По ту сторону Зла

– Молодая керхе не знает ничего про цхиале. Он забирает твою боль себе. Заботится. Это хороший хозяин цхиале. Молодой керхе повезло. Много силы, мало боли.

Я стояла, как оплеванная. Арман соврал, что связь не причиняет ему боль. От этого непонятным образом на душе становилось мерзко. Гоблин достал с нижней полки стеллажа какую-то небольшую книжку, покрытую таким слоем пыли, что я засомневалась, что ее вообще открывали с момента написания.

– Вот такая книга нужна керхе. Здесь очень старый мертвый хозяин цхиале все написал. Керхе может забрать книгу на три луны. Потом нужно будет вернуть. Я не прокляну керхе, если она не вернет, но скажу кхао ректору.

Три луны - три дня, имел ввиду гоблин. Надо же, даже проклинать не будет за задержку такой важной литературы. Хотя обычно проклятие гоблина-библиотекаря завывает над ухом каждую ночь, пока не вернешь книгу. Но тут уж что хуже - ректор начнет выяснять, а это мне было совсем не нужно. Поэтому я, дав слово вернуть книгу через три луны, направилась в парк. По пути зашла в столовую, наполнив большую флягу соком и махнув своим сокурсникам. В парке было тепло и тихо - большинство адептов были на обеде. Что ж, хотя бы час у меня есть, чтобы ознакомиться с книжкой, которая была заботливо оттерта мной от пыли.

Через час чтения, когда меня немного начали отвлекать голоса возвращавшихся с обеда адептов, я наконец оторвалась от книги и вспомнила про сок. Во рту пересохло. Книга не была учебником, скорее, дневником. Дневником демона, которого угораздило полюбить ведьму крови. Ведьма, пользуясь цхиале, выкачивала с демона силу его второй ипостаси. Мучила его и медленно убивала своим злом и равнодушием. Все нюансы этой связи и чувств были описаны с такой пугающей точностью, что на некоторых страницах я даже отвлекалась. Интересно, как много этих книг в мире? И кто еще знает, как еще можно использовать связь с демоном? Я едва ли осилила треть книги. Думаю, на вечер мне будет интересное чтиво, но делиться им с сокурсниками я пока не буду. Сестры примут это за очередной роман и будут устраивать бурный слезоразлив над каждым скрупулезным описанием пыток. Парни прочитают и, чего доброго, проникнуться состраданием к демону. А все вместе здорово проедят мне плешь по поводу связи... Нет уж, пока поживем спокойно, когда сама разберусь, тогда и дам ознакомиться. Я аккуратно зачаровала обложку, придав ей вид учебника по ментальной магии. Вот что точно не вызовет подозрений - Пийская учит ментальную магию, зрелище привычное, но неинтересное.

– Хватит сидеть на солнце, а то сойдет твоя аристократическая бледность - справа от меня на скамейку бухнулся Марк.

– Будешь одним цветом с простолюдинами. Герцога Пийского удар хватит.
– слева присел Анжей, игнорируя возмущения сестер, не успевших на раздачу мест.
– Начиталась? Теперь пошли, кое-что покажем.

– Я магичка, мне можно...
– привычно отмахнулась я, вставая со скамейки. Интересно, что такого они собрались мне показывать?

Сокурсники вели меня к доске объявлений, где искрящим зеленым росчерком сообщалось, что на следующей неделе начинаются ежегодные Императорские игры. О которых я не слышала с последней войны шесть лет назад. Императорские игры всегда предшествуют празднику Урожая. Соревнования всех воинов страны, за признание императора. Победителей отбирают в три императорские декадры - три тысячи лучших воинов страны. После бойни с демонами декадры были основательно прорежены и император снова решил открыть игры, набрать себе нового пушечного мяса. Вот какие ближайшие праздники имел ввиду отец, когда передавал приглашение через ректора.

– Мне придется смотреть их с отцом.
– расстроила я сокурсников.
– Он передал через ректора, что желает видеть меня на ближайших праздниках. Явно знал об играх заранее.

– Ну ничего.
– Анжей похлопал меня по плечу - Не всю же неделю ты проведешь с ним. Снизойдешь и до наших рядов. А мы тебе место займем.

Это меня немного успокоило. Я не любила Императорские игры, но с тех пор, как там запретили бои до смерти, смотреть их стало куда приятнее. Да и желающих участвовать стало намного больше. Из кровавого побоища игры превратились в красивое, но все еще жестокое зрелище, и я неизменно посещала серо-оранжевые трибуны с отцом. Последний раз это было как раз перед поступлением в Академию. Потом - шесть лет затишья, когда в наборе новых гвардейцев не было необходимости.

