Победитель драконов

– Поскольку ни один капитан в здравом уме не примет меня к себе на борт с таким вооружением, то продолжать воевать я буду на твоём корабле.

– Значит, я, по-твоему, не в здравом уме? – усмехнувшись, спросила капитан. – Можешь не отвечать. Я принимаю все условия. Или есть что-то ещё?

– Нет, осталась только сформулировать само пари.

– Чем плоха твоя первая формулировка?

– Всем хороша, – ответил я, – вот только не предусматривает никаких санкций в случае твоего отказа вопреки логике и здравому смыслу, а с единственной целью выиграть.

– Даю слово, что такого не будет! – ответила эльфийка. – Теперь всё?

– Всё.

– А теперь мне уже и самой стало интересно, чего же ты такого придумал, что уверен в невозможном? – спросила Анастиэль.

Усмехнулся, пожал плечами и обратился к пленнице:

– Скажи, Верика, какие действия в первую очередь вы произвели, когда поняли, что своими силами вам реактор не починить?

На этот раз капитану не пришлось поощрять техну к откровенности ментальным ударом. Та заговорила сама, причём с нескрываемым злорадством:

– Отправили сообщение на базу с полным отчётом о случившемся и координатами этой планеты.

– И что вам ответили? – задал я уточняющий вопрос.

– Немедленной помощи прислать не смогли, – не стала скрывать Верика, – но пообещали, что через пятьдесят восемь стандартных дней в этом секторе пройдёт ордер из шести линкоров и ремонтной базы, которая нас и заберёт. Приказали начать ремонт своими силами всего, что возможно.

Откровенность и злорадство техны легко можно было понять. По её мнению, мы проиграли оба. С одной стороны, Анастиэль была бы вынуждена признать, что полёт на этом крейсере – единственный выход, а с другой – он не подлежал ремонту. Проверив, наконец, считанную у врагов память, ту её часть, что касалась оперативной обстановки, а не технических подробностей, эльфийка пришла к похожим выводам.

– И зачем нужно было затевать весь этот цирк, если с самого начала знал, что корабль нельзя починить? – спросила она. – Уже только поэтому победительницей пари можно считать меня.

– Не спеши праздновать, – предупредил её. – У тебя какой-то неправильный взгляд на вещи, информация у нас одна, а видим мы почему-то разное.

– И что же такого особенного видишь ты? – задала вопрос эльфийка.

– Я вижу то же самое. Техны не могли починить крейсер своими силами.

– Вот!

– И ты почему-то на этом основании делаешь вывод, что и мы тоже не сможем, – закончил как ни в чём не бывало я.

– Мы вдвоём?! Невозможно!!!

– Тут я полностью с тобой согласен, – ответил ей, – вдвоём – невозможно. А вот втроём…

Такому ходу мыслей своего офицера капитан удивилась даже больше, чем предложению лететь на корабле технов.

– Невозможно! – вдруг тоже подала голос осмелевшая Верика.

– Ну и пессимистки же мне попались, – прокомментировал я.

– Давай отбросим чувства и попробуем мыслить логически, – предложила капитан.

По её лицу без всякой магии разума можно было прочитать – она уже не очень верит в то, что её собеседник вообще обладает такой способностью. Однако всё ещё надеется на чудо и только поэтому продолжает разговор.

– Давай, – ответил я, изобразив примерно то же самое и на своём лице. – Почему бы нет? Хотя бы для разнообразия.

– Допустим, – продолжила она. – Пускай и невозможное, но допустим, теоретически, повторяю, только теоретически – это каким-то непостижимым образом можно сделать… Ну так вот, в этом случае я просто не сумею заставить техну и тем более контролировать все её действия.

– Разве кто-то сказал «заставить»?! – удивился я. – Именно вместе, в смысле сотрудничая.

На этот раз с недоверием на меня посмотрели обе.

– Верика, хочешь домой? – тем временем спросил пленную.

Та ничего не ответила.

– Настя, – обратился к капитану, – отпусти её, пожалуйста. Иначе мы точно не договоримся.

Эльфийка вздохнула, однако выполнила просьбу своего офицера. Правда, сняла она только плетения, сковывавшие тело, а наблюдение, наоборот, усилила. Отпущенная техна сразу же бессильно уселась на пол там, где стояла.

– Так хочешь домой? – повторил вопрос.

– Хочу, – честно ответила Верика, – но не верю.

– Разве мы когда-нибудь нарушали обещания?! – удивился я.

Задавая этот вопрос, чувствовал себя скорее Максилиором из рода Элоров, офицером имперского флота, чем Максимом Ивановым с Земли. Маги действительно всегда держали данное слово как на личном уровне, так и на государственном. А вот техны такой щепетильностью не славились. После нескольких нарушений техномаги вообще перестали брать с врага какие-либо обещания. Что, в свою очередь, только уменьшило шансы на мирное разрешение конфликта.

– Я не верю, что вы мне такое слово дадите, – ответила сидящая на полу Верика.

– Ну что, Настя, готова пообещать? – спросил её.

Эльфийка была явно не готова. Ей такая идея не нравилась в принципе. Вообще!

– Анастиэль! – для большего эффекта назвал её настоящим именем. – Хочу тебе напомнить, что через пятьдесят восемь стандартных в понимании технов дней тут будут шесть вражеских линкоров. А ты голыми руками и с одним не справишься.

– Помню, – проворчала эльфийка. – И вынуждена согласиться.

– Вот видишь, Вера, а ты боялась, – сказал ей.

Та только поморщилась в ответ. Что именно ей не понравилось, было непонятно. Может, сокращение имени было неприятно, а может, что ещё.

– Тогда план такой, – подытожил я. – Мы чиним крейсер, летим к Ориклуру, родной планете Верики, высаживаем её там и уже потом направляемся к себе домой. Какие будут предложения, пожелания или дополнения?

– Я обещаю придерживаться этого плана, пока техна не попытается его нарушить, – заявила эльфийка.

– А ты? – спросил у молчащей Верики.

– Я не знаю, – честно ответила та. – Для меня это всё слишком неожиданно.

Анастиэль уже хотела высказать всё, что она думает о мыслительных процессах в головах у технов, но, поймав взгляд своего офицера, сдержалась.

– Ты ведь не хотела лететь на эту войну, – напомнил Верике. – Тебя забрали практически силой. А мы, вместо того чтобы убить, отвезём домой. С риском для себя, между прочим.

– И оставите наш крейсер себе, – с сомнением ответила техна.