По темной стороне
Шрифт:
Тьма резко вскинулась, готовая поглотить нас и переместить, а я заметила, как лысый мужик в подозрительно знакомом балахоне вынырнул из толпы на одно короткое мгновение, чтобы кинуть в нас странный пульсирующий предмет размером с шарик для пинг-понга.
— А…
Я не успела ничего сказать, меня привычно разобрало на составляющие, хотя точнее было бы сказать — разорвало, бросило куда-то и закружило. Меня сейчас не существовало, но рука, за которую я продолжала цепляться, ощущалась отчетливо, была очень реальной и успокаивающей, и только потому я не запаниковала.
Вышвырнуло нас совсем даже не в замок к моим дорогим мочалкам.
Не ожидавшая гадской подставы, сначала я очень испугалась,
Откашлявшись, отплевавшись и вспомнив, что кое-как плавать я тоже умею, осмотрелась. Страшно уже почти не было, ведь рядом со мной, мокрый и очень злой, бултыхался Раяр, а, значит, мне ничего не грозило.
— Корабль, — прохрипела я, отплевывая соленую воду и щурясь от солнца, на небе не было ни единого облачка, позволяя жаркому светилу яркими бликами слепить мои слабые человеческие глаза.
— Вижу, — коротко подтвердил хищник, и на его губах расцвела нехорошая улыбка, — подождем их.
Я бы, конечно, предпочла валить отсюда, но если мой кошмар хочет познакомить меня с местными мореплавателями, то кто я такая, чтобы отказываться?
Корабль шел прямо на нас уверенно так, бодро, будто бы он тут плавал с единственной целью: в один прекрасный миг увидеть в воде барахтающееся тело и героически его спасти.
— Яна, — Раяр пристально смотрел на приближающийся корабль, продолжая крепко сжимать мою руку. Мне бы, конечно, она пригодилась для того, чтобы лучше на воде держаться, все же пловец из меня посредственный, да и платье путалось в ногах, серьезно усложняя мне задачу, но хищник не спешил разжимать пальцы, а я не решалась потребовать свою конечность обратно, — постарайся держаться за мной.
— Поняла.
Раяр кивнул и только после этого отпустил мою руку и выплыл чуть вперед.
Корабль, черный и очень зловещий, с головой странного чудища, вырезанной на носовой части, возвышался над нами, несколько лысых мужиков, с подозрительного вида канатами, по которым пробегали красные искры, выглядывали из-за борта.
Раяр усмехнулся, прошептал «совсем на своих ошибках не учатся»… и с головой ушел под воду.
На корабле первое время было тихо, все ждали какой-нибудь подлянки от хейзара, но он все не всплывал и не всплывал.
— Раяр? — прошептала я дрожащим голосом, оглядываясь, очень надеясь, что он вот-вот покажется.
А в ответ тишина.
— Раяр!
Его нигде не было. Вот лысые мужики, которые сектанты, вместе со своим кораблем были, а хищника не было. И мне стало страшно.
И еще страшнее стало, когда невдалеке раздался плеск, но вместо мерзкого темного из-под воды показалась узкая, вполне человеческая, спина с острым плавником и черный чешуйчатый хвост, а на палубе загалдели, заметались и быстро сбросили в воду конец троса, наперебой требуя, чтобы я поднималась.
Вопроса, кто опаснее: сектанты или хвостатое нечто, которого даже эти пристукнутые адепты Рассахи боятся, не возникло. И так ясно, что сектанты безопаснее, потому что они боялись сейчас так же, как и я, а хвостатое чудище медленно плыло ко мне и страха точно не испытывало.
По канату даже не пришлось забираться, стоило только за него ухватиться, как меня потянули наверх, затащили на палубу и даже какую-то подозрительного вида тряпку на плечи накинули.
— Уходим отсюда, — велел самый зататуированный из лысых, на черепе которого, помимо странной паутины, занимавшей почти всю голову, были вытатуированы так же какие-то странные символы. На щеках, на лбу, по кромке темной паутины, даже на веках у него чернели какие-то символы. Расшифровать их у меня не получалось, хотя не так давно, опытным путем удалось выяснить, что даже наречие светлых мне вполне
понятно. Неудачный обряд, в котором меня недоубили, сделав сосудом для их дорогой богини, превратил меня в прокачанного полиглота, что не могло не радовать. И если закорючки на лице лысого не поддавались переводу, значить это могло только то, что разукрасил себя дядька рунами мертвого языка. Языка Тьмы, который хорошо знали лишь ее дети… ну и эти, на голову стукнутые, кажется, тоже кое-что в нем понимали, для велари же он был просто древним языком, из которого они знали от силы несколько слов, — где одна ведьма, там и вся стая. Хейзара им хватит ненадолго.Его лысые подельники засуетились, разворачивая корабль, высматривая за бортом врагов (хвостатых или хищника, или, быть может, кого-нибудь еще, кто водится в этих водах), а я продолжала сидеть на палубе, сраженная словами сектанта.
Ну не верилось мне, что Раяра можно так легко убить. Даже морским ведьмам, в принципе сильным и жестоким гадинам, мой кошмар был не по зубам… но его нигде не было, он очень давно ушел под воду и до сих пор не всплыл. И почти не получалось верить, что он может прожить без воздуха так долго.
Меня не трогали, занимаясь своими делами, и только взгляд татуированного неприятно давил. Он сел напротив, у стены, и, почти не моргая, следил за мной.
Я не шевелилась. Не потому, что смирилась, хоть и хотелось бы верить, что мою вялость приняли за смирение, просто понимала, что в открытом море, в котором неизвестно какие чудища водятся, я от сектантов не спасусь, и все, что мне оставалось — ждать и надеяться, что, добравшись до суши, я сумею от них сбежать… и было бы совсем замечательно, чтобы Раяр на самом деле не умер. Он был, конечно, тем еще кошмаром, но кошмаром моим, знакомым и почти родным в этом безумном мире.
И если уж на то пошло, я готова была страдать от его поганого характера и дальше, лишь бы он вернулся.
Татуированный поднялся внезапно, рывком, будто вздернутый вверх невидимой рукой, и бросился к борту.
Ну, а я же не дура и понимаю, если куда-то с такой довольной рожей бегут, значит там есть что-то очень хорошее. Не исключено, правда, что хорошим это что-то будет только для того с довольной рожей, как и вышло в моем случае.
Мы подплывали к суше, только суша это выглядела очень странно. Я была почти уверена, что вот этот вот серый убитый пейзаж — часть того самого печального острова, на котором Раяр знакомил меня с завесой.
Вот только я снова здесь, а хищника нет. И лысые эти кругом бегают, суетятся, кричат что-то.
Надо было, наверное, за ним нырнуть…
Синеватая круглая мордашка, облепленная черными до зеленого отлива волосами, выглянула из воды внезапно. Татуированный отвернулся, раздавая указания, а она тут как тут. Моргнула на меня защитной пленкой больших черных глаз, оскалила треугольные маленькие зубки и вновь скрылась под водой, а вернулась уже с тремя такими же любопытными, но подсознательно жуткими красотками. Чуть в стороне вынырнуло еще несколько девиц. И еще.
Я почему-то решила, что это русалки.
— Морские ведьмы! — заорал кто-то на корме, и русалки преобразились. В черных глазах холодным белым огнем загорелся зрачок, кукольные личики исказил кровожадный оскал, а волосы взметнулись вверх и затрепетали как живые, нежно касаясь тонких шей и узких покатых плеч. А я смогла увидеть, что по хребту у них идет жесткий шипастый плавник.
Сразу стало понятно, кто тогда мне в воде хвостом махнул. Морская ведьма…
Когда эти очаровашки начали карабкаться вверх, кроша тонкими, изящными пальчиками, оканчивающимися огромными черными когтями, крепкое дерево обшивки корабля, сектанты затихли, рассредоточились по кораблю и попытались дать отпор.