Вечером мы влились в поток отдохнувших адептов, следующих на ужин. За высокими окнами царили сумерки, а в коридорах академии плавали магические светильники, похожие на маленькие солнца. Настроение было таким странным, погано-лиричным. С одной стороны меня давило чувство вины перед демоном и желание в который раз устроить скандал. А с другой - закат такой красивый был, ужином так вкусно пахнет, свет опять же, располагает к доброте душевной. Весы моего настроения все же перевесили на сторону лиричности после того, как я набрала своего любимого жаркого с тонкими рыжими грибочками и мясом кабана. Адептов Высшей Академии магических искусств кормили просто на убой. Что неудивительно, учитывая плату за год... В том же магическом институте в Калоне, "второй" столице Калиона цены куда более символические, но и еда проще. Да и обучают у них по общему направлению... В общем, свою академию я бы ни на что не променяла. Гомон отдохнувших за день адептов, предвкушающих следующую неделю вечерних гулянок, мягко обволакивал со всех сторон. Наш курс бурно обсуждал покупку мест, затянув в спор даже обычно молчаливых южан. Раскладывались карты трибун, адепты ругались на цены, ожесточенно выбирались ряды и места. Трибуна магов располагалась справа от королевской трибуны, где сидела знать. Слева же сидели советники и военачальники. Думаю, отец уже купил билеты. Я со стыдом осознала, что ни времени, ни желания написать отцу у меня не возникло и, вытащив из сумки лист, решила сей же час исправить такое возмутительное хамство со стороны любящей дочери. Да, я люблю папу. Он тяжелый, властный строгий герцог Пийский. Но я все равно его люблю. И письма мои никогда не отличались официозом, в отличие от личного общения. Пока мои сокурсники кидали золотые монеты на карту, выкупая места, я написала папе недлинное письмо, прося его не переживать и благодаря за приглашение. Надеюсь, мама тоже найдет время для посещения. На самом деле, радость от скорой встречи с родными затмила все переживания последних дней. Но где-то в глубине тихонько билась совесть. Зачем я захотела продолжения всего этого? И снова пошла к демону...

– Лин, ты теперь с открытыми глазами спишь?
– Марк пихнул меня в бок, когда я в третий раз сворачивала письмо в трубку.
– Третий раз спрашиваю, тебе какой ряд нравится?

– Да я за большинство.
– я легким пассом отправила письмо на стол отцу.
– С нашей трибуны все равно с любого ряда будет хорошо видно.

На карте уже появились небольшие, кроваво-красные билеты с золотыми буквами. Но я, не став дожидаться остальных, оставила компанию радоваться предстоящим развлечениям и пошла спать. Утро было ужасным, день был тяжелым, радовал сегодня только вечер. Кажется, я едва успела раздеться и укутаться в теплое одеяло. Сон пришел мгновенно, будто уже ждал меня на кровати...

Комната была красивой. Тяжелые зеленые шторы открывали вид на заснеженные холмы. В камине весело трещал огонь, наполняя комнату теплом. Возле камина, в кресле, сидел Арман, перекатывая в руках бокал с вином.

– Опять ты мне снишься...
– вздохнула я, отворачиваясь к окну.

– Прости. Это не совсем сон.

– Ты опять у меня в голове?!

– Да. Я использовал связь, чтобы поговорить. Ведь ты не пришла сегодня...

– Ты сам виноват, психопат.
– припечатала я демона, подумав, что раз это сон, убить он меня тут не сможет.
– Ты просто невыносимый! То пытаешься силой притянуть меня к себе, то соглашаешься отпустить и тут же выгоняешь, пугая до чертиков своей второй ипостасью. Я так не могу, Арман! Что ты хочешь от меня?

Демон плавным движением поднялся с кресла, отставляя бокал и оказываясь возле меня.

– Я хочу только одного в данный момент...
– Арман наклонился и впился в мои губы поцелуем. Оттолкнуть я его не смогла. Все ощущалось, как сквозь толщу воды. Но губы демона, такие горячие, как будто его внутренний огонь рвался наружу, я ощущала достаточно хорошо. Это все равно сон, успела я подумать, прежде чем мне безумно захотелось ответить на поцелуй. Арман что-то бессвязно прорычал на своем языке, прижимая меня сильнее к себе. Я нашла в себе силы отстраниться и отступить от него.

– Зачем ты это делаешь?

– Потому что это единственное, о чем я могу думать с тех пор, как ты пришла ко мне в кабинет, чтобы сказать, что ты хочешь остаться. Но ты так сопротивляешься мне...
– демон покачал головой и снова сделал шаг ко мне - Иди сюда, Лина... А потом я все тебе расскажу.

Вид демона, облизывающего слегка распухшие после поцелуя губы и требовательно протягивавшего мне руку, едва не заставил меня забыть обо всем и согласиться. Но я все же покачала головой.

– Нет, Арман. Ты слишком торопишь события. Я не хочу и не буду...это делать. Только когда узнаю тебя достаточно хорошо, чтобы доверять.

– Я не буду настаивать...
– Арман разочарованно опустился обратно в кресло.
– Но ты можешь просто побыть со мной? Потому что я не нахожу себе места весь день. Прости меня за то, что произошло.

– С этого и надо было начинать.
– я бросила на пол рядом с камином большую подушку, которая лежала на кушетке и опустилась на нее, поближе к огню. Арман, помедлив секунду, присел рядом со мной.