По воле богов
Шрифт:
Воскликнул брат.
– Тебе я это говорил и повторяю вновь!
– Замолкни, сын.
Ты в этом доме не один.
Ответтит мне сперва, Эльмина,
А уж потом дойдет черед до сына.
Наш славный Ройх тебя просил не медлить
И на вопрос его немедленно ответить.
Я удивленно взглянула на отца.
– Так говорим сейчас о певеденье?
Или о Ройхе речь пойдет?
И коль с людьми не вышло осложненья,
То
Но тут снова вмешался Элион.
– Меня трясет от неприятья
Нас осмеяла на весь мир!
Упала так позорно ты в объятья.
А он ведь человек, а вовсе не вампир!
Упала, брат, упала. Сразу и безоговорочно, но об этом я буду думать позже и справляться с этим тоже буду сама. А пока я сидела с непроницаемым выражением на лице и переводила холодный отчужденный взгляд с одного родственника на другого.
– Так что ответим Ройху, дочь?
Отец вернул меня к вопросу, который вдруг стал неразрешимым. Я неуверенно посмотрела на него, и голос прозвучал тихо и потерянно.
– Отец, уже на землю пала ночь.
Я так устала сильно.
И дать на твой вопрос ответ,
Сейчас мне непосильно.
Теперь на меня смотрела даже мать. Да, понимаю. Не так давно мою увлеченность этим вампиров было сложно не заметить. Но я больше не чувствовала ни увлеченности, ни даже уверенности, что она была. Отец задумчиво постучал пальцами по подлокотнику своего кресла.
– И в чем, скажи, причина?
– Отец, скажу, как на духу.
Запуталась Эльмина.
Мне Ройх был мил, и это так бесспорно.
Но красотой теперь своей его пленяет Дорна.
Ни разу он не дал понять,
Что нравится Эльмина.
И хочет лишь завоевать
Он милость господина.
И пусть это было ложью, в которую не особо верила и я сама, но эта отговорка далась так легко и просто, что я даже перевела дыхание и едва заметно улыбнулась.
Кто бы мне сказал еще пару часов назад, что я буду отговариваться от брака с самым завидным Пьющим кровь, я бы ему горло собственными руками вырвала. Отец и брат молчали, а мать вдруг задала вопрос. Иногда мне кажется, что она просто ненавидит меня.
– То человек тебя смутил?
– Вопрос меня твой возмутил!
Я с негодованием взглянула на нее.
– Мать, оскорбляешь ты меня!
Какой-то человек и я?!
В слово - человек я постаралась вложить, как можно больше отвращения, презрения и брезгливости. Клыки брата заметно уменьшились, и взгляд стал на порядок спокойней. Мать вновь отвернулась к окну, показывая тем самым, что разговор со мной она закончила. А отец разглядывал некоторое время, задумчиво покручивая в пальцах знак нашего клана - руну Крови в круге из красного золота.
– То князя сын.
И у Монтери он один.
Его влечение к Эльмине
Нам может пользу принести.
Коль
к нуждам нашим отнести.Ведь люди горячи и вероятно...
– В употредлении они приятны!
Вновь взъярился брат.
– Отец, ты будешь торговать сестрой?!
– К опасной подошел черте, постой!
Грозно рыкнул отец, и брат, продолжая пылать гневным взором, все-таки смолчал.
– Сказал - могли! Не значит - буду.
И пусть я к людям и лоялен
Но Пьющей кровь им не видать!
Они лишь мясо и не боле.
Об этом в жизни не забуду.
Подпишем договор и наглеца
Не вспомним вовсе, как назвать.
.
– Что с Ройхом? Ты ему откажешь?
Мать посмотрела на отца.
– Нет, ему не откажу.
Но так слова ему скажу.
Пусть ждет ответ самой Эльмины.
А между тем велю я сыну
Сестру отсюда увезти.
Нам не нужна грызня и свара.
Ройх зол и мщением горит,
Того сейчас не надо.
Остынет человек, уймется Пьющий кровь.
А как закончим все дела,
Вернется Эльми вновь.
Ответил отец и встал.
– Свободны все, я речь окончил.
Брат был явно доволен принятым решением. Он поднялся со своего места, поклонился отцу и посмотрел на меня. Сохраняя ледяное спокойствие в каждом жесте, я так же поклонилась отцу и покинула его покои. Разумом я была согласна с отцом, но почему-то в душе все сильней разгоралась буря из смеси негодования и разочарования. Спокойно, Эль, спокойно. Все верно, все правильно. У тебя будет время для того, чтобы привести чувства в порядок и, вернувшись домой, принять предложение Ройха. Я Пьющая кровь и человек не для меня. Это недопустимо... Но почему же так тяжело не проклясть отца за его решение?!
* * *
Скакуны уносили нас с братом все дальше от дворца, и я несколько раз оглянулась, с какой-то дикой надеждой увидеть широкоплечий силуэт, хоть в одном из многочисленных окон, освещенных множеством свечей. Но так и не увидела. Только заслужила от брата угрожающее рычание.
– Ты уезжаешь не навечно.
К чему угас твой взор беспечный?
Бросил он мне через плечо. Я промолчала. Ответить было нечего. Когда мы отъехали достаточно далеко, Элион придержал своего скакуна и перехватил поводья моего, вынуждая остановиться.
– Что хочешь ты услышать, брат?
Сухо спросила я, пытаясь вернуть контроль над своим животным.
– Я разговору этому не рад,
Но все ж скажу.
Позорно ты вела себя.
И гнев мой честно заслужила.
Сказал он, сверля меня злым взглядом.
– Ты поучить решил меня?
Пустое, брат.
Все Эльми поняла и осознала.
Тобой уж сказано не мало.