Побеждаю и сдаюсь

— Да нет же! Кучер уехал с Эйдис. Ту мерзкую сплетню мне передал дворецкий. Сказал, что ему об этом…

Ульвар приподнял бровь.

— А дворецкий что за тип? Может, это он всё придумал, а свалил на кучера?

Альдо простонал:

— Да не знаю я! Может и придумал. Он же в особняке столичном служит, а я не так часто бываю в Шуге. Если бы не твоё сообщение, что Джайри потерялась и нужна моя помощь…

— Нужна, — кивнул Уль. — Была. Но сейчас помощь нужна тебе. Давай, вспоминай всё, что знаешь про своего дворецкого. Начни с его имени…

После допроса, рассеянно и устало выслушав слова благодарности от приятеля детства, Ульвар поднялся наверх, велел позвал коменданта и, когда тот подал ему требуемый список, углубился в чтение.

— Да, — пробормотал наконец. — Значит, он ещё жив. Отлично.

Забрав важную бумагу, вышел. Небо, словно сито, сеяло мелкий влажный снег. Ульвар запрокинул лицо, жадно глотая снежинки.

— И полюбил принц бедную девушку, и взял её в жёны. И жили они долго и счастливо, — пробормотал он и усмехнулся. — Счастливо и долго это с сыном дровосека, милая.

— Ваше высочество? — переспросил комендант с недоумением.

— У тебя есть сын? — спросил его Ульвар. — Такой, что не привлечёт к себе внимания, но при этом не даст себя в обиду?

— Й-есть…

Комендант растерялся.

— Пусть забежит в трактир «Рыжая кошка», найдёт там громилу по прозвищу Бэг и велит ему ждать меня на набережной перед Берлогой. Прямо сейчас. Моё имя не называй. Пусть скажет Бэгу, что его хочет видеть пьяница, желающий потратить третий золотой. Запомнил? Выполнишь?

— Я не понимаю…

— Этого от тебя и не требуется.

— Да, Ваше высочество. Всё будет в точности исполнено.

Ульвар кивнул и сел в карету.

— Гони, — велел кучеру, — мы опаздываем.

Теперь совет гильдий. Самый первый и важный. Напрасно королева так высокомерно относится к этим, пока ещё робким, торговцам.

* * *

Когда Леолия вошла в гостиную, Отама сидела у ног Эйда и рассказывала какую-то сказочку, баюкая на коленях малышку.

—… у вас есть ещё третья дочка. Пусть придёт и примерит туфельку… — донеслось до королевы.

Девушка увидела её первой и смущённо замолчала. В серых глазах задрожал испуг. Эйд обернулся, безошибочно отгадала, чьи слышит шаги, и его лицо вдруг осветилось такой радостью, что сердце Леолии сжалось. Медвежий герцог всегда был скуп на выражение эмоций.

— Отама, — мягко попросил Эйд, — сходи, пожалуйста, на кухню и поторопи повара с обедом. Пусть дополнительно приготовит яичницу с беконом.

Он поднялся из кресла. Девушка, подхватив ребёнка, поспешно выскользнула за дверь, низко склонив голову.

— Разве уже наступил вечер? — тихо спросил Эйд.

Лео, не отвечая, скинула туфельки, подбежала к нему и обняла.

— Нет, — прошептала, запрокинув голову. — Уль отпустил меня, любезно взяв на себя сегодняшние хлопоты. Я так соскучилась! Эйд, я так соскучилась по тебе…

Она потянулась к его губам, он наклонился и поцеловал первым. Как Эйд понял её желание, Леолия не знала, но…

— Представляешь, — прошептала она, когда муж, подхватив её на руки, уверенно, словно не был слеп, нёс в спальню, — Джайри пропала… Уль сказал, что герцогиня ездила в Шёлковый щит по его поручению, и её похитили…

Эйд замер. Недоверчиво нахмурился.

— Кто похитил?

— Это пока не известно. Внуки Шёлкового щита ищут, но… А ещё, Альдо сошёл с ума и напал на Уля, обвинив его в адюльтере с супругой… Он разбил нос принцу. Я даже не знаю, что там предписывают законы за подобное…

Медведь задумался.

— Я бы предположил, что это месть Ульвара, — честно признался он. — Но не припомню, чтобы Альдо когда-либо его оскорблял. До этого случая, разумеется. И не припомню, чтобы их интересы как-либо пересекались. А Ульвар точно не спал с его женой?

Леолия вздохнула:

— В том-то и дело, что нет. Эйд, я перестаю понимать, что происходит. Ювина ужасно расстроится. И я представляю реакцию Ларана… Альдо ведь ему практически как сын…

— Ульвар не хочет просто простить обидчика?

Королева нервно хихикнула:

— В том-то и дело, что хочет. Но всё это произошло публично, понимаешь?

Медведь внёс жену в спальню и закрыл дверь. Поставил её на ковёр, но вместо страстного продолжения отошёл к окну и, наклонив голову, коснулся холодного стекла лбом.

— Эйд? — тихо позвала Леолия. Подошла, обняла и прижалась к могучей спине. — Мне кажется, я старею… Я перестаю понимать, что происходит в этом мире… С тех пор, как ты…

Эйдэрд вдруг обернулся, взял её лицо в ладони, поцеловал лоб и спросил:

— Лео, ты не хочешь передать престол сыну?

Королева поперхнулась.

— Но… он ещё так юн, и… Признаться, я хотела… со временем… Почему ты…

— Мне тебя не хватает, — мягко сказал Медведь. — Очень. Без тебя в этом мире так пусто и холодно.

Леолия вздрогнула, коснулась пальцами его щеки. Из слепых глаз мужа на неё смотрела тревога. Тревога? У Эйда? Королеве стало страшно.

— Ульвар говорил, что ты… как в каменном мешке… Это правда?

— Да.

— Раньше ты говорил, что нет…

— Я лгал. Не хотел вынуждать тебя жертвовать ради меня троном. И вообще жертвовать. Но сейчас я понял, насколько мне без тебя плохо.

— Я… подумаю, — растерялась Леолия. — И… и что мы будем делать, если я… отрекусь от престола?

— Уедем к Яру в Медвежий щит. Ты толком там и не была. Сейчас наступает весна, а горы весной особенно прекрасны. Я покажу тебе озеро Эйс. Оно величественно и огромно, как кусок неба, упавший между гор. Ты же знаешь, что название династии Медвежьих королей, моих предков — Шумейсы — как раз и образовано от Шума, как называют у нас реку Шуггу, и озера Эйс?

Королева с всё возрастающим изумлением смотрела на мужа.

— Эйд, — прошептала она, — я тебя не узнаю!

— Я ослеп и стал слаб. И каждый раз, когда ты уезжаешь во дворец, я не нахожу себе места, понимая, что, если что-то случится, я не смогу тебя защитить. И да, Лео, мне как никогда сейчас страшно за тебя.

Она молча и потрясённо смотрела на мужа, не в силах произнести ни слова. Если бы земля разверзлась под её ногами, оттуда бы вышел довольный король Эстарм, а покойный Америс расцеловал бы сестрёнку в обе щечки, Леолия не удивилась бы настолько сильно.