ловелас мог отправиться на ночь глядя в один из лагерных домиков? Только для тайного свидания! Если ей удастся заснять пикантный момент, она сорвет джек-пот! И как минимум до конца поездки больше не будет ни убирать на кухне, ни мыть посуду. Потому что Лапина вряд ли захочет, чтобы Мила слила запись с ней в главной роли в интернет.

В том, что Крюков спешит на свидание именно со строгой администраторшей, Мила не сомневалась. Элиза на такого даже не взглянет, не то что не станет тайно встречаться с ним в зачуханном сарае. А вот Лапина – вполне. У нее уже такой возраст, когда выбирать особо не приходится: ей за тридцать! Да и положение сложное: и не мужняя жена, и не вдова.

А еще у нее довольно неплохое положение в компании, связи. Если удастся ее зацепить, она может стать трамплином для карьеры Милы, ее короткой дорожкой к более интересной должности. Тут главное – правильно себя повести. Не наглеть слишком сильно, не куражиться, просить только то, что Лапина легко сможет дать, и только так, чтобы у нее не возникало ощущения загнанности в угол. Чересчур наглых шантажистов, как правило, убивают. И Лапина, кажется, вполне на такое способна. Поэтому Мила будет умнее.

Крюков тем временем подошел к одному из дальних домиков, остановился и огляделся. Мила порадовалось тому, что сама не стала включать фонарик, чтобы не привлекать к себе внимания, и шла по темноте, пользуясь тем, что глаза немного к ней адаптировались, и ориентируясь на подрагивающий свет впереди. Сейчас же она легко спряталась за одной из многочисленных древних сосен, сохраненных на территории лагеря.

Убедившись в отсутствии слежки, Крюков уверенно зашел в домик. Мила поспешила за ним, на всякий случай заранее включая на смартфоне запись видео.

?

Когда Маша вернулась из санузла, – одного на всех, – Милы в их общей комнате еще не было, что позволило вздохнуть с облегчением. Она не понимала, зачем вообще позвала девчонку к себе. В конце концов, ей иметь соседку по комнате так же не по статусу, как и Леониду Сергеевичу. А главное – ей этого совершенно не хотелось, потому что сейчас Маша как никогда нуждалась в личном пространстве. А так ей даже плакать пришлось в душе под шум воды. Оставалось порадоваться, что в комнате сейчас никого нет и вопросов по ее заплаканному виду не последует.

Несессер с банными принадлежностями Маша поставила на подоконник со стороны своей кровати, а полотенце повесила на ее спинку. Условия здесь были весьма спартанские, в комнате – ничего лишнего. Только пара узких коек, один небольшой шкаф да крошечные прикроватные тумбочки. Поверхность последней уже занимал ноутбук, а ее внутренности – более интимные вещи, которые Маша не хотела бы хранить на видном месте.

Несмотря на работающее отопление, во всех помещениях было довольно прохладно, так что спать Маша собиралась прямо в спортивном костюме, в котором пришла из санузла. Впрочем, в подобных условиях это всегда казалось ей самым правильным решением. Все-таки не дома.