По воле северных богов
Шрифт:
— Я не отпущу тебя так быстро, — всполошилась юная англичанка. — Ты должна остаться до моей свадьбы, Тир. Так и только так! Ну, соглашайся же!
— Я подумаю…
Служанки внесли воду и, вылив ее в глубокую ванну, хихикая убежали.
— Теперь ты просто обязана открыться. Иначе моя репутация не будет стоить и ломаного гроша. Мужчина собирается принимать ванну в моей спальне!
— Ох и хитрющая!
Девушки рассмеялись.
— Купайся. Я пойду на аудиенцию к брату, — Куини закатила глаза в притворном ужасе. — Давай же, я отнесу твои вещи прачкам.
Тир сбросила перевязь с мечами, отстегнула
— Какая же ты красавица, — искренне произнесла юная девушка, глядя на свою бывшую госпожу.
Норвежка смутилась и быстро шагнула в ванну.
— Иди, а то брат будет ждать.
— Хью понравился тебе?
— О да! — прикрывая глаза и расслабляясь в горячей воде, вздохнула молодая женщина.
— Нет, правда? — не унималась Куини.
— Правда, правда. У него чудесные глаза…
«И губы… И руки…» — добавила она про себя.
— Он умный, добрый, — гордо произнесла Куини, — и очень красивый. Конечно, Гай лучше, но…
Тир расхохоталась, плюхнув руками по воде.
— Иди уж, а то он чего доброго сам сюда явится.
Куини подхватила одежду норвежки и вышла, плотно притворив дверь. Тир вздохнула. Повозилась устраиваясь. Приятная истома заполняла усталое тело.
А юная англичанка, забежав в постирочную и настрого приказав как можно скорее выстирать и высушить принесенные вещи, поспешила в комнату брата, где уже должен был ждать ее Хьюго. Он был не один. У окна стоял высокий худощавый человек с пронзительными голубыми глазами на таком же дочерна загорелом лице, как и у Хью.
— Познакомься Куини. Это сэр Рольф Дарем.
Девушка вежливо присела, приветствуя гостя. Она вспомнила, что его пристальный и какой-то собственнически жадный взгляд беспокоил ее еще во время обеда.
— Прежде чем… Э… Ну… Я бы хотел узнать… — Хью нервно запустил руку в темные вьющиеся волосы на затылке и, метнув быстрый взгляд в сторону гостя, продолжил. — В общем, я должен знать, девственна ли ты все еще.
Куини почувствовала, как ее затопляет краска стыда и гнева.
— Это именно то, о чем ты хотел со мной говорить, Хью? — голос девушки дрожал, и брат, ошибочно приняв ярость за испуг, попытался утешить ее в своих объятиях.
Куини вырвалась из его рук.
— Не трогай меня, Хьюго Гилфорд. Тебя не было дома три с половиной года. Ты не спрашиваешь меня, что я чувствовала, когда умер отец, и на меня свалились заботы о доме и поместье. Тебя не интересует, как я страдала, готовясь к браку с омерзительным графом Керном. Тебе не важно, что я пережила, попав в плен к викингам. Тебе лишь надо знать, сохранила ли я свою невинность. То же самое спросил у меня Брайан. Я подумала, что он молод и глуп. Но ты! Это что, действительно единственное, что интересует мужчин, когда речь идет о женщине?
— Видишь ли, Куини… Я обещал тебя сэру Рольфу в жены, и ему необходимо знать…
— Что-о? Я не верю своим ушам, Хью. Неужели ты мог так поступить со мной? Ты меня обещал!!!
— Куини! Ты ведешь себя недостойно женщины из рода Гилфордов!
— А как она должна себя вести? Сделать реверанс?
— Куини!
Но девушка уже отвернулась от него и с вызовом взглянула
на Дарема.— Я не выйду за вас, сэр Рольф. При всем моем уважении к решению брата, мне жить с вами, а не ему. А я… Я не люблю вас, сэр.
— Что ты можешь знать о любви, сестричка? — примирительно заговорил Хью.
Он явно чувствовал себя до крайности неловко. Уезжая три с лишним года назад в Сирию, он оставлял дома маленькую послушную девочку двенадцати лет от роду. Теперь же перед ним стояла взрослая девушка, которая приняла решение и готова была отстаивать его до конца.
— Кое-что, Хью. Тебе придется тащить меня под венец силой, брат. Но и тогда я отвечу священнику: «Нет!» И мне все равно, что об этом подумают твои гости.
— Я смогу заставить тебя!
— Ты будешь меня бить или посадишь в подземелье на хлеб и воду?
— Если понадобится…
— Отлично! В таком случае пойду перед этим попрощаюсь с Брайаном! И вот что, Хью. Ты сказал, что принял решение в отношении меня… Я отвечу тебе тем же. Я тоже приняла подобное решение. И если ты обещал меня сэру Рольфу, то я обещала себя другому человеку. Я люблю и любима, Хью. И ничто не сможет помешать мне! Я шла сюда, чтобы поговорить с тобой об этом. Ты опередил меня… Я знаю, ты действовал из лучших побуждений, и мне очень жаль, что из-за этого ты попал в неловкое положение, но не чувствую за собой вины. Ты был не прав, считая, что имеешь право решать судьбу другого человека, даже не посоветовавшись с ним. А теперь прошу прощения! Пошлешь за мной, когда пора будет идти в темницу.
Гордо вскинув подбородок, Куини вышла и, что совершенно доконало Хьюго, даже не хлопнула дверью, а просто аккуратно и решительно прикрыла ее за собой.
— Чертова девчонка! — в невольном восхищении воскликнул Хьюго и рассмеялся. — Я все еще думал о ней, как о тощем заморыше с худосочными косичками и завитушками, которые вечно торчали из любой прически. А тут красавица, да еще с норовом! Извини, сэр Рольф, видимо я действительно погорячился, ударив по рукам с тобой прежде, чем поговорил с ней.
Задумчиво покусывая нижнюю губу, Хьюго размышлял.
«Люблю и любима! Кто же этот счастливчик… Или мерзавец? Вот черт!»
Хью ударил кулаком правой руки в раскрытую ладонь левой и поднялся.
— Извини еще раз, сэр Рольф. Пойду найду маленькую чертовку и поговорю с ней спокойнее. Но если что — не взыщи. Силой заставлять ее не стану.
Дарем лишь пожал плечами. А едва дверь закрылась за Гилфордом, не удержался от смешка.
«Пожалуй, я не очень-то расстроюсь, что эта прелестная мегера с туманной репутацией достанется не мне! Ну и нрав!» — Дарем присвистнул и покачал головой.
Хью же, совершенно забыв, что Куини собиралась зайти к Брайану, перепрыгивая через ступеньки, быстро поднялся на второй этаж и без стука распахнул дверь спальни сестры…
Тир уже помылась и теперь просто нежилась, оттягивая момент, когда пришлось бы вылезать из теплой ванны. Ее мокрые волосы были собраны на затылке в беспорядочный узел, а прекрасно вылепленные сильные руки покоились на бортах. Она прикрыла глаза и, откинув голову на край ванны, совершенно расслабилась, позволяя натруженным за время утреннего сражения мышцам пребывать в изумительном бездействии. Тир услышала, как отворилась дверь, и, не открывая глаз, поинтересовалась: