По следам невыученных уроков

Последние слова прозвучали как приговор. Мой приговор. Я даже удивиться как следует не смогла. Просто вдруг стало до страшного всё равно. Абсолютно на всё. До такой глубокой апатии, что я ещё слабо смогла поразиться, как так, этот мир никуда не делся и остался стоять на месте. А ведь должен был рухнуть, как и всё внутри меня.

– А Павел где?
– словно хозяйка ситуации поинтересовалась Марина. Хотя почему словно? Она и была хозяйкой этого дома, и фиг ещё пойми чего.

– На работе.

– Замечательно.

Ещё как замечательно. Я бы даже сказала, что великолепно… Отчего-то никак не получалось подобрать нужного слова на русском языке. Зато на английском эпитеты так и сыпались: excellent, grateful, brilliant...

Мы ещё какое-то время простояли друг напротив друга, обмениваясь убойными взглядами.

– Думаю, вам пора, - обворожительно улыбнулась Марина, демонстрируя ровный ряд белых зубок.
– Спасибо, что… развлекли моего мужа, пока меня не было.

Рваный звук вырвался из моей груди, но я непостижимым образом смогла сдержать все остальные эмоции, что раздирали меня изнутри. Не сейчас. Не здесь.

Я проскользнула мимо Марины к двери, на ходу натягивая на ноги кеды. Пашина же жена всё это время спокойно стояла на месте, провожая меня своим острым взглядом, словно проверяя, не прихвачу ли я с собой чего-нибудь лишнего.

В следующий раз вздохнуть нормально я смогла только на улице, когда без сил рухнула на первую попавшуюся лавочку.

В голове крутился рой мыслей, буквально оглушивший меня. Будучи не в состоянии остановиться на какой-либо из них, я уставилась безумным взглядом перед собой, при этом не видя ровным счётом ничего. Глаза жгло, но слёз не было, что странно. Наверное, меня всё-таки где-то перемкнуло, это как с электричеством - когда напряжение слишком велико, вырубает всю сеть. А потом в голове защёлкало, быстро-быстро - воспоминания хаотичными осколками наконец-то начали складываться в единый пазл. Неутешительный вывод напрашивался сам собой. Казанцева, какая же ты наивная дура!

Сейчас наличие госпожи Савицкой казалось логичным и закономерным, как если бы правда всё это время лежала на поверхности. А ведь лежала, это просто я все его недомолвки и странности поведения списывала на сложности характера.

Неуютно поёжилась, дрожь накатывала волнами. Нужно было встать и идти, но я всё никак не могла овладеть собственным телом и заставить себя подняться на ноги. И всё-таки я надеялась, что сейчас во дворе обязательно появится Пашка и всё объяснит, обязательно найдя самые важные и веские доводы. Нужно только немного подождать. Вот сейчас. Ещё чуть-чуть... Но его не было. И телефон молчал.

Телефон. Блин!

Я так торопилась покинуть его… их квартиру, что умудрилась оставить и сотовый, и рюкзак с кошельком. Тихий стон сорвался с моих губ. Успокаивало лишь то, что в кармане штанов звенели ключи от дома. На чистом автомате заметила, что это был второй телефон за лето. И именно данная мысль послужила последним катализатором и меня прорвало - едкие слёзы потекли по щекам.

Нет, не истерика. А жаль. Было бы неплохо сейчас полностью отдаться чувствам, просто выплёскивая эмоции наружу, отключая мозги. А так… боль и обида бились во мне со всем присущими им жаром, но забвение никак не желало наступать.

Но зато я наконец-то смогла подняться с лавочки.

Домой не поехала. Сначала просто бродила по улицам, украдкой вытирая слёзы, которые продолжали наворачиваться на глазах. Потом, спохватившись, попросила у кого-то из прохожих телефон и по памяти набрала номер родителей. Они ждали. Сочиняла на ходу, мастерски мешая враньё и правду.

Нет, сегодня не заеду. Планы изменились. Да, телефон забыла у Паши. Нет, ничего не случилось. Да, всё хорошо. И вообще, я так вас люблю.

Парень, который так услужливо разрешил позвонить, с любопытством разглядывал несчастное выражение моего лица, хоть я и старалась выдавить из себя улыбку.

– Девушка, вам помочь?
– неловко предложил он, когда я вернула телефон.

Отрицательно мотнула головой и, собрав все силы в кулак, выдавила:

– Спасибо.

Ноги сами собой вывели меня на набережную, здесь было прохладно и по-осеннему ветрено. Пряди волос разлетались в стороны, а тело тут же покрылось гусиной кожей, но вопреки всему, дышать стало чуточку легче.

На Пашу я не злилась. Не могла, хотя и понимала, что вроде как можно и, скорее всего, даже нужно, ведь у меня на это было полное право. Но каждый раз, когда я начинала заводить себя рассуждениями, что вот мол, Савицкий, сволочь ты этакая и гад, врал мне столько времени, внутри что-то обрывалось и безвозвратно падало вниз. Падало, падало и никак не могло достигнуть дна. Кто же знал, что отчаянье может быть бескрайним.

На улице уже наступила практически ночь, когда я добрела до родного двора. Вокруг было безлюдно, даже редкие прохожие давно разбрелись по домам, и лишь немногочисленные дворовые компашки продолжали кучковаться на лавочках, разбросанных по всему пространству средь бетонных коробок многоэтажек.

Я выворачивала из-за угла, ничего толком не видя перед собой и двигаясь скорее по памяти и наитию, вследствие чего совершенно неожиданно врезалась в кого-то, хорошенько приложившись об чужой лоб. Мы хором ойкнули и принялись потирать место ушиба.

– Извините, - выпалила я.

– Смотри, куда идёшь!
– параллельно возмутился знакомый голос.

Я вскинула голову и уставилась на не менее изумлённого Изергина.

– Ой, Ксений Игоревна, извините…

– Вот скажи, почему передо мной можно извиниться, а на других нужно обязательно наезжать?
– не упустила я возможности немного позанудничать.

– Потому что все кретины, а вы - нет.

– Это можно счесть за комплимент?
– фыркнула я и тут же зажмурилась от яркого света, вспыхнувшего в окне рядом с нами.

Серёжка сначала заулыбался, развеселившись моей реакции, но затем вдруг сделался серьёзным.

– У вас что-то случилось?

Я сначала растерялась, а потом максимально небрежно пожала плечами.

– Ерунда.

Парень всматривался в меня так пристально, что я не удержалась и шмыгнула носом.

– Ксения Игоревна!
– выдохнул Серёжка, комично взмахнув руками.

– Не обращай внимания, это так… день был тяжёлый.

– Он вас обидел, да?

– Кто?
– испугалась я, поражённая тем, насколько всё на самом деле предсказуемо.

– Мент этот ваш, - жестко отрезал мой школьник, но увидев удивлённый взгляд, поспешил пояснить.
– Мы вас в последнее время только с ним и видели.

– Его Павел зовут, - пояснила неизвестно зачем.

– Да какая разница!
– с чувством возмутился Изергин и неожиданно обнял меня.

Так мы и стояли, остолбеневшая и несчастная я и Серёжка, который, вцепившись в меня мёртвой хваткой, по ходу дела, задался целью переломать мои рёбра, которые вполне натурально хрустнули. И всё было бы ничего, если бы из-за этого же угла не вывернула ещё компания из пяти человек